Разве я могу отказать в такой жизненноважной просьбе?

Эйджен

То, что я обнаружил в Проклятом Лесу стало абсолютной неожиданностью. То есть, кого. Маму! Которую уже и не чаял однажды увидеть.

Я даже не сразу поверил, что это и правда она. Долго подозрительно разглядывал полупрозрачную женскую фигуру в оранжевой дымке, утверждавшую, что она императрица Леанна дер Вайн, и воскрешал в памяти те крупицы воспоминаний, что еще не успели стереться окончательно. Они были уже столь смутными, что я боялся ошибиться. Быть обманутым в очередной раз мне вовсе не хотелось. Тем более под действием собственного безграничного желания, чтобы это действительно оказалась она.

С недавних пор я весьма скептически отношусь к различного рода необычным явлениям. Хватило того, что сделал предложение Астре, сам не понимая, зачем. Сейчас, конечно, уже знаю — под действием внушения, но мог бы и раньше заподозрить что-то неладное. Совсем разум потерял от собственного стремления встретить истинную.

Поэтому и не спешу радоваться обнаружению давно пропавшей мамы.

Однако она меня убеждает. Есть такие вещи, которые знаем только мы с ней и больше никто. Например, как она любила гладить меня по голове и пела колыбельную, которую сама же и сочинила. И звала она меня по-особенному. Так произносила мое имя, что в душе всегда растекалось тепло.

За сто лет ничего не изменилось. Стоило ей запеть ту песню и протянуть ко мне руку, запуская пальцы в мои волосы, как я снова стал тем семилетним мальчишкой, который ее безумно любил.

Спустя некоторое время, когда вдоволь наобнимались, возмещая сто лет разлуки, мама рассказывает мне всю правду о том, что произошло и как она оказалась здесь.

Никогда, даже в страшном сне, не мог предположить, что к ее исчезновению отец имеет непосредственное отношение. Мне всегда казалось, что он стал отстраненным и холодным как раз после потери истинной. А оказывается, еще до того. И эта их война для меня новость. Я словно всю жизнь провёл в ложной реальности. Меня мутит от понимания, что все кругом лгут. Отец, Астра, ее мать, няньки, учителя — все!

Наверное поэтому столь остро реагирую и на мамину ложь относительно странной кошки, обнаруженной в ее доме. От меня явно что-то скрывают и не хотят говорить всей правды. Раздражает.

И всё же я слишком рад нашей встрече, не могу расстраивать маму еще больше. Ее прозрачные глаза наполнены слезами почти все время нашего общения, не хочу обижать ее своей злостью. К тому же вижу — маме сие рыжее создание особенно дорого.

Хочется верить, что ее недомолвки вынужденные, и она не стала бы скрывать от меня действительно важную информацию.

Но к кошке с кисточками на ушах не могу отнестись благодушно. Как-то общение с представительницами их расы у меня не заладилось с самого начала. Чайла оказалась старой интриганкой, Астра — обманщицей, еще и выясняется, что бабка моей супруги была любовницей отца и отчасти виновницей того, что случилось с мамой. И как мне относиться к этой рыжей красавице? То, что она красавица, сложно не признать.

Хоть мама и уклоняется от прямого ответа, оборотень ли Ксения, но по разумному поведению, становится очевидно — не простое дикое животное.

Психанув, выхожу на улицу спустить пар.

С другой стороны, ну чего мне стоит проводить этого почти рысенка до Оракула? Лишь бы она в качестве девицы меня не раздражала по дороге, если решит обернуться. Однако что-то мне подсказывает — тут как раз с оборотом проблема.

Интересно, а бывает, что оборотень не может вернуться в человеческую форму и застревает в животной?

Усмехаюсь. Если так, то у нас с этой Ксенией ровно противоположная проблема. Я не могу обратиться драконом, а она снова стать человеком. Весело.

Что за имя такое мать придумала? Ксения? Нет, оно очень красиво, конечно, необычное. Но откуда? Не могла же кошка сказать? Или могла?

Боюсь, на эти вопросы мне сейчас никто не ответит. Уж больно все загадочно.

Да и нужны ли мне ответы? У меня и своих проблем полно, чтобы еще чужими голову забивать. Нужно обязательно узнать у Оракула, что там с моей лживой женушкой, да с несостоявшейся связью, а так же с моим проблемным оборотом. Еще вопрос, как снять проклятие с мамы, с леса и со всех драконов, у которых перестали рождаться девочки, и вскоре мы вообще исчезнем как раса.

Что мне до какой-то кошки? Помогу ей, раз мама просит, и распрощаемся.

Вскоре они обе выходят из дома. Я смотрю на прозрачную фигуру и все никак не могу поверить, что мама прожила здесь сто лет вот в таком странном состоянии: ни человек, ни дракон. Какой-то призрак. Может поэтому многие боялись появляться вблизи Проклятого леса? Надо спросить потом подробнее.

Но сейчас мне срочно нужно к Оракулу. Жанетта ведь не зря уверяла, что времени у меня совсем мало. Нужно торопиться.

Мама показывает мне какой-то древний свиток, но почему-то сует его за золотой ошейник рыси.

— Это магическая карта, Эйджен. Но вы должны открыть ее не раньше завтрашнего утра. Запомни и не пытайся достать раньше.

Опять странности. С магическими картами я знаком, но почему не отдать ее мне в руки, а не кошке? Не понимаю, и опять раздражаюсь. Ненавижу чувствовать себя идиотом.

— Хорошо. Не стану, — отзываюсь равнодушно.

— Я понимаю, Эйджен, ты уже взрослый мужчина, и все можешь найти сам, но прошу воспользуйся моей подсказкой. — Она подходит ко мне и берет мои ладони в свои, как делала в детстве. — Оракул не зря скрывается от людей. К нему может попасть только тот, кому оно действительно нужно. Понимаешь?

Киваю. Мне-то точно нужно, значит, без сомнений попаду.

Перевожу взор на рысь. А ей?

Меня пронзают зеленым взглядом и гордо отворачиваются, словно я только что подставил под сомнение важность ее грандиозных целей. Махнув коротким пушистым хвостом, прощается с мамой, уткнувшись мордочкой в ее ноги.

— Я надеюсь, она по пути не превратиться в девицу и не станет меня мучить разговорами? — спрашиваю ехидно, за что получаю укоризненный взор от мамы.

— Эйджен, прошу. Будь терпеливее.

— Хорошо, мам, уже и пошутить нельзя, — отзываюсь с улыбкойэ, не желая ее расстраивать. Пусть не тревожиться, доставлю я ее кошку к Оракулу живой и невредимой. В чем ее и заверяю.

Обнимаю и прощаюсь, убеждая, что в следующий раз, если позволит Великий Дух, она уже не будет столь прозрачной.

В лесу у ручья нахожу своего коня, и мы отправляемся в путь.

Эта рысь… она очень странная — замечаю вскоре. Движется медленно, словно давно не выходила на прогулку. Несмотря на свой гордый вид, далеко от меня не отходит, как будто боится потерять или потеряться.

Насколько я помню из уроков по расоведению, оборотни не могут потеряться по определению, у них отлично развит нюх, и они совершенно бесстрашные. Что с этой не так?