litbaza книги онлайнСовременная прозаДом с золотой дверью - Элоди Харпер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 109
Перейти на страницу:

— Она этого заслуживает. Она просто дура, — громко фыркает Британника.

— Не надо, — произносит Амара. — Прошу тебя.

— Феликс все еще ее хозяин. — Британника пропускает мольбу госпожи мимо ушей.

— Почему бы нам не потренироваться, — вяло предлагает Амара, лишь бы сменить тему. — Принесешь кинжалы?

* * *

Воздух раскален, красный шелк прилипает к телу. Амара играет на арфе, подаренной Руфусом: она снова и снова повторяет одни и те же мотивы, чтобы овладеть ими в совершенстве. На столе — два бокала с вином. Руфус обещал зайти сегодня, но опаздывает. Последним мужчиной, что прикасался к Амаре в этом платье, был Филос, и ей от этой мысли становится не по себе, словно патрон может разглядеть на ткани отпечатки чужих рук. Сердце начинает биться чаще, когда Амара вспоминает, каково это — прижиматься к Филосу, по-настоящему желать мужчину, а не терпеть его объятия. Затем у Амары перед глазами встает лицо Филоса, каким она запомнила его, когда выбегала из кабинета, и ее одновременно наполняет обида на эконома и чувство вины за сказанное. Амара дергает не ту струну, вздыхает, закрывает глаза на мгновение и принимается играть мелодию с самого начала.

— Пташка?

Руфус, стоя в дверях, с нежностью смотрит на Амару. Она цепенеет. Улыбался ли он этой же улыбкой, когда диктовал условия договора? Амаре несложно представить, как Руфус пробегает глазами по строчкам и удовлетворенно кивает Филосу, зная, что теперь владеет ей безраздельно. Весь гнев Амары проявляется лишь в том, что она еще крепче берется за арфу.

— Милый, — мягко произносит она, — я весь день тосковала по тебе.

— Как же ты хороша, — шепчет Руфус, усаживаясь на диван рядом с Амарой. Он проводит ладонью по ее ноге, и Амара тут же вспоминает их первую встречу. — Мне не устоять против твоей красоты.

Амара откладывает арфу и с притворным наслаждением целует Руфуса. Теперь она и вообразить не может, чтобы ее попытки угодить патрону хоть немного напоминали любовь. Руфус уже почти взобрался на Амару, но она, опытная в обращении с клиентами, знает, как сделать так, чтобы смена позиции казалась безумной страстью. Амаре невмоготу лежать под Руфусом, ей не терпится сбросить с себя его вес и отдалиться от его лица.

Наконец они вдвоем откидываются на подушки, пьют вино, и Руфус рассказывает о своих вчерашних подвигах. Амара время от времени вставляет ободряющие реплики, подготовленные заранее. И запинается она лишь тогда, когда Руфус спрашивает ее о повозке: он хочет знать, понравилось ли ей, пришла ли она в восторг, увидев, как сильно он ее любит.

— Ты так много для меня сделал, — искренне отвечает Амара. — Боюсь, я никогда не смогу тебя отблагодарить.

Руфус улыбается, приняв волнение любовницы за робость.

— Мне достаточно твоей любви, — говорит он, прикладывая ладонь Амары к своим губам.

Настала ночь, но Амаре не спится. Она сидит в саду. Луна тускло освещает портрет Дидоны в образе Дианы. От холода волоски на руках у Амары встали дыбом, но она пока не может заставить себя пойти в дом. Журчание фонтана кажется громче, чем в шуме дня. Амара во всех подробностях помнит ночную встречу с Филосом в саду, после которой поняла, что чувствует к нему. Она говорит себе, что уже прождала довольно долго, что глупо думать, будто Филос придет за ней после того, как ушел Руфус, но, собравшись встать, понимает, что не одна.

— Иди ко мне, — говорит она так тихо, что он может и не расслышать.

Филос садится рядом. Амара ощущает на своей ладони теплоту его прикосновения, такого легкого, что Амара понимает: он дает ей право ничего не замечать. Амара вспоминает, каково ей было, когда ей владел Феликс, какую смесь восторга и ужаса она испытывала, рискуя своей жизнью ради малейшей надежды на свободу, и понимает, что снова выберет этот путь. Она касается руки Филоса в ответ, и их пальцы переплетаются.

У Амары так бешено бьется сердце, что она не может шевельнуться. Ей владеет Руфус, который уверен, что волен распоряжаться ей точно так же, как и любой другой вещью в этом доме, в том числе и мужчиной, которого она сейчас держит за руку. Это совершенно неоправданный риск, но Амару опьяняет мысль о том, что она сама выбрала себе любовника, что она наконец поступает сообразно собственным желаниям. Она не готова от этого отказываться.

— Я каждую ночь запираю дверь, когда ложусь спать, — шепчет она, по-прежнему не глядя на Филоса. — Но сегодня оставлю ее открытой.

Амара встает, чувствуя, как пальцы Филоса выскальзывают из ее ладони, и поспешно уходит из сада, чтобы не передумать.

Оказавшись в спальне, Амара заученными движениями достает из сундука средство от беременности, вынимает из волос шпильки, разбирая прическу на пряди. Ожидание мучительно, и Амара не знает, что для нее страшнее: то, что Филос придет, или то, что он не появится. Амара неотрывно смотрит на полузакрытую дверь, пока ее очертания не становятся совсем размытыми. Наконец дверь распахивается.

Филос стоит на пороге, словно до сих пор не уверен, что его здесь и вправду ждут.

— Запереть замок?

Такая деловитость удивляет Амару. Она кивает. Филос закрывает дверь на замок и поворачивается к Амаре. Они смотрят друг на друга, и Амара понимает, что Филос не может подойти к ней, что он боится даже больше, чем она.

— Я часто представляла тебя здесь, — произносит Амара.

— Правда?

Амара кивает.

— А ты думал обо мне?.. — Она не заканчивает фразу, потому что не знает, о чем именно хочет спросить.

— Каждую ночь.

— И вот ты здесь.

— И вот я здесь. — Филос берет протянутую Амарой руку.

Сегодня они чересчур взволнованы — не то что прошлой ночью — и целуются слишком неуклюже, пока страх в конце концов не уступает место желанию. Амара убеждает себя, что в любой момент можно остановиться, что все можно вернуть, что они еще не сделали ничего непоправимого. Она повторяет это про себя, когда они садятся на кровать, когда Филос стягивает с ее плеч платье и даже когда она оказывается голой. Она пытается снять с Филоса тунику, но тот мягко отталкивает ее руку.

— Я тоже хочу на тебя посмотреть.

Филос поднимает на Амару стыдливый взгляд:

— Я боюсь вызвать у тебя отвращение.

— Этого не случится, — отвечает Амара. — Прошу тебя.

Филос снимает тунику через голову — и Амара сразу понимает, что он имел в виду. На левой стороне груди у Филоса не просто выжжено клеймо, на ней изуродована вся кожа. Должно быть, отметину ставил какой-то бракодел или Филос сопротивлялся. Слова, покрытые рубцом, размыты, но Амаре все же удается их разобрать. Non Subdito. «Непокорный».

Амара понимает, что нужно действовать, пока Филос с чем-нибудь не спутал ее потрясение. Он вздрагивает, когда Амара накрывает шрам ладонью, но не отстраняет ее руку. Наклонившись, она целует ту часть тела, которую Филос так боялся ей показать, а затем поднимает глаза.

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 109
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?