— Милости просим, мамзели!

Сначала Клюквина, а потом и я забрались в холодное нутро машины. Свин и Деревня уселись впереди, с третьей попытки завели двигатель, и мы поехали.

Я вся была покрыта липким потом и изредка вздрагивала от мысли, что еду в тюрьму. Клавка молчала, но взгляд ее метался по пространству, как заяц от охотника. Возникало ощущение, что она уже обдумывает план побега. Когда взгляд Клюквиной на секунду задержался на мне, я одними губами прошептала:

— Клавочка, у меня нож!

— Какой?

— Столовый…

— Откуда?!

— Господи, из дома взяла!

— Зачем?! — бестолковость Клюквиной превысила критическую отметку.

— Я от бандитов хотела отбиваться.

— От каких бандитов?

Такого я от сестры не ожидала! Мне даже показалось, что от пережитых волнений у нее слегка перекосило крышу. Еще бы! Три покойника, две картины Ефима, два милиционера, везущих нас в тюрьму… От подобного кто угодно умом двинется. Я сочувственно вздохнула:

— Ладно, об этом после. Что мне с ним делать?

Клавдия на секунду задумалась, а потом равнодушно пожала плечами:

— Выброси.

Сначала я решила, что сестра надо мной издевается. Куда можно выбросить нож в этом железном ящике с маленьким зарешеченным окошком? Но тут на глаза попалась какая-то куча тряпья, сиротливо притулившаяся между дверцей и деревянной скамейкой, на которой сидела Клавдия. Недолго думая, я извлекла нож из кармана (руки при этом предательски дрожали, и карман немного порвался) и быстро сунула его между полом и тряпками. Должна заметить: вовремя. Наш «лимузин» остановился, и дверь распахнулась. В проеме показалась мерзкая рожа Свина:

— Леди, на выход!

— Только без глупостей! — строго предупредил Деревня.

Сонный дежурный, толстый дядя с погонами капитана, равнодушно оглядел нас и, обращаясь к сопровождающим лицам, лениво поинтересовался:

— Это что?

— Какой ты некультурный, Степа! — с укоризной сказал Свин. — Две прелестные девушки коротали вечерок на платформе. Документов при них по чистому недоразумению не случилось. Вот и пришлось доставить их сюда. Ну, во-первых, тут и теплее, а во-вторых, надо же установить их личности. Что-то они на террористок смахивают! Особенно вон та чумазая!

Я давно обратила внимание, что ущербные люди обладают невыносимым характером. А Свина иначе как ущербным не назовешь. Конечно, в данный момент моя внешность далека от идеала. Но все же это не повод для хамства. Я негромко хмыкнула и отвернулась. Капитан достал из ящика стола какие-то бумаги и с оттенком грусти в голосе произнес:

— Ладно, поехали…

На верхнем листочке я заметила надпись «Протокол задержания».

— Фамилия, имя, отчество, год рождения? — привычно забубнил дежурный.

Клюквина хотела ответить, но зазвонил телефон, и она захлопнула рот.

— Капитан Петраков. Слушаю.

Трубка что-то квакала, но что именно, разобрать было невозможно. Лицо у Петракова сделалось напряженным. Он задал несколько коротких вопросов и отключился.

— Так, ребятки, на выезд. Ресторан «Бастилия». Убийство. Возьмите Селезнева и вперед!

— А с этими что? — спросил Свин, кивнув в нашу сторону.

— Пока закрою их в «обезьяннике», а когда Селезнев вернется, тогда и продолжим. Пошли, красавицы. Только рюкзачок здесь оставьте…

Парочка задержавших нас ментов направилась к выходу, а капитан Петраков любезно проводил меня и Клавку в «обезьянник». Что это такое, думаю, объяснять не надо. Очень похоже на вольер для диких животных.

Когда Петраков закрыл решетку, изображавшую дверь, на замок и удалился на свое рабочее место, я обессиленно опустилась на деревянную скамейку и обхватила голову руками:

— Господи, чего ж теперь будет-то? А, Клав?

— Тюрьма, чего ж еще, — равнодушно ответила Клюквина. — Вернется этот самый Селезнев, допросит, проверит, не числимся ли мы в розыске… А когда узнает, что мы подозреваемся в двойном убийстве, то-то радости будет!

Наверное, все так и случится. Зная нашу систему правосудия и расторопность правоохранительных органов, можно предположить, что никто особенно и не станет разбираться, виновны мы или нет. Осудят, посадят и забудут о нашем существовании. А у меня дома Тырочка голодная!

Мне стало совсем тоскливо и отчего-то холодно. Чтобы согреться, я сунула руки в карманы куртки…

— Клавка! Нужно звонить Сашке. Это единственный выход.

— Возможно. Вот только как это сделать? Мой мобильник остался в рюкзаке, а рюкзак остался у Петракова…

— Зато у меня — вот! — я достала из кармана куртки телефон.

Еще в «Импульсе» я его отключила во время разговора со Светланой, сунула в карман, да так и забыла о нем. Теперь вот пригодился.

— Стой на шухере, — велела я Клавдии. — Если кто появится, дай отмашку.

Сестра послушно заняла место возле решетки и замерла. Я включила телефон, укрыла голову курткой, чтобы приглушить звук собственного голоса, и набрала Сашкин номер.

— Алло, Афоня! Ну, наконец-то! — завопил Саня. — Где тебя черти носят?! Время, знаешь, сколько? И почему вы из дома ушли? Я же говорил…

— Да не ори! — перебила я его. — Ты нас потом отругаешь. А сейчас помоги, а? — неожиданно для самой себя я громко всхлипнула.

— Что случилось? — мгновенно насторожился Сашка. — Вы где?

— В Малаховке…

— Что-о-о?! Да как… Да вы… ну, все! Под домашний арест посажу!

— Хорошо, — безропотно согласилась я. — Как только мы выйдем отсюда, сразу и под домашний арест.

— Не понял…

— Мы в милиции. В «обезьяннике» сидим, ждем, когда какой-то Селезнев с убийства в «Бастилии» вернется.

Последовала довольно продолжительная пауза, во время которой Сашка пытался осмыслить услышанное.

— Какая «Бастилия»? — наконец заговорил он. Мне показалось, что Саня слегка обалдел. — Ты же говорила, что вы в Малаховке. При чем здесь Бастилия, убийство? И кто такой Селезнев?

— Александр Михайлович, ты задаешь слишком много вопросов! — разозлилась я. — Я же не в кафе сижу. Сюда могут и войти, между прочим! Слушай внимательно. Мы в отделении милиции. Не думаю, что в поселке их несколько. Скорее всего, оно единственное. Нас задержали на станции. Хотели проверить документы, но их не оказалось. Петраков, это дежурный, уже собрался заполнять протоколы задержания, но в дежурку позвонили и сообщили об убийстве в ресторане «Бастилия». Опергруппа уехала, а нас закрыли здесь, чтобы оформить бумаги после возвращения. Селезнев, наверное, их начальник. Думаю, он раскопает, что мы в розыске. Поэтому ты быстро едешь сюда. Помнится, ты говорил, что имеешь кое-какие связи в МВД… Я не знаю, сколько уйдет времени на обследование места преступления, допросы свидетелей и прочее. Но ты должен быть здесь раньше этого Селезнева. Все. Действуй, Саня!