Да и сам Симонид дает понять, что он упомянул далеко не обо всех блестящих выступлениях Дандеса:

Это многозначительное заключение свидетельствует: побед было очень много, но жанр эпиграммы требует лаконизма.

О Феогнете, мальчике-борце, которому Симонид также посвятил эпиграмму,[362] писали и Пиндар,[363] и Павсаний.[364] Однако Симонид сделал это, нам кажется, с наибольшей экспрессией.

Вернее всего, это была надпись на базе статуи:

Ловкость, быстроту и прочие агонистические достоинства Симонид Кеосский отмечает наряду с красотой Феогнета, с явным удовольствием воспевая мальчика, высокое атлетическое искусство которого полностью гармонирует с его прекрасной внешностью. И снова венцом эпиграммы являются слова о прославлении отчизны и родителей Феогнета. И это не являлось простой данью поэтической традиции: прославление родного города на стадионах уже во времена Симонида имело не только патриотическое и спортивное, но и остро политическое значение (не говоря уж о многих благах, даруемых победителю). Впрочем, об этих благах Симонид как раз пишет довольно охотно, перечисляя их порой столь же скрупулезно, как и места и виды состязаний.

В эпиграмме в честь побед коринфянина Николада,[366] которая является посвятительной надписью на статуе[367] (этим объясняется сравнительная растянутость стихотворения), не только подробно перечисляются успехи пятиборца на состязаниях в Дельфах, на Панафинеях, на Истме, в Немее, Пеллене, Эгине, в Фивах и во Флиунте, но не забыты и амфоры с весьма приятным содержимым, полученные в награду.[368]

Все остальные из дошедших до нас эпиграмм агонистического характера по форме и содержанию полностью соответствуют требованиям жанра: они максимально лаконичны. Вот образец такой эпиграммы-характеристики, где есть все сведения о победителе:

Кроме своей художественной ценности, стихотворения Симонида Кеосского обладают еще одним большим преимуществом: в минимум слов уложен максимум информации.

Величественным лаконизмом отличается надпись на статуе Милона Кротонского:[370]

Правда, Ф. Буа и другие исследователи приписывают эту эпиграмму Антипатру Сидонскому,[372] но главные сомнения вызывает другое: почему семь раз, когда известно, что Милон побеждал в Олимпии лишь шесть раз?![373]

Возможно, седьмой победой Симонид считает победу над общественным мнением, которое долгое время было не на стороне знаменитого атлета (по причине его весьма сложного характера), и лишь в последний раз античные «болельщики» единодушно приветствовали Милона.

* * *

В эпиникиях и эпиграммах Симонида Кеосского преимущественно воспевалось гармоническое соединение физического и интеллектуального совершенства, выраженное через личность атлета.

Поэтому, по сравнению с творчеством предшественников, стихи Симонида Кеосского очень индивидуализированы и конкретны.

Необходимость писать на заказ не мешала поэту выражать свое мнение относительно обязанностей гражданина и атлета.

Безусловно, в свое время эти стихи имели не только литературный, но и общественный, политический резонанс.

Пиндар – певец олимпиоников и знаменитых атлетов – был центральной и самой значительной фигурой среди поэтов, создававших эпиникии.

Если Симонид Кеосский более известен как непревзойденный мастер эпиграммы, то четыре книги эпиникиев Пиндара красноречиво определяют главный (хотя и не единственный) поэтический жанр фиванца.

Победные песни Симонида античные исследователи классифицировали по видам состязаний. Оды Пиндара были распределены по четырем книгам в зависимости от места игр. Сделали это александрийские ученые и, в частности, Аристофан Византийский.[374]

Так родились книги Олимпийских, Пифийских, Истмийских и Немейских од. Никакой хронологической последовательности соблюдено тут не было, что мешает нам правильно судить о развитии поэтического таланта Пиндара.

Хронологическую систематизацию эпиникиев Пиндара проводили уже в наше время А. Бек,[375] Г. Германн,[376] Л. Шмидт,[377] Ф. Буа,[378]О. Шредер,[379] А. Турын[380] и другие.