Первая Леди откинулась на спинку стула, что-то недовольно ворча. Алхимик промокнул рукавом лоб.

Время! Как же ему было необходимо время!

В противоположном углу комнаты о том же самом размышляла Лайзл. Она усердно двигала лодыжками туда и сюда и уже почувствовала, что веревки мало-помалу стали ослабевать. Шуровать ногами приходилось очень медленно и осторожно. Августа то и дело оборачивалась, окидывая маленькую пленницу не сулившим ничего хорошего взглядом, да и тетка с клюкой почти не спускала с нее бдительных глаз… Куда же запропало По, почему так долго не возвращается? Может, привидению удалось бы показаться и всех напугать, как тогда, на чердаке?..

Алхимик принялся бормотать. Звучало так, словно он произносил заклинание или вызывал духов. Спасибо и на том, что все взгляды были теперь обращены лишь на него. Лайзл задумалась о том, как бы потихоньку раскачать стул и повернуться к Уиллу. Вдруг он сумел бы помочь ей ослабить веревки?..

В воздухе над простертой ладонью алхимика затрепетал маленький голубой огонек. Алхимик продолжал бормотать, и огненный шарик постепенно разросся до размеров дыни.

Первая Леди привстала со стула, зрители еле слышно ахнули и притихли. Даже Лайзл перестала ерзать, воюя со своими путами.

Все происходило взаправду! Алхимик действительно творил волшебство!

– А теперь, – сказала Первая Леди, и ее зрачки были двумя отражениями колдовского огня, – вызовите мне мертвых!

Этого-то больше всего и боялся алхимик. Про себя он надеялся подольше отвлекать Первую Леди простенькой пиромагией. Он всегда брал с собой в путешествие немного особой растопки и толику огненного порошка. А теперь вот рассчитывал, что незамысловатое представление подарит ему хоть чуть-чуть времени на раздумья.

Не вышло. И он больше не мог тянуть резину. Придется выложить ей все как есть…

Огненный шар ослепительно вспыхнул.

Алхимик открыл рот.

– Магия… – начал он, собираясь добавить: утрачена.

Но фразы так и не кончил.

Вся комната неожиданно как бы моргнула. Пустой воздух задрожал и напрягся, а потом… в нем открылась щель наподобие рта, за которым виднелось длинное, темное горло.

Лайзл сразу поняла, что это был за тоннель. Она узнала путь на Ту Сторону.

Первая Леди вскочила на ноги так стремительно, что стул опрокинулся и с грохотом полетел на пол.

У алхимика отвисла челюсть.

Тетка с клюкой чихнула.

Оставаясь невидимым, По держал нараспашку дыру между мирами.

Еще мгновение – и оттуда завывающей вереницей хлынули духи. Их несли вихрящиеся энергии тысяч ветров.

И все обратилось в хаос.

Необходимость отвлекающего маневра По поняло еще прежде, чем Уилл о нем заговорил. И привидение использовало первую же возможность, чтобы ускользнуть на Ту Сторону.

План, Узелок! – послало оно мысль своему верному спутнику. – Мы должны срочно что-то придумать!

Мррав – тотчас откликнулся зверек, вложив в этот звук еще больше чувства, чем обыкновенно.

Перед ними возвышались невероятные небоскребы, изваянные из отвесной черной скалы. Чьи-то души темным туманом вились вокруг. По увидело приближавшуюся издалека вереницу новоприбывших. Их были многие дюжины. Растерянные, сбитые с толку, они переговаривались хриплыми, почти человеческими голосами…

– Где мы?

– Куда мы попали?

– Ничего не пойму! Вышел из дому масла в магазине купить и…

– Тетя Кэрол всегда утверждала, что в городах жить очень опасно…

Бедолаги, еще не успевшие осознать, что с ними произошло!.. По смотрело, как они приближались, и испытывало странное чувство. Оно как будто бы растворялось, только еще хуже. Казалось, начала испаряться самая его сущность.

По знало, какое название дала бы этому ощущению Лайзл. Она сказала бы, что это печаль.

Голоса между тем приближались.

– Ну и местечко! Никогда ничего подобного не видал. Может, это Нью-Йорк? Я слыхал, они там понастроили зданий до самого неба…

Эти новенькие ничего так не хотели, как снова оказаться на Этой Стороне. А еще – вернуться во времени. Стать здоровыми и счастливыми… да пусть даже нищими и больными – все, что угодно, лишь бы живыми!

И внезапно По посетила блистательная идея.

Ему ведь уже случилось открывать проход, чтобы Лайзл смогла миновать границу между мирами.

Значит, получится и опять, чтобы эти души смогли навестить Эту Сторону…

Решимость По нашла выход в громком крике.

– Эй, вы там! – закричало оно, одолевая разделявшее их пространство. – Ребята, послушайте!

Новые привидения остановились. По-прежнему ничего не понимая, они уставились на По, а их голоса упали до шепота:

– Как по-вашему, что это такое?

– Никак не могу толком разглядеть этого парня… Или девочку?

– Какое-то все… расплывчатое. Вам так не кажется? Последнее время мой доктор намекал мне на проблемы со зрением…

Там, где стояло По, Эту Сторону отделяла от Той лишь тонкая пелена. Такая тонкая, что По даже сквозь нее чувствовало отчаяние Лайзл и то, как она сражалась со своими путами. Еще с Этой Стороны доносилось неразборчивое пение и просматривался постепенно растущий шарик света – впрочем, нет, это разгорался огонь. И было в нем что-то такое, что самую сущность По переполнила жгучая потребность спешить.

Привидение взялось было подсчитывать, сколько вселенских законов оно собиралось разом нарушить… Мысленно плюнуло и задвинуло эту мысль куда подальше.

– Сюда, – сказало оно новеньким. – Путь назад, который вы ищете, – прямо здесь!

Новые души зашептались и зашуршали, на все лады повторяя заветное слово «путь». По мимолетно задумалось о том, что ожидало лично его за этот обман, за нарушение границ… Но ритм колотившегося сердечка Лайзл был отчетливо слышен сквозь истончившиеся слои мироздания, да и огненный шар пылал, точно зовущий маяк.

И По солгало второй раз за время своего долгого, очень долгого посмертия:

– Кто хочет возвратиться домой – все сюда!

И, произнося последнее слово, рвануло междумировую мембрану, ухватив ее за самое слабое место. Уже привычно уперлось, вцепилось, напряглось – и между Сторонами разверзлась зияющая дыра.

И духи, завороженные великим обещанием, которое несло в себе слово дом, – а в этом слове магии было побольше, чем когда-либо могла вообразить Первая Леди, – с неистовыми криками устремились в дыру.

Это были совсем новые души, еще не начавшие, как водится на Той Стороне, сливаться и растворяться. Поэтому живые могли с легкостью их видеть, хотя, конечно, и не принимали за подобных себе. У кого-то посередине физиономии зияла дыра, у других недоставало руки или ноги (если эти части их физических тел уже начали свое смешение с земными стихиями). Уилл смотрел на них с изумлением и ужасом. Вот прямо на глазах у него распался на части дух какого-то старика, исчезнув, точно смытая акварель.