— Яд, — беспомощно процедил Фолки, пытаясь встать.

Хильда метнулась к убийце и, выдернув у того из шеи дротик, вдруг схватила его за щеки и вбила в рот какой-то мешочек. По подбородку убийцы рассыпался белый порошок.

— Нет, тварь, не получится, — прошипела она, — Побудешь еще с нами.

Бедняга подергался и затих. Я так понял, ему насильно впихнули противоядие.

— Успела? — спросил Фолки, вставая.

Зверь прижимал руку к боку и заметно пошатывался.

— Надеюсь.

Хильда подошла ко мне и, схватив за плечо, подтянула поближе, рассматривая рану:

— Хорошо, что просто заговоренным полоснули. А вот если бы дротик попал…

— Я едва его услышал, — сказал Фолки, — Какой это коготь?

— А кто его знает? — пожала плечами Хильда, — Я не могу увидеть, это же Безликий.

— Не ниже третьего точно, — сказал помощник, — Он надолго в отключке?

— Хакон сейчас будет, — сказала Волчица.

Внутрь протиснулся еще гость, и в комнате сразу стало тесно.

— Хакон уже здесь, — прогремел бас главы Лунного Света.

Похожий на северного варвара, он сразу глянул на подосланного убийцу:

— Четвертый коготь. Молодец, Хильда. А я болван, не ожидал, что всерьез возьмутся.

Та, чуть побледнев, глянула на воткнутого в стену Безликого.

— Повезло, — только и сказала она, — Врасплох застала.

— Потому что тренируешься много, — кивнул Хакон, а потом глянул на меня.

Он некоторое время разглядывал меня, а потом кивнул:

— Тебе тоже повезло, примал. Отвечай.

— Если бы не копье, господин зверь, — я покачал головой, — Я его даже землей не увидел. Стихия его не почувствовала.

— Особая техника, они обучаются быть незаметными, — сказала Хильда, — Я тоже немного умею сливаться со стихией.

— Сливаться? — только и спросил я.

— Тот, кто подослал Безликого, серьезно рискует, — уже не слушая меня, произнес варвар, — Альфа приказывает казнить как их, так и хозяев.

— Ну, раз казнить, — прошептала Хильда, — Значит, и необязательно о нем сообщать…

Хакон кивком отослал Фолки за дверь:

— Веревка нужна, с колючками.

— Колючки? — Хильду передернуло, — Допрашивать будешь? Да он наверняка ничего не знает.

— Ну, расскажет про свое детство тогда, — усмехнулся Хакон, — Я люблю веселые истории.

Я с содроганием вспомнил старика в деревне Скорпионов, связанного особой веревкой. Помнится, там колючки тоже были заговоренные.

Фолки вернулся быстро, и Хакон, грубо выдернув за ногу убийцу, обмотал того веревкой, а потом просто ухватился за концы, и потащил. Он даже особо не смотрел, как легли витки, и вид шипов, вонзившихся в щеки, немного меня покоробил. Я был привычен к виду крови, но беспомощность жертвы угнетала.

— А? — Хакон остановился и глянул на меня, — Точно, погоди, — и он положил мне руку на плечо.

В этот же момент меня охватила уверенность. И дикая злость на этого связанного подонка. Этот урод ведь пытался меня убить! Я едва справился с желанием подойти и пнуть тело.

— Так полегче? — усмехнувшись, спросил Хакон, — Нечего жалеть тех, кто минуту назад сам собирался тебя пытать.

Одновременно я оказался удивлен, узнав все-таки о способностях главы Лунного Света. Чертов манипулятор! Меня сразу же взяли сомнения — а мои решения в его присутствии? Они вообще — мои?

Звери вышли из раздолбанного сарая, вытянув следом тело, а потом Хильда обернулась:

— Спика, тоже пошли, — она указала на особняк, — Тебя хотели убить, ты должен знать все.

Я кивнул и потер лоб, незаметно покосившись на лежащий посреди комнаты тюфяк. Шов не разошелся, а значит, пока схрон на месте. Надо вызваться самому починить матрас, да и вообще весь сарай, а то как бы Устрица не убилась по любопытности.

* * *

Убийца сидел, привязанный к стулу, и обводил собравшихся здесь зверей мутным взглядом.

Если бы он смотрел с ненавистью или страхом, я бы не удивился. Но Безликий смотрел равнодушно, так, будто его каждый день с девяти утра до шести вечера держат связанным и пытают. Потом рабочий день закончится, его отцепят, и пойдет домой… А может, останется повечерить, если премию захочет.

Мы находились в подвале под особняком Хильды, толстые стены которого не пропускали ни единого звука. Я уже просканировал тут все своим радаром и понял, что в толще камня есть какой-то барьер — мой сканер не пробивался на улицу.

Ох, не хотел бы я оказаться в таком подвале. Теперь, когда я владею больше, чем обычными пятью чувствами, такая изоляция пугала.

— Чем же тебе платят, если даже жизнь готов отдать? — спросил Хакон, склонившись над связанным.

Безликий только вяло хмыкнул в ответ. Видимо, сказалось действие яда, и противоядие не до конца сняло эффект.

— Бесполезно, — сказал Фолки, — Он закрылся. Даже убьем, ничего не расскажет.

— Я вижу, — недовольно процедил Хакон, — Нам не везет.

Вспоминая те пытки, которым у нас на службе тайно подвергали пойманных языков, я содрогнулся. Мне довелось наблюдать один раз, и эту картину я еще долго видел в кошмарах.

Я чуял, что со мной здесь стояли обычные воины, тоже непривычные к пыткам. Один только Фолки блистал в этом более продвинутыми знаниями, но и он, насколько я понял, больше был научен куда-то проникать и подслушивать, чем выпытывать.

— Почему моего примала так испугались? — задумчиво произнесла Хильда, — Трутня тоже убрали, но более хитрым способом.

У меня сразу появилось чувство, что эту информацию мне надо знать.

— Госпожа, — вдруг сказал я, — А как убили Трутня?

Звери повернулись ко мне. Во взгляде Хильды я читал привычное «заткнись, пока не убила», Хакон наоборот будто сам хотел что-то спросить, а вот Фолки…

Он сказал:

— Трутень хорошо себя показал на аренах, — Фолки усмехнулся, — И Альфа захотел проверить своего сына.

— Фолки, я не разрешала рассказывать, — нахмурилась Волчица.

— Извините, госпожа, но не пошли бы вы к нулям? — ехидно ответил помощник.

Хакон засмеялся, оглушив весь подвал, а Хильда огрызнулась:

— Сейчас тут второй зверь на стуле сидеть будет!

— Где ж мы его достанем-то? — удивленно произнес Фолки, будто не понял угрозы.

— Мастер Хакон, вы видите, что творится? — возмутилась Волчица, — До чего докатились Серые Волки…

— Вижу, Дикая, — утирая слезы от смеха, ответил глава, — Фолки, рассказывай дальше.