— Ник, ты что-то хочешь мне сказать? — поинтересовалась я, ставя чашку с кофе перед певцом. — Чего ты так смотришь?

— Как, забыла?

— О чем?

— Мы же договаривались. Я пишу песню, ты ее поешь.

Ах, вот оно что.

— Покажи песню.

Довольно щурясь, Ник протягивает мне листок. Сев на диван рядом с парней, вчитываюсь в строчки песни.

— Ну как, нравится?

— Написано хорошо, душевно. Но очень уж грустно.

Песня о любви. Причем неразделенной и потерянной. То-то начальник после прочтения, поспешил в кабинете спрятаться, возможно чем-то сумела задеть душу.

— Грустно, не грустно. Какая разница. Договор есть договор. Вот песня. Пой давай. Я весь внимание.

— Так тут от лица мужчины поется.

— Не суть.

— А давай ты что-нибудь от женского лица напишешь, и весело-задорное. Тогда спою.

— Саша, ну от какого от женского-то? Я от мужского едва написал. Хватит привередничать.

Да уж, ничего не поделаешь, договор дороже денег.

Отворачиваюсь от Ник, из скромности, граничащей с вредностью, хочу тихо и быстро пропеть-прочитать песню, но мне мешает сам Денжер.

— Погоди-ка, я камеру не успел включить. Секу-у-унду… Все, начинай.

И этот туда же. Нельзя попеть спокойно. Сразу все норовят записать.

— Мы так не договаривались. Никаких камер и любых записывающих устройств.

— Ничего себе, как все серьезно, — Денжер покладисто прячет свой телефон в карман. — Раз так, тогда и у меня условие. Если уж у меня будет возможность услышать тебя только раз, то пусть это будет в максимально комфортной и торжественной обстановке. Вечером свободна?

— Если только совсем поздно вечером, но для чего?

— Сниму ради такого вечера караоке бар. Мне нельзя в места, где много народа. Так что только ты, я, вкусная еда, микрофон и твой должок.

— Не получится.

— Почему это?

— Я ведь говорила, что мне нельзя. Ты уже работаешь в продюсерском центре.

— Да ладно, никто не узнает, — Ник говорит так, будто предлагает мне нечто очень интимное. Глаза блестят, улыбка веселая, я бы даже сказала, пошлая. Бесшабашный парень.

— Нет.

Ник придвигается ко мне ближе.

— Саш, ну это бред. Никакая корпоративная этика не запрещает дружеские встречи в нерабочее время.

Этика, может, и не запрещает, а вот шеф очень даже.

— Не могу. Давай сейчас спою.

— Прямо сейчас уже не хочу.

— Ну тогда когда-нибудь потом. Когда обстоятельства изменятся.

— Это может быть слишком долго.

Денжер зачем-то придвигается еще ближе и…

— Ник, — раздраженный голос шеф заставил вздрогнуть. — Что ты тут все еще делаешь?

— Да вот, кофе все же решил попить.

— Моя приемная похожа на кофейню? Я выделил тебе водителя, ты можешь поехать в любую. Или деньги закончились?

Ярослав стоит в дверях кабинета и сверлит подопечного раздраженный взглядом.

А вот Денжер явно удивлен.

— Слав, чашка кофе, и я у твоей супер-важной приемной на несколько минут дольше необходимого, это так ужасно, что из-за этого ты на меня сейчас рычишь? Не с той ноги встал? Или…

Ник бросил взгляд на меня, о чем-то задумался, не став продолжать мысль.

— Только не надо нелепых домыслов, — фыркнул Ярослав и обратился уже ко мне. — Александра, берите планшет, ручку, блокнот — все что вам удобно для записи. Мы уходим в другой конец здания. Ник, будь любезен, покинь помещение.

Ну вот, начальник со вчерашнего вечера не в духе, и лучше его настроение не становится.

Шеф, оказывается, отправился проконтролировать процесс монтажа нового клипа Лары, не знаю, зачем меня нужно было брать, особо я там и не пригодилась, разве что сбегала за водой один раз, и сделала пару пометок в блокноте. А потом начальник отправился на встречу с мужчиной, оказавшимся… режиссером будущего мюзикла. Вот тут уже стало интереснее, при мне мужчины не стесняясь обсуждали детали идеи будущей постановки.

Сказка! Оказывается, шеф решил поставить мюзикл на известную сказку. Мне казалось, будет нечто такое серьезное, взрослое. А тут вдруг такое. "Спящая красавица".

К шефу и режиссеру будущего мюзикла присоединились еще несколько человек. Как все у Ярослава быстро происходит. Один из подошедших — нанятый композитор, второй пишет песни для будущего мюзикла, третья — женщина, будет организовывать кастинг. Сегодня этакий слет коллег по проекту. Чувствую себя лишней на этом празднике профессионалов, рисую в записной книжке цветочки, жду, когда меня отпустят на рабочее место.

— Песни должны быть хиты, причем каждая, — вдохновенно произносит режиссер, требовательно глядя на того, кто должен писать песни.

— За все не ручаюсь, но как минимум одна песня уже точно есть хитовая, — довольно отвечает песенник.

Композитор в подтверждение слов последнего, довольно закивал и радостно заулыбался.

— Откуда такая уверенность? — недоверчиво спрашивает режиссер. — Ну, что прям хит?

— Песня главной героини уже готова и записана, — ответил Ярослав.

— Как записана? Актерский состав ведь еще не определился. Кто спел? Лара? — живо интересуется кастинг-менеджер.

Борюсь с желанием зевнуть.

— Нет, не Лара. Пробный вариант оказался очень удачным, поэтому решено оставить.

Кто бы ни был в главной роли, песня войдет в сборник, и пойдет в рекламу еще до премьеры.

— А послушать можно? — просит режиссер.

— Да, но все строго конфиденциально. Если хоть что-то из нашего сегодняшнего разговор появится в сети. Слухи, записи, тексты — уволю.

Ярослав достал из кармана свой телефон несколько нажатий на экран, и вот, в тишине зала совещаний заиграла музыка.

Я встрепенулась уже на самых первых нотах. Ручка выпала из рук. Душа ушла в пятки.

Поднимаю взгляд на шефа. Ярослав смотрит прямо на меня. Он ждал моей реакции.

Это ж… это же ж…

У меня нет слов.

Начальник смотрит на меня мрачно и многообещающе. Ага, обещает разнос. Это ведь я пою эту песню из будущего мюзикла. Мой голос. Я спела ее на своей подработке в студии звукозаписи.

Мысли путаются. Шок, паника. Щеки горят. Меня поймали с поличным, причем уже давно, но вскрыл начальник мою тайну только сейчас. Почему сейчас? Почему молчал? Зачем была запись этой песни? Что теперь будет?