– Я уже слышала это от Джона. Все эти разговоры о личностях, мозаиках… – Она обошла кар, и остановилась перед Мари. – Если разбить кувшин, то его куски могут храниться сколько угодно – но кувшина больше не будет. Это не человеческая логика.

– И если от тебя остались осколки – то это смерть? – Прервала ее Мона. – Но ведь так может случиться и при жизни. Человек – не кувшин, он может менять форму.

– Не каждый. – После долгой паузы ответила Би и замолчала. Мона порывалась еще что-то сказать, но свист, раздавшийся на другом конце поля, отвлек ее внимание.

По хайвею, который совсем недавно покинули машины рейдеров, двигалось еще одно песчаное облако, скрывающее в своей сердцевине странное, яркое пятно – грузовые кары, раскрашенные яркими красками, не меркнущими даже под слоем пыли.

– Готовность к прибытию. – Ровно произнес Джон, и свист стих.

– Надеюсь, что мы не такие. – Продолжила Мона прерванную мысль, и Мари кивнула в ответ, заглянув ей в глаза:

– Если, изменяясь, мы умираем – то вот она, на крыльях песка и славы… наша смерть.

Конец первой части.

Часть вторая.

Глава I.

Интермедия I.

Шото плюнул на песок, рядом с длинным коричневым пятном, и присел, разглядывая следы протекторов.

Глубоко вдавленные в каменное крошево, блестели осколки пластика и брони. Пальцы Шото легли на едва различимый узор, нарушая его.

– Часа два. – Он снова сплюнул вязкую слюну, вместе с комком горького дикого табака. – Вывернули отсюда туда…

Он указал на скелет здания, возвышающийся вдалеке.

– Те, что мы на бетоне видели? – Старший его второй восьмерки, Рольф, замер рядом, не отрывая глаз от шевелящихся на ветру синеватых усиков, поднимающихся над селением. – А это что там?

– Антенны. – быстро соврал Шото. Эти странные штуки казались ему живыми, порождая холодок, бегущий вдоль позвоночника. – Антенн не видел, дитя песка?

– Да видел, видел. А это там эти девки?

Шото кивнул, рассматривая искореженные каркасы трех каров, и разбросанные тела – холмики, чуть заметно отличающиеся по цвету от песка. Ржавые пятна и тряпичные кляксы между осколков серого камня и кирпича.

– Да. Они с бетона съехали, и тут началось.

– Что началось?

– Уже и не видно. Здесь, видишь, кары встали, все… А они еще дрались, бежали, стреляли. Туда бежали. – Он вытянул руку в сторону скопления низких домиков, цветных коробок с яркими рисунками на стенах.

– И дальше что? Взяли барахло и уехали? Колес то больше нет. Может глянем тихонько, что там осталось?

Шото молча посмотрел на Рольфа, и тот занервничал:

– Что не так, старший?

– Думать надо. – Процедил Шото.

– Чего думать?

– Ты что видишь? Кроме девчонок мертвых, и Тигров?

Рольф медленно огляделся и кивнул:

– Что Змеи, да Тигры своих хоронят?

– Так бы не бросили. Да и не бежали они – команд не было, радио у них умерло сразу, как только с бетона ушли.

– А кто же… кары тогда где?

– Уехали, дитя песка. Укатили колесами.

– Увели?

– А ты думал. – Шото задумался. – Ловушка тут была. Выдернули их с бетона, кары остановили, а затем всех и закопали – кого как попало. А потом те, кто их кончил, забрали целые колеса, и выбрались на бетон, по солнцу.

– Так а кто?

– У этих, что там лежат, дырки от иголок. Еще двоих железкой резали. Не нелюди это, не бойся.

– Да я и не…

– Нелюдям колеса ни к чему – они с неба приходят.

– Жаль… Змею. – Неожиданно сказал Рольф. – И девок ее тоже. С ними бы весело было, а то сколько дней уже без баб…

– Я ей предлагал.

– Может все же глянем, че там осталось?

– У нее было почти пять восьмерок, и они все тут лежат. Тоже хочешь полежать на песочке, на солнце погреться? Змея эта думала, что умная, да кто-то ее перемудрил. Это место – смерть, и мы туда не пойдем.

– А куда пойдем, старший?

Шото чуть заметно улыбнулся – Рольф, говорящий с ним с таким уважением, был старше его как минимум года на четыре, и выше почти на две головы.

– Тоже по солнцу.

– За ними?

– Куда и собирались. Долина Хокса пустая, беженцы по домам едут, да и ребята из наших там еще прячутся. Соберем, кого сможем, барахла в тачки набьем, а там уже и домой можно – не овцами трусливыми, а с добычей.

– Так а эти, что тоже вперед ушли?

– А мы тихо, за ними. После них уже точно никого ждать не будут. Пусть еще на пару часов вперед отойдут, и двинем.

Рольф свистнул. Позади, за нагромождением бетонных осколков, прошуршали шаги, и, чуть погодя, в отдалении засвистели в ответ моторы трех каров – знакомый и успокаивающий звук, к которому Шото успел привыкнуть за последние несколько недель.

Звук, в который сейчас вплелось что-то постороннее. Шуршание, на грани слышимости.

– Замри. – Прошептал Шото, и пригнулся, краем глаза заметив, как застыл Рольф, выполняя его приказ буквально. Шелест усилился, не становясь громче, а приближаясь, наползая со всех сторон. Едва различимое шуршание пересыпаемого песка. Что-то двигалось вокруг, и на поле впереди, поднимая в воздух клубы тонкой желтой пыли.

– Ветер. – Тихо предположил Шото. – Просто ветер.

– Антенны. – отозвался Рольф. – Эти штуки…

И тогда Шото увидел. Тонкие, раскачивающиеся усики, высотой во много человеческих ростов, уходили под землю. Как трава, растущая наоборот, они становились все короче, и что-то шевелилось под песком, поглощая их. Заставляя вспомнить картину, виденную в детстве – жука-птицееда, заманивающего грызунов в свою воронку, дрожащие усики-антенны над песком и рывок черных жвал…

Земля вздрогнула, и по спине Шото снова побежал предательский холодок.

Антенны рванулись вниз, исчезая. Следом за этим что-то сломалось в основании бетонного скелета, нависающего над селением впереди – с треском, похожим на звук ломающегося бампера, выбросив фонтан песка и осколков цвета человеческой кости. Песок брызнул вверх, обтекая бетонные ребра, расталкивая их, и скелет просел. Остов здания сложился, распадаясь, как детский домик из спичек. Белое смешалось с рыжим, а затем исчезло, проваливаясь куда-то вниз, уходя из поля зрения.

Еще один желтый фонтан рванулся в небо справа, посреди селения, разбрасывая прямоугольники крыш и стен, точно игральные карты. Бетонное поле между ними с грохотом раскололось, горой выбросив вверх серые плиты.