– Кажется, будто я ещё пять минут назад отдавал последние указания своим соратникам и готовился погрузиться в криоген… Сколько прошло времени? Какой сейчас год?

– Около трех столетий, – ответил Рик.

– Сейчас триста третий год от начала реализации Великого Плана, – добавил Артур.

– Дерьмо! Никого из них уже нет в живых, – подавленно пробормотал размороженный. – Чёрт бы побрал этот «великий план»! Я надеюсь, мои друзья передали своим потомкам всю информацию и наши мобильники, работающие по шифрованным каналам связи… Я ваш должник. Расскажите кто вы такие.

– Меня зовут Рик. Мои предки были беженцами из Гексагона, с которыми повстанцы связывались по радиосвязи до разгрома вашего движения, – взялся пояснять старик, поочерёдно указывая на всех рукой. – Это Артур – современный уроженец Гексагона, сумевший выбраться из него несколько месяцев назад, а ныне вождь самого развитого из вольных племён окрестных лесов. А это наши друзья – Алия, Булат и Доран. Они потомки людей, живших во времена старой цивилизации в горах и на дальнем севере, а позднее расселившихся по тем территориям, что освободились после сноса Мегалополиса.

– Вот так дела! – воскликнул размороженный. – И попробуй не верь после этого в судьбу! Я мог торчать здесь тысячу лет, до тех пор, пока этот «холодильник» не вышел бы из строя, но сама фортуна привела вас ко мне. Ну, теперь моя очередь представиться. Повстанцы и друзья называли меня Механик, или сокращенно Мех, а тебе, Артур, я наверняка более известен под именем Александр Кардин.

Поражённый услышанным, Артур замер, глядя на этого человека широко раскрытыми глазами. Увидеть живого Основателя, одного из авторов Великого Плана, да ещё и в лице мятежника, лидера борцов за свободу – такого поворота событий он не мог себе даже представить.

– Я так и знал, что ты отреагируешь именно так, – прокомментировал Кардин. – Похоже, придётся мне объясниться, прежде чем мы приступим к делу… – он уселся на стул, что свидетельствовало о немалой длительности предстоящего рассказа, и начал своё повествование:

– В то время, когда я, в числе верховенства Основателей, участвовал в разработке Великого Плана, всё придуманное нами казалось мне вполне нормальным и справедливым. Однако, как выяснилось в дальнейшем, это было большим заблуждением, ведь легко планировать отказ от того, чего никогда в жизни не имел и даже не видел.

Через три года после Глобального Совета, я прилетел на один из полигонов по восстановлению биосферы, чтобы разобраться со сложной поломкой одного из дронов-помощников, и увидел зеленеющие луга от горизонта до горизонта. В тот момент во мне что-то щёлкнуло, и я стал использовать каждую возможность выбраться из города и побывать в разнообразных экологических зонах, где усердно трудились биологи.

Тогда были освобождены ещё не все территории бывшего Мегалополиса, Стена не была достроена, а некоторые люди имели право покидать Гексагон для участия в работах по восстановлению природы, и я был одним из них. Проводя массу времени вне периметра резервации, я всё больше и больше привыкал к окружающим меня растениям, буйно растущим деревьям и снующим по ним животным. Но когда наступил десятый год от начала реализации Великого Плана, оказалось что скоро Стена уже будет достроена, все территории будут окончательно очищены, а правительство больше не будет нуждаться в услугах техников-механиков вне границ Гексагона…

Я узнал, что в последующие десять лет право покидать резервацию будут иметь только биологи с особым доступом, которым поручили исполнить заключительные этапы восстановительных работ. Оказавшись на обочине дороги, ведущей к светлому будущему, я осознал всю ущербность нашего плана. И тогда я начал искать единомышленников, а их среди моих бывших учеников оказалось немало.

Пока ещё работали пропуска специалистов по технике, я, вместе со своими друзьями, тайно вывозил из Гексагона всех, кто желал его покинуть. В ходе проведения ежедневных техосмотров, мы прятали людей в грузовые отсеки беспилотников, закреплённых за определёнными экологическими зонами, и намеренно создавали условия для их поломки в течение работы в полях, затем стремились прибыть на место раньше дронов-ремонтников и выпускали беженцев.

Так всё и шло до того самого дня, когда я вдруг обнаружил, что мой пропуск аннулирован. Мы не знали точной даты завершения работ для техников, поэтому привычно занимались своими делами без остановки и всё равно не успели вывести всех желающих, да ещё и я сам остался в Гексагоне. Я просто не смог выйти в один из своих рабочих рейсов, так как на контрольно-пропускном пункте, ведущем наружу, мне отказали в проходе.

Недолго думая я собрал повстанческий отряд из боеспособных соратников и мы отправились на штурм одного из транспортных порталов в Стене. Нас встретили силовики. Завязалась перестрелка. Мы надеялись на равный бой с такими же вооружёнными людьми как и мы, но им на помощь пришли правительственные боевые дроны, о существовании которых не имел понятия никто, даже я.

В тот день мой отряд потерял половину бойцов, а я – обе свои ноги. Благо что выжившие ребята сумели заполучить одну из автоматизированных медицинских капсул и оперативно доставили меня к ней. Последствием этого поражения стал полный уход сопротивления в подполье, в прямом смысле слова, ведь под Гексагоном оставалось множество заброшенных подземных дорог, автостоянок и линий метро, послуживших нам прекрасным укрытием. Первое время сюда не рисковала сунуться даже полиция, но как только наша деятельность начала набирать обороты, на всех повстанцев открыли серьёзную охоту, итог которой вам уже известен.

– Ну что же… из этого рассказа мне стало ясно, что мы нашли ещё одного сильного союзника, способного открыть нам новые возможности. Но в первую очередь, необходимо выполнить то, зачем мы сюда пришли, – подытожил Артур.

Завершив все выяснения, группа приступила к сборам. Пока Артур и его друзья дополняли своё вооружение разнообразным стрелковым оружием из повстанческого схрона, Александр Кардин подошёл к стоящему на столе радиооборудованию, включил его и стал нажимать на множество кнопок. Из старинных, покрытых пылью динамиков раздались потрескивающие и шипящие звуки, напоминающие телефонные гудки. Некоторое время Механик напряжённо смотрел на маленький монитор, отображающий количество пользователей, подключившихся к сеансу связи. После того как число слушателей дошло до цифры тридцать три и перестало расти, он взял в руки микрофон и начал надиктовывать своё послание:

– Вас вызывает Александр Кардин. Я вернулся… Настал тот день, когда у нас снова появился шанс выбраться отсюда. Я призываю всех как можно скорее выйти на назначенный маршрут и ожидать прибытия эвакуационного транспорта. Увидев на улице полицейский броневик с белой горизонтальной полосой на кузове, поднимите руку, словно останавливаете такси, чтобы мы поняли что нужно сделать остановку. Вы ждали очень долго, но теперь требуется действовать быстро, так что поспешите.

Закончив говорить, Механик нажал ещё пару клавиш, и его обращение стало циклично повторяться. Он тоже вооружился, а затем вернул во все свои протезы аккумуляторы, которые перед заморозкой были изъяты и помещены в прибор, поддерживающий их заряд для сохранения рабочего состояния. Восстановление питания перевело протезы из режима простой механической работы в состояние электробионического устройства, превосходящего по функционалу обычную человеческую конечность. Приведя себя в состояние полной боеготовности, Кардин попросил своих благодетелей следовать за ним из схрона по автодороге, уходящей вдаль. Отряд выдвинулся в путь и едва поспевал за проводником, неестественно быстро бегущим впереди на механических ногах.