– Он в полном порядке, – прошептал Мирзоев. – Даже не испугался.

Потом повернулся к Пьеру:

– Выйдем, разговор есть.

Разговаривали в машине. Старенький Saab-900 с швейцарскими номерами стоял в самом темном углу стоянки. Пьер с Толиком сели на заднее сиденье, лиц сидевших спереди двоих мужчин разглядеть не удалось.

– Успокоился? – спросил Толик. – Говорить можешь?

Пьер кивнул.

– А теперь подробно – что в Женеве нарыл.

– Могут тут быть интересные документы…

Человек, сидевший за рулем, перебил его:

– Голову не морочь. Хочешь тем орлам, что твоего ребенка украли, компанию составить?

Пьер понял, что разговор будет жестким.

– А что с ними?

– Утонули на рыбалке. Будешь рассказывать?

– Буду, буду. У Русского Корпуса здесь, похоже, ячейка была или счет номерной. Вот, пытаюсь разыскать.

Толик внимательно посмотрел на Пьера.

– Ты нам, похоже, не весь архив отдал.

– Все я вам отдал. Просто есть соображения…

Снова раздался голос сидевшего за рулем:

– Знаешь номер счета? Давай сюда!

– Не знаю. Точнее, не уверен. Нашел в архивах нечто, похожее на код. Отдал сегодня в банк на проверку, – соврал он. – Ответ будет завтра.

– Предположим… Ладно, завтра поедем в банк вместе. Все, что там будет, передашь нам.

Пьер пожал плечами:

– Как скажете… Вопрос можно?

– Давай.

– Как вы здесь оказались?

Толик усмехнулся:

– Парень, ты же у нас в «оркестре». Попросили местных ребят за тобой приглядеть, а они нам докладывают – тебя РОВС пасет. Навесили тебе эн-эн.

– Эн-эн? РОВС?

– «Эн-эн» – это наружка. А РОВС – Русский Общевоинский Союз. Эти двое оттуда были.

Пьер задумался:

– Тот, здоровый, был кем-то вроде секретаря Гранитова из Союза чинов Русского корпуса.

Толик оживился:

– Владимир Гранитов? Да он председатель РОВСа. Это тебе не совет ветеранов при ЖЭКе. Серьезные ребята. И заинтересовал ты их всерьез. Формуляры твои библиотечные проверяли, квартиру обшмонали. Ну, и нам интересно стало. Видим, роешь по Корпусу, потом справочники банковские пошли. Ну, а когда ты в Европу собрался, решили тебя подстраховать. Не зря, как оказалось.

– Спасибо.

– Я тебе уже говорил – спасибо не булькает. Ладно, иди к семье. Завтра в банк поедем. А мы здесь подежурим – вдруг эти вояки резерв подтянут.

* * *

В машине пахло табаком и потом. Похоже, Толик с коллегами и правда никуда не отлучались.

– Значит так, – объяснял Мирзоев. – Мы двое едем с тобой. А Володя здесь семью твою охранять останется. На всякий случай.

«Понятно, – подумал Пьер. – Эти тоже заложниками не брезгуют».

– Заходишь в банк, – продолжал Толик. – Мы ждем в машине. Все, что там будет, передаешь нам. Понял?

– Понял. А если там архив килограмм на сто?

– Тогда съездим вместе за фургоном и грузчиками. Ничего в банке остаться не должно.

Тронулись в путь. Сначала долго ехали по бетонному желобу автострады, на въезде в город постояли в пробке. Минут через тридцать Пьер увидел знакомое здание с решетками на окнах.

– Давай. Мы ждем.

Пьер толкнул тяжелую дверь.

– Pictet & Cie? Private Banking?

Охранник позвонил куда-то и через несколько минут в фойе появился мужчина лет тридцати в идеально сидящем костюме и начищенных ботинках.

– Добрый день. Вам назначено?

– Нет. У меня есть вопрос относительно одного очень старого вклада. Его оставил мой родственник.

– Прошу вас.

Пьер прошел через рамку металлоискателя. Мужчина вызвал лифт. Они поднялись на четвертый этаж и оказались в длинном помещении с перегородками и дверями из толстого матового стекла. Человек в костюме открыл одну из дверей и пригласил пройти внутрь.

– Садитесь. Слушаю вас.

Пьер взял со стола лист бумаги и написал: «А46391». Подвинул бумагу к собеседнику. Тот не удивился и начал что-то печатать на клавиатуре своего компьютера, внимательно глядя в экран.

– Все в порядке, – через некоторое время сказал он. – Это код доступа к банковской ячейке. Оплата аренды обеспечена депозитом. По распоряжению владельца ключ хранится у нас. Для его получения надо назвать проверочное слово.

Вот это сюрприз! Проверочное слово… Неужели все зря? Время шло, человек в костюме ждал с безучастным лицом. Пьер задумался, потом снова взял лист бумаги и, помедлив, написал: «MARRAN».

Банкир удовлетворенно кивнул. Позвонил куда-то по телефону.

– Я провожу вас в хранилище.

Они опять прошли в лифт. На этот раз сопровождающий достал из кармана ключ и вставил его в отверстие рядом с блоком управления лифтом. Спустившись в подвал, они миновали несколько постов охраны и оказались в большом зале, напоминающем камеру хранения на вокзале. Три стены занимали металлические ячейки. Посередине стоял большой стол с поверхностью, покрытой темным пластиком. Возле одной из ячеек их ждал еще один человек в таком же идеально сидящем костюме. Оба служащих достали из карманов ключи и по очереди вставили их в две замочные скважины на ячейке. Открыв дверцу, они, взявшись с двух сторон, вытащили длинный металлический ящик и поставили его на стол.

– Вас оставить наедине?

– Нет, – помедлив, ответил Пьер. – Мне может понадобиться ваша помощь.

Пьер приподнял крышку лежащего на столе ящика. Сверху лежал конверт с надписью «Pictet & Cie». Все внутреннее пространство было плотно заполнено какими-то цилиндриками, обернутыми плотной бумагой. Отодвинув конверт в сторону, он вытащил один из свертков. Судя по весу, внутри было что-то металлическое. Пьер разорвал бумагу и на стол высыпались желтые блестящие монеты.

– Что это? – спросил Пьер.

Один из служащих подошел и, надев очки, стал рассматривать лежащие на столе металлические кружочки.

– Насколько я понимаю, это – русские червонцы 1899 и 1901 годов. Долгое время использовались в Европе в качестве инвестиционных монет. Золото 900 пробы, масса – 8,6 грамм.

– Сколько же их здесь?

– У банка нет описи содержимого ячейки. По ощущениям, здесь около десяти килограммов металла. У нас есть электронные весы…

Пьер взял в руки конверт. Внутри было что-то тяжелое. Разорвав бумагу, он вытащил оттуда ключ с привязанной к нему металлической пластинкой. Выглядел он так же, как те ключи, которыми только что открыли ячейку.