в «Динамо». Что говорить, испытание было необычным, но вполне в духе времени, в которое меня занесло.

* * *

«Динамо» оказалось здоровенным спортивным комплексом, на крыше которого имелась огромная надпись: «Волна». Тут было футбольное поле, беговые дорожки, в самом здании располагался зал и административные помещения. Судя по всему, во времена Советского Союза здесь находилась база физкультурного общества. Сейчас это были остатки былой роскоши — надпись «Волна» выцвела, само здание, некогда интересным дизайнерским решением выкрашенное в голубой цвет, стало серым. А огромный растянутый вдоль окон плакат, когда-то восхвалявший Советскую власть, теперь порвался, и его лоскутки уныло развевались по ветру. Разумеется, никому до этого дела не было. Страна встала на рыночные рельсы, и теперь за любой пук приходилось платить бабки. Денег же у руководства «Динамо» не было, вот порванный плакат и доживал свой век — хай сам отвалится. Ну и зал спортивный для борцов, кстати, тренер тоже снимал в аренду, никакого отношения к спортивному обществу они не имели, как и к ментам.

До места мы добирались на общественном транспорте и вышли на одноименной остановке. Перешли через дорогу по направлению к зданию. Пока ждали зеленый сигнал светофора, я все же спросил:

— Почему «Волна»-то? Мы ж вроде в зал «Динамо» приехали?

— Фиг его знает, — пожал плечами Танк, с которым мы за последнюю неделю сблизились. Он мечтательно вздохнул. — У них так бассейн называется. Прикинь, лафа, после зала в бассейн заскочить!

Он изобразил, как шипит холодная вода на разгоряченном тренировкой теле.

На территории «Динамо» располагался еще и книжный рынок, через который следовало пройти, чтобы добраться до места. Народу там было тьма — родители школьников и сами девчата и пацанята готовились к новому учебному году и бродили по рядам. Ушлые продавцы, осваивающие рыночные отношения, бойко втюхивали учебники. Кто на раскладушках, кто на постеленных на асфальте простынях и шторах, придавленных по краям камнями. Те, кто поувереннее себя чувствовал, имели палатки. Таких было совсем немного, хотя 93-й год был временем зенита бумажной книготорговли. Кстати, рядом со стеллажами с художественными книгами царил не меньший ажиотаж.

Мы с пацанами выглядели фактурно, и на торговый народ производили впечатление сходу. С нехорошей стороны, правда. Стоило нам приблизиться к какой-нибудь палатке, как торговцы начинали менжеваться, глаза опускали, прятали бабки. Принимали нас за рэкетиров, хотя им наверняка здесь своих нахлебников хватало, кому следовало дань отстегивать.

— Дядь, купи инглиш за третий класс! — меня окликнул пацаненок, который, особо не заморачиваясь, торговал прямо на асфальте безо всяких подстилок.

— Сколько, малой? — улыбнулся я, глядя на паренька лет десяти.

Красавец, пацаненок, сообразил, что и на б/у учебниках можно бабки поднять. И вот пришел пользоваться благами свободной торговли.

— Тыща! — ответил пацаненок, называя цену.

Я взял учебник, заинтересовавшись. Красная обложка, надпись English.

— Это вы уже в третьем классе иностранный язык изучаете? — я бровь приподнял.

— У нас школа с английским уклоном! Дядь, забирайте, последний — вам за девятьсот отдам! — заявил бойкий пацан.

Моя братва начала бурчать, что я только зря у пацаненка застрял. Танк ко мне подошел — поторопить.

— Слышь, Боец, идем — время поджимает, хрена ли ты стал! У борцов ща тренировка, вроде, через десять минут начнется.

— Погодь, я тут молодых бизнесменов поддерживаю в их начинаниях, — пояснил я и, сунув руку в карман, достал купюру, которую пацану протянул. — Сдачи не надо.

Пацан расцвел, меня поблагодарил. Танк посмотрел на учебник английского в моих руках и хмыкнул:

— У меня у брательника такой был, америкосы школу финансируют. Совсем охренели, хотят, по ходу, чтобы в России не на русском, а на английском базарили. Хай ду ю ду и все такое, — Танк хищно улыбнулся. — А молодых бизнесменов надо не поддерживать, а напрягать, Боец.

Он повернулся к пацаненку.

— Слышь, малой, половину бабок гони, — показал ему козу.

Пацаненок струхнул, вот и глаза на мокром месте — начал собирать манатки.

— Танк, не гони, хорош мне пацана запугивать, — я ткнул его кулаком в плечо.

— Ладно, малой, не ссы и не плачь, ровные пацаны не плачут, плачут телки. И если кто тронет — обращайся, впряжемся, — сменил гнев на милость Танк и подмигнул мне.

Я его поблагодарил, отметив, что в нем педагогический талант пропадает. А малой, видя, что я на его стороне, взял и выдал с запалом:

— Говно ваш бокс! У меня папка боксером был, а его из пистолета застрелили!

Ответить тут было нечего, да и некогда. Мы вышли за рынок, ища, куда дальше идти и как в корпус заходить. Как выяснилось, никто из нас здесь раньше не бывал, поэтому где искать борцов — без понятия. Я решил у народа поспрашивать, приметил дворника, сидящего на бордюре с метлой в руках.

— Отец, а отец, где тут борцы занимаются?

Дворник сделал затяжку, закашлялся, едва легкие не выплевывая, и, продолжая покашливать, рукой махнул за наши спины.

— Там ребята, сегодня их Игорь Александрович в футбол выгнал играть. За здание заходишь, там поле есть.

Я поблагодарил старика, и мы последовали его совету. Зашли за здание, увидели небольшое футбольное поле, да как-то на углу и встали…

— Пацаны, может, ну его на хрен, футболки снимем? — улыбнулся Танк, глядя на носившихся по полю буйволов. — Я не то чтобы на очко присел, но…

Объяснять тут не надо было, мне тоже не по себе сделалось при виде наших будущих противников. Здоровые накаченные ребята в количестве аж двенадцати человек смотрелись устрашающе даже на фоне нашего немаленького Танка. Вот только как пить дать, тренер борцов на короткой ноге со Степанычем. Наверное, сам боями по смешке грезит для своих пацанов, там-то бабки реальные, не то что в борцах по любителям. Вот тренера и договорились нас лбами столкнуть.

Впрочем, наш спор не успел разгореться. Один из борцов, выйдя на ударную позицию, залупил мяч по воротам. Забил. Сетки на воротах, разумеется, не было, поэтому мяч, угодив в девятку, поскакал вприпрыжку точнехонько как нашим ногам. Я остановил его, поставив на него ногу. Ну а борец затрусил к нам. Смешки в нашей компании затихли, пацаны посерьезнели. На деле никто из них сдавать назад не собирался, ну и на очко, как сказал Танк, никто тоже не сел.

Борец подбежал ближе, когда я взял мяч в руки, не спеша его обратно отпасовывать.

— Уф-ф, спасибо, земляк…

Борец запнулся, вытирая пот и щурясь — разглядел, наконец, надпись на моей футболке. Хотел-то мяч у меня забрать и обратно на поле убежать, но тут его глаза мигом округлились.

— Если бы бокс был сильно лёгким, он бы назывался борьбой, — надпись он прочитал чуть ли не по слогам, видимо, со спортивной карьерой переусердствовал.

Про мяч он забыл