Я замерла и навострила уши. Со стороны прихожей доносилсяподозрительный шорох, точно кто-то спьяну пытался вставить ключ в замок.

— О господи, — пролепетала я, приложив руку кгруди, а потом рухнула на ложе Романа Андреевича. — Рома, — позвала ятихонечко. На счастье, сон на трезвую голову был у него не столь крепок, оноткрыл глаза, посмотрел на меня и вдруг заулыбался. — Рома, у тебяпистолет есть? — прошептала я.

— Здесь? — слегка обалдев, поинтересовался ончерез полминуты. — На что он мне?

— Рома, к нам кто-то лезет, то есть пытается открытьдверь.

— А… — Роман Андреевич зевнул, но вдруг нахмурился идаже насторожился. — А кого мы ждем? — спросил он, поспешно натягиваябрюки.

— В том-то и дело, что никого. Рома, возьми хотя бы…

К этому моменту наш жилец уже выпорхнул в прихожую, причемсовершенно бесшумно. Я перебралась на диван, мы с Женькой вцепились друг вдруга мертвой хваткой и приготовились умереть, не сходя с этого места. Щелкнулзамок, со скрипом открылась входная дверь, и тут же хлопнула подъездная. Топотпод окном, звук отъезжающей машины, и… все стихло. Примерно через минуту замокопять щелкнул, и появился Роман Андреевич.

— Удрал, гад, — заявил он с чувством глубочайшегоразочарования. — На углу его тачка ждала. Между прочим, безномеров. — В этом месте Ромашка оглядел комнату и с некоторым недоумениемдобавил: — А чего им здесь надо?

— Неделю назад соседей обворовали, — торопливоответила Женька. — А теперь вот нас…

— Вряд ли они еще раз сунутся, — заявил РоманАндреевич, подумал и хмуро заметил: — Грабители какие-то чудные.

Мы переглянулись и дружно потрусили пить валерьянку.

— Что я тебе говорила? — зашептала Женька. —Хорошо, Ромик с нами. Надо ему сказать, чтоб пистолет притащил. Или автомат.

— Лучше пушку, — подсказала я.

— Ничего смешного… А все ты: больше попыток не делали…накаркала, одним словом.

— Может, это вправду грабители? — помечтала я.

— Конечно. Пошли спать. Завтра начнем активно искатьпропавших без вести. Надо этих типов опередить и сдать правосудию, не то ивправду укокошат.

Мы вернулись в комнату. Роман Андреевич уже устроился насвоем ложе и разглядывал потолок.

— Ромочка, — спросила я, — тебе на полуудобно?

— Очень, — кивнул он.

— А от балкона не дует?

— Не-а, нормально.

— Я вот что подумала: может, стоит твою раскладушкусюда перевезти? На ней бы спала Женька, я на сдвинутых креслах, а ты на диване,все-таки мне не нравится, что ты спишь на полу…

— У меня тоже раскладушка есть, — порадовалаЖенька. — Так что кресла сдвигать не придется. Две раскладушки вполнепоместятся.

Ромик поднял голову, посмотрел на нас и согласно кивнул:

— Завтра возьму машину и решим с раскладушками.

— Вот и хорошо, — вздохнула я, легла на спину,сложтла ручки на груди и подумала: «Ну и что, что он похож гоблина, зато стремя хулиганами разделался в пять секунд и оружие у него есть… С Ромашкой непропадем».

Как известно, днем человека испугать гораздо сложнее чемночью, поэтому, сидя на следующий день я вновь подумала о Толике и загрустила.Такой милый молодой человек, к тому же спас меня… Номер его телефона япереписала в записную книжку и теперь с вожделением на нее поглядывала. Потомрешительно набрала номер. Я провожу следственный эксперимент: если ондействительно Женькин убийца, значит, несмотря на вчерашнее, моему звонкуобрадуется, а если он пошлет меня к черту, значит, Женька дура, а я ворона…

— Анатолия Сергеевича, пожалуйста, — попросила я иедва не лишилась чувств, услышав его голос. Сердце стучало в горле, а рукипротивно дрожали. — Извини, это Анфиса, я хотела… я… — Тут мой словарныйзапас в очередной раз истощился, я мысленно обругала себя идиоткой и,собравшись с силами, брякнула: — Это совсем не то, что ты мог подумать.

— Да? — строго спросил Толик.

— Да… то есть это действительно мой друг. Он приехал изкомандировки, а в его квартире ремонт, ему негде жить. И мы вообще сейчас живемвсе вместе, то есть втроем, то есть с подругой и этим другом, потому что у неетоже проблемы с квартирой. — «Дура», — констатировала я по окончаниисвоей речи, пролепетала «извини» и собралась бросить трубку, но Толик сказал:

— Я рад, что ты позвонила. Если честно, я себе места ненаходил. Даже самому удивительно… в общем, я очень рад… и… мы могли бывстретиться?

— Конечно, — обрадовалась я и тут же прикусила язык:после работы мы с гоблином, то есть с Ромашкой, собрались ехать зараскладушками. — Когда? — поправилась я.

— А что, если сейчас?

— Отлично, — перевела я дух.

— Я за тобой заеду минут через пятнадцать. Хорошо?

Верка раздвинула рот до ушей.

— Сматываешься?

— Ага, пока нет Дениса. Вернется раньше меня, придумайчто-нибудь?

— Само собой. У тебя роман, да? Это тот, что в прошлыйраз приезжал? Откуда он вообще взялся? А замуж ты собираешься?

— Конечно, а ты будешь у меня свидетелем, —заверила я и поторопилась исчезнуть.

Я ожидала Толика минут через пять, но, выйдя на улицу, снекоторым изумлением обнаружила его машину. Сам Толик незамедлительно возникрядом со мной. В лице его читалось такое счастье, что это разом всколыхнуло моиподозрения: как-никак, а он возможный Женькин убийца. Толик предупредительнораспахнул передо мной дверь «Тойоты», при этом он явно волновался, руки егозаметно дрожали. Я, конечно, тоже волновалась, но не до такой же степени.Выходит, права подружка: Толик совсем непрост, и его появление… А что, еслиэтой ночью к нам пытался проникнуть именно он?

— Как спалось? — брякнула я. — То есть яхотела… — Ну надо же, ума у меня совсем не осталось.

Пока я ругала себя последними словами, машина неожиданноостановилась, я с некоторым удивлением уставилась в окно и обнаружила себя водворе десятиэтажного дома с башней в центре, дом выглядел очень респектабельно,а Толик взволнованно и неуверенно сообщил: