— Да, Лара. Да. Нет. Я же сказал, что занят. Хм. Очень милый сюрприз.

Ярослав сбросил вызов и пояснил мне:

— Сейчас подойдет Лара.

По коже побежал неприятный холодок. Встаю.

Шеф смотрит с удивлением.

— Куда вы?

— К себе.

— Почему?

Э-э… разве не очевидно?

— Полагаю, Ларе Роял будет неприятно увидеть меня тут, с вами. Или она знает, что я тут временно живу?

— Знает или нет — мои гости никак не должны волновать Лару. Оставайтесь.

Демонстративно зевнула, прикрывая рот ладошкой.

— Ох, прошу прощения, я очень устала. Глаза слипаются. Я пойду, доброй ночи, — ну правда, не спорить же с начальником. Спешно поднимаюсь со своего места. А то сейчас Ларочка придет, застанет меня, и наживу себе врага. Кстати, удивительно, что раньше ее в этом доме не наблюдалось, все же у нее отношения с Ярославом. Ну, во всяком случае, я думаю, что отношения.

— Вы же не собирались спать. Останьтесь.

— Я правда очень устала. Вам, кстати, Лара может спеть, и куда лучше, чем я.

Успела уйти с крыльца до того, как из-за угла дома появилась Лара. Явление певицы все же не пропустила, выглянув аккуратно из-за шторы.

О, Лара сегодня, на высоте. Впрочем, как всегда. Красное короткое облегающее платье, туфли на высокой шпильке. Украшения, макияж, прическа, все идеально. Образ Лары прямо кричит о том, что она приехала соблазнять и покорять.

Окно, в которое я бессовестно подглядываю, выходит на крыльцо, и мне прекрасно видно, как королева продюсерского центра походкой от бедра подходит к сидящему за столом Ярославу, что-то говорит ему и, красиво изогнувшись, наклоняется к нему, чтобы поцеловать.

Поймала себя на том, что задержала дыхание. Очень удивилась, когда увидела, как Ярослав отклонился, не дав себя поцеловать, и что-то сказал Ларе, отчего блондинка нахмурилась, отстранилась, и сказала нечто резкое, отрывистое. (293f8)

Все происходило очень быстро, эта пара красивых, как мне кажется, внешне идеально подходящих друг другу людей разругалась. Несколько минут, напряженной беседы, и Лара, резко развернувшись, ушла так же быстро, как и ушла. Ну и я не стала медлить, а то еще поймают на горячем. Поспешила наверх, в свою комнату. Наверное, это нехорошо, но от того, что Лара уехала, у меня настроение прям поднялось. Буду петь. Но под душем. Зато громко.

С самого утра первого выходного дня я сама не своя.

Сегодня надо ехать к родителям, и что-то я трушу. Идея взять с собой начальника уже не кажется такой хорошей, но уже поздно что-то менять. Если мысль о том, что неожиданно привезу родителям своего шефа, вместо подружки просто пугает, то представляя, что еду туда одно, становится грустно и тошно. Так что лучше буду бояться. Зато прямо такой тонус и бодростью ощущаю.

Надо выглядеть хорошо. Чтобы родители не думали, что я страдаю и мне плохо и бедно "на вольных хлебах". Поэтому поехала торговый центр искать платье и наводить марафет.

После обеда вернулась, переоделась в новенькое серо-голубое платье, по силуэту вроде и офисное, но на лямках с открытыми плечами. Дачный вариант для полуделового вечера. Красиво, строго, но с вольностями.

Выхожу в холл, где меня уже ждет Ярослав, и замираю на секунду. Шеф, конечно, всегда хорош, но сегодня просто великолепен. Идеально сидящий дорогой костюм стального цвета, рубашка, галстук, часы, идеально зачесанные назад волосы. Все просто великолепно. Сердце застучало быстрее. Если бы я до этого и без того не сохла по шефу, сейчас бы все равно оказалась сражена одним ее внимательным одобрительным взглядом.

— Отлично выглядите, Шурочка. Собрались? Можем выезжать?

Смогла только согласно кивнуть.

По дороге Ярослав развлекает меня забавными историями, расспрашивает о родных, и вообще он само обаяние. Но вот машина подъезжает к родному дому, и меня уже начинает заметно потряхивать. Зато шеф спокоен за двоих.

Нехотя набираю маме.

— Мам, привет. Я подъехала, открой.

Во дворе и по обочинам дороги заприметила несколько знакомых машин. Мы с начальником не первые из гостей.

Мама, конечно, первой вылетела из дома, чтобы меня встретить, и теперь с недоумением смотрит на черную тонированную машину, въезжающую в ее двор.

Когда Роман затормозил, хватаюсь за ручку, чтобы выйти, но дверь заперта.

— Секунду, Саша.

Начальник первым выходит из авто, обходи его, и лично открывает мне дверь. Я в этот момент могу только неотрывно наблюдать за маминым вытягивающимся все сильнее, ее глаза и рот округляются.

Выходя, постаралась ни за что не зацепиться и не подвернуть ногу, чтобы не испортить все впечатление.

Мама в ступоре, кажется, забыла, зачем вообще шла.

Краем глаза замечаю, как из машины выходит Роман, открывает багажник и достает оттуда шикарный букет цветов и подарочный вытянутый пакет, идеально подходящий для презента в виде бутылки.

Ярослав забирает подарки, и когда мы подходим к моей маме, здоровается и сразу рассыпается в комплиментах, вручает ей букет. Цветы мама взяла на автомате, и продолжает с широко распахнутыми глазами смотреть на моего начальника. Меня прямо гордость за шефа взяла.

Мама перевела, наконец, взгляд на меня, и растерянно произнесла:

— Саша, ты же говорила, что приедешь с подружкой.

— Подружка не смогла. А друг смог. Познакомься, мама — мой друг Ярослав Леони…

— Можно просто Ярослав, — перебил меня шеф.

— Мой друг — Ярослав, — эх, гулять, так гулять. — Слава, рада познакомить тебя со своей мамой — Ольгой Аркадьевной.

А-а! Я назвала босса просто Славой. Кайф!

— Очень приятно познакомиться. Саша говорила мне, что мама у нее красавица, но реальность превзошла все ожидания.

Льстец.

Глаза мамы одобрительно блеснули. Растерянность стала понемногу уходить.

— А вот мне Саша про вас ничего не говорила, хотя раньше друзей своих не скрывала.

Эх, мама, да и не было у меня особо “друзей”, а если и появлялись, то там и скрывать особо нечего было.

— Саша?! — раздался сдвоенный возглас с крыльца, перевожу туда взгляд. На крыльца папа. И Леня. У мужчин лица не менее шокированные, чем до этого у мамы.

— Мама, — возмущенно шиплю я. — Я же просила Леню не звать.

— Но ты же сказала, что будешь с подружкой, вот я и решила, что ничего страшного, если и его позову, — виноватым голосом отвечает мама.

О, как.

Ладно, переживем как-нибудь. Но раздражает, что опять за меня все решили.