Остановившись, она поочереди посмотрела вглаза каждому присяжному, после чего вернулась кстолу обвинения исела.

–Теперь мы заслушаем вступительное заявление защиты,– сказал судья Хэмилтон.

Наместах дляпрессы засуетились журналисты, поспешно делая пометки вблокнотах иотправляя стелефонов сообщения. Закрыв глаза, Лили дышала глубоко иразмеренно, какпоступала всегда перед тем, каквпервый раз обратиться кприсяжным. Мэдлин улыбнулась Арло; тот смущенно улыбнулся вответ иуставился настол.

Лили подошла кприсяжным.

–Закон гласит, что если человек психически болен, его следует отправить лечиться вклинику, ане лишать жизни. Арло Уорд… психически болен.

Она умолкла, совершенно неподвижная. Тишина взале суда стала буквально осязаемой. Лили хотела, чтобы ее слова зависли ввоздухе, отражаясь эхом вголовах присяжных.

Сделав это краткое заявление, она вернулась наместо исела. Взале по-прежнему стояла тишина.

Келли иДжеймс сидели вресторане итальянской кухни. Джеймс жадно набросился наеду, заказав перед главным блюдом закуску, ноКелли едва притронулась кпасте. Она закурила кетек, однако подошедший официант попросил ее убрать сигарету. Ответив, что сигарету унее отнимут только силой, Келли продолжила курить.

–Какты?– спросил Джеймс, разрезая курицу. Он опустил взгляд втарелку, притворяясь, будто задал этот вопрос мимоходом.

–Все впорядке.

–Что-то непохоже.

Келли выпустила длинную струйку ароматизированного дыма.

–Мне совсем непонравилось, какначала защита.

Пожав плечами, Джеймс отправил врот солидный кусок курицы.

–Краткость– хорошая тактика. Присяжные точно запомнят ее слова. Ивсе-таки ничего особенного я вэтом неувидел. Что тебя так встревожило?

–Они движутся внужном направлении. Возможно, присяжные вконце концов решат, что ниодин человек вздравом уме несмогбы совершить такое дикое преступление.

Джеймс аккуратно вытер губы льняной салфеткой.

–Взгляни наэто так: вхудшем случае Арло признают невиновным наосновании психического расстройства ипринудительно отправят впсихиатрическую лечебницу штата. Медицинскую комиссию ему предстоит проходить раз вгод. Мы каждый год будем представлять комиссии свое заключение насчет того, почему его нельзя выпускать. Так что дляАрло это потенциально станет пожизненным сроком.

–Он неимеет права рассчитывать напожизненное!– сжаром воскликнула Келли.

После этого они какое-то время сидели молча. Наконец Джеймс подозвал официанта ипопросил счет. Сказав коллеге, что они увидятся завтра, Келли положила настол деньги изагасила сигарету.

–Утебя нет машины,– сказал Джеймс.– Я тебя подвезу.

–Все впорядке, я пройдусь пешком.

Вечер был промозглый. Затянутое тучами небо моросило дождем. Проходя мимо здания суда, Келли посмотрела нанего. Она проводила здесь столько времени, что здание стало ей вторым домом. Глядя нанего, Келли обыкновенно ощущала прилив тепла иуюта, словно ложилась надиван после долгого, трудногодня.

Однако сейчас небыло нитепла, ниуюта. Здание суда вовсе неказалось ей домом: это было какое-то заброшенное, безлюдное строение. Поежившись, Келли скрестила руки нагруди, борясь схолодом.

Через квартал ей встретился магазин одежды «Классика шика», вкотором она никогда небывала. Приглушенно освещенный небольшой торговый зал был заполнен одеждой, украшениями, обувью исумками.

–Здравствуйте!– приветствовала Келли молодая продавщица снеестественно платиновыми волосами.

–Добрый вечер,– сказала Келли, проводя пальцами поплатью сцветочным узором.

–Чем я могу вам помочь?

Брючный костюм, который был наней, Келли надевала нереже двух раз внеделю напротяжении многих лет. Унее вголове прозвучали слова членов целевой группы: «злая инекрасивая». Всю свою жизнь она сражалась залюдей, которые немогли постоять засебя сами– например, таких какчлены целевой группы,– ивот они всчитаные секунды вынесли ей свой приговор.

–Мне нужно что-нибудь броское,– сказала Келли.

Дилан иЛили молча ужинали взакусочной. Дилан смотрел, какЛили окунула вкетчуп ломтик жареной картошки, медленно откусила кусочек, взглянула нателефон, затем откусила еще кусочек.

–Какты?– спросилон, отпивая глоток кока-колы.

–Все впорядке.– Лили вздохнула.– Надеюсь.

–Вчем дело?

–Дилан, мы проигрываем.

–Что? Мыже еще нешагнули дальше вступительных речей!

–Ты несмотрел налица присяжных– ая смотрела. По-моему, те фотографии предопределили их решение. Досегодняшнего дня уних было очень смутное представление отом, что такое зло. Теперь они знают, каконо выглядит. Зло– это лишь слово, дотех пор пока неувидишь его воочию.

–Чтож, мои поздравления,– отпив еще глоток, сказал Дилан.– Это самое мрачное пророчество, какое я когда-либо слышал.

–Ноэто правда.– Лили слабо усмехнулась.– Ястолько раз видела такое умолодых солдат.

–Это произошло стобой? Ты увиделазло?

Пауза.

–Да.

Откинувшись назад, Дилан посмотрел намолодую девушку закассой, шутящую склиентом.

–Внашем мире много ужасного, ивсе-таки это нетакое уж плохое место. Солнце мы любим только потому, что порой идет дождь.

Взяв еще один ломтик картошки, Лили обмакнула его вкетчуп, нопередумала иположила обратно.

–Ты читал «Повелителя мух»[30]?

–Вшколе. Ачто?

–Меня всегда поражал один эпизод. Дети убивают дикую свинью инасаживают ее голову нашест, чтобы почтить богов острова, которым они начали поклоняться. Черная кровь начинает капать усвиньи изорта, придавая ей жуткий вид, словно она говорит сдетьми, икое-кто измальчишек убегает. Аодин мальчик начинает плакать. Вдетстве я думала, что он заплакал, потому что испугался, но, повзрослев, поняла, что дело вдругом.– Лили сглотнула подступивший кгорлу клубок.– Мальчик заплакал, поскольку понял, что они перестали быть невинными. Такой момент бывает укаждого человека, Дилан. Когда он понимает, начто способны люди. Иесли укого-либо изприсяжных досих пор ине было такого момента, теперь он точно настал. Иони возненавидят Арло заэто.

Отодвинув тарелку, Дилан сложил руки настоле.

–Я понимаю, каквсе это выглядит, нокак раз здесь наш шанс. Крайняя жестокость преступления, диагноз Арло, тот факт, что впрошлом унего небыло неладов сзаконом, то, какон себя ведет, то, что безкакого-либо принуждения вовсем сознался… это дает нам шанс.