В результате такого отстранения финансовых администраторов бюджет вырос с 2,3 млрд. йен в 1936 г. до 3 млрд. йен в 1937 г., причем вся сумма была направлена на закупку боеприпасов. Компании, снабжающие армию, занялись огромным спекулятивным импортом материалов. Чтобы преодолеть возникший серьезный дефицит платежного баланса, военные потребовали перевести внешнюю торговлю на военные рельсы. Они хотели стимулировать отрасли, приносящие валютные доходы, и ограничить весь импорт, который они считали ненужным. Для этого военные выступали за совмещение торговых функций и объединение министерств финансов, иностранных дел и торговли в новое министерство торговли.

Министерство иностранных дел выступило против этого плана, но MCI поддержало его. Терао Сусуму, один из руководителей торгового бюро MCI с момента его создания в мае 1930 года, вспоминает, что в 1937 году они искали что-то вроде MITIt - первого в Японии агентства, сочетавшего управление промышленностью с контролем внешней торговли.

Однако в МИДе об этом и слышать не хотели, и от этой идеи пришлось отказаться. Вместо этого 14 июля 1937 г. (что совершенно не связано с началом войны с Китаем 7 июля) Торговое бюро МКИ было возвышено и преобразовано в полуотдельное бюро со своим генеральным директором и секретариатом, в котором на руководящих должностях служили офицеры. Внешнее торговое бюро МКИ стало прямым предком влиятельного Торгового совета (Boeki-cho*) оккупационного периода, а сам МИТИ возник в 1949 г., по сути, как слияние МКИ и Торгового совета.

В 1939 г. армия и МКИ вновь попытались создать министерство торговли. На этот раз все сотрудники торгового бюро МИДа подали заявления об отставке, а министр иностранных дел Номура Китисабуро* пригрозил, что сам отправит кабинет в отставку, если от этой идеи не откажутся. В итоге кабинет Абэ все равно пал из-за этого вопроса. Главный сотрудник МКИ, добивавшийся создания министерства торговли в 1939 г., Уэно Косити*, заместитель министра МИТИ в 1957-1960 гг., вспоминает об этом эпизоде с большим разочарованием.

Министерство иностранных дел и торгово-промышленная бюрократия по сей день ведут непримиримую борьбу по вопросу о том, кто должен контролировать внешнюю торговлю.

Хотя до войны министерство торговли не было создано, после начала китайского инцидента MCI стало активно заниматься торговыми вопросами. Однако когда война в Китае переросла в войну на Тихом океане, вопросы торговли стали почти полностью сосредоточены в новом министерстве по делам Великой Восточной Азии, которое поглотило внешнее торговое бюро. Министерство Большой Восточной Азии также активно противостояло Министерству иностранных дел, и фактически оно было скорее колониальным ведомством для новых оккупированных территорий, чем бюро внешней торговли. Таким образом, с 1942 г. и до создания MITI MCI практически не имело отношения к торговле (хотя в 1942 и 1943 гг. в нем сохранялся небольшой штат торговых работников, пока Министерство боеприпасов не уничтожило его). В сравнительном плане не вызывает сомнений, что MITI является более эффективным агентством по промышленной политике, чем MCI, именно потому, что оно объединяет контроль над торговлей и промышленностью в одном подразделении и планирует работу каждого из них в координации с другим.

Кабинеты, последовавшие за армейским мятежом 1936 года, были непопулярны. Это привело сначала к призывам к созданию правительства национального единства, а затем к его формированию под руководством принца Коноэ 4 июня 1937 года. Учитывая дисбаланс международных платежей и необходимость для армии импортировать хотя бы часть необходимых ей товаров, выбор министра финансов в новом правительстве был одним из главных вопросов. Коноэ предложил кандидатуру Кая Окинори, который был не реформатором, а фискально-консервативным бюрократом Министерства финансов. Кая, в свою очередь, рекомендовал Ёсино на пост министра торговли и промышленности, мотивируя это тем, что ему необходима поддержка этого министерства, если он собирается взять под контроль расходы армии. Как оказалось, начало войны в Китае через месяц после прихода к власти правительства Коноэ нарушило все эти планы. Тем не менее Ёсино вернулся со своего поста на северо-востоке и стал министром организации, которую он покинул в качестве заместителя министра всего несколько месяцев назад. Он стал первым бюрократом, воспитанным в МКИ, который занял пост министра торговли и промышленности. Интересно, что карьеры Ёсино и Киси похожи тем, что оба были уволены с поста заместителя министра, а затем менее чем через год вернулись на пост министра.

4 июня 1937 г., в день приведения к присяге нового кабинета министров, министр финансов Кайя и министр МКИ Ёсино выступили со своим знаменитым совместным заявлением о "трех фундаментальных принципах" экономической политики: производство должно расширяться, страна должна жить в пределах, установленных международным платежным балансом, и правительство должно контролировать экономическую деятельность, чтобы достичь координации между первыми двумя принципами.

Первый принцип был направлен на удовлетворение требований военных, второй - на удовлетворение требований лидеров бизнеса, а третий поставил всю страну в известность о необходимости перемен, чтобы выполнить волю военных и при этом избежать банкротства.

Цель этого заявления (взять под контроль военные расходы) была достаточно ясна в Японии, но за рубежом оно было воспринято как объявление агрессии. В американских газетах заявление Кая-Йошино было расценено как подготовка к войне с Китаем, а в 1945 г. Международный военный трибунал по Дальнему Востоку расследовал выступление Йошино по радио о трех принципах как возможное доказательство его участия в военном заговоре.

Йошино и Кайя выступали за расширение производственного потенциала, но при этом отстаивали принципы бюджетной честности и совместного государственно-частного управления, что заметно отличало их от непосредственных предшественников.

В то время как в США, в частности, был принят закон о том, что конфликт должен быть максимально минимизирован. Такая позиция сохранялась примерно до момента битвы за Хсючоу, который пал перед японцами 18 мая 1938 года. Однако практически сразу же стали появляться некоторые меры контроля военного времени. Помимо возобновления и усиления действия постановления о контроле над ценами 1918 г., правительство Коноэ добилось принятия 10 сентября 1937 г. трех новых законов. Первый из них узаконил исполнение Закона о мобилизации предприятий боеприпасов 1918 г., несмотря на то, что война не была объявлена. Второй закон - "О регулировании чрезвычайных фондов" (Rinji Shikin Chosei * Ho*) - наделял Министерство финансов правом направлять государственный и частный капитал в военную промышленность, если оно считало, что обычный поток инвестиционных средств слишком медленный или недостаточный. На момент принятия закона его последствия не были четко определены, но он положил начало административному руководству Министерством финансов частными банками, которое продолжается и по сей день.