Но нужно отметить любопытный факт: в 5 тд «троек» оказалось куда больше. Штаб дивизии в оперативных документах и даже в общем списке потерь бронетехники за июль 1943 г. именовал танки с короткой пушкой 7,5-ст KwK 37 L/24 «четверками». Оказалось, что в этом случае немцы занимались самообманом. В индивидуальном списке потерь танков 5 тд за июль 1943 г. все одиннадцать подбитых «панцеров» с «курцами» названы «тройками». Подтверждением тому служат и упомянутые в нем персональные заводские номера танков, означавшие, что все потерянные в июле 1943 г. танки с короткой пушкой принадлежали к типу Pz.Kpfw.lll Ausf.N, в большинстве своем произведенных на заводе MNN (Maschinenfabrik Niedersachsen-Hannover).

Таким образом, можно констатировать, что среди трофеев разведчиков Шишкина действительно могла быть одна «тройка», что подтверждает наградной лист Коптева. Впрочем, их могло быть и две, но одну из захваченных «троек» ошибочно записали «четверкой». Ошибки с идентификацией вражеской техники в наградных листах встречались сплошь и рядом. Например, в представлении на ордена разведчиков Закревского командир 24 разведбата захваченный ими Т-III назвал «пантерой». Неудивительно встретить такую же ошибку и в наградных комроты Коптева и его подчиненных, имевших отношение к захвату танков 5 тд. Вероятнее всего, разведчики 33 гв. орр захватили два Т-III, два T-IV и «Мардер», но проверить эту версию другими советскими документами пока не удалось.

Кто захватил «панцеры»?

Подводя итоги этой истории, отметим, что факт захвата пяти единиц немецкой бронетехники разведчиками 31 гв. сд реален. Согласно описанию поиска, сделанному полковником Суриным, разведгруппа взяла их в бою, уничтожив экипажи, а затем уехала в свое расположение на трофейном танке. Оставшиеся четыре машины были обнаружены 15 июля во время наступления частей 31 гв. сд на Холмищи. Найденные в них документы позволили установить принадлежность трофеев 31 тп 5 тд вермахта.

Но кем же были эти шесть разведчиков?

Увы, удалось установить фамилии лишь двух героев. РП командовал гвардии младший лейтенант Дмитрий Кузьмич Шишкин. К тому моменту он уже более полугода являлся командиром взвода 33 гв. орр и имел награду — орден Красной Звезды. Другим участником захвата танков был гвардии старший сержант Василий Степанович Сметанин — опытнейший разведчик, ранее награжденный медалью «За отвагу» и двумя орденами Красной Звезды.

Именно Сметанин сыграл ключевую роль в угоне танка — он был «шофером», пригнавшим «панцер» в расположение 31 гв. сд. Хотя старший сержант служил в пехоте, он имел опыт обращения с гусеничной техникой еще на гражданке, когда работал трактористом. Благодаря этому Сметанин смог временно побыть в роли механика-водителя, прокатив своего командира и боевых товарищей на немецком танке.

Офицеры и красноармейцы у танка Pz.Kpfw.IV Ausf.H из (предположительно) 5 танковой дивизии вермахта, захваченного на Курской дуге под Орлом. Эта машина могла быть одним из трофеев разведчиков Шишкина из 31 гв. сд

Отметим и упомянутого командира 33 гв. орр Анатолия Коптева. Лично в поиске он не участвовал, однако ответственность за подготовку и осуществление разведакции лежала на нем. Благодаря правильно поставленной задаче его разведчики показали блестящий результат, добыв нужные сведения и взяв богатые трофеи.

Командование 11 гв. А по достоинству оценило подвиг троих разведчиков. 7 сентября 1943 г. приказом по армии ее командующий генерал-лейтенант И. X. Баграмян наградил Коптева орденом Отечественной войны I степени, а Шишкина и Сметанина — орденами Красного Знамени. Правда, получить награду довелось лишь Сметанину. Оба офицера-разведчика до выхода приказа не дожили: Шишкин и Коптев практически одновременно погибли в середине августа 1943 г. в бою за город Карачев.

К сожалению, успех разведчиков 33 гв. орр не получил широкой огласки. В отличие от Закревского, подвиг Шишкина и его бойцов не попал ни на страницы советских газет, ни в сводки Совинформбюро. Однако благодаря Генштабу о нем узнали все разведчики Красной Армии. Сделав его примером в наставлении разведорганам, РУ ГШ КА подчеркнуло уникальность случившегося 15 июля 1943 г.

Глава 5

6 гв. кд: Как советские «коты» на немецкую «мышь» охотились

Чего только не бывает в разведке. Порой ее бойцы становились героями курьезных ситуаций, как это случилось с разведчиками 6 гвардейской кавалерийской дивизии: во время разведпоиска на немецких позициях они устроили «перетягивание солдата», пытаясь вытащить из блиндажа нужного им языка. Эта любопытная история произошла в начале декабря 1943 г. на 1-м Прибалтийском фронте у Городка в Витебской области.

Неприступный Городок

После Смоленской наступательной операции потрепанный в боях 3 гвардейский кавалерийский корпус (далее — гв. кк. — Прим. автора.) генерала Осликовского был выведен в резерв Западного фронта (далее — ЗапФ. — Прим. автора.). 5 ноября 1943 г. Ставка Верховного главнокомандования включила корпус в состав войск 1-го Прибалтийского фронта (далее — ПрибФ. — Прим. автора.). В условиях осенней распутицы корпусу пришлось совершить 300-километровый марш по труднопроходимым дорогам, чтобы сосредоточиться южнее города Невель.

На тот момент в результате наступательных действий войск 1-го и 2-го ПрибФ на участке озер Невель — Еменец образовался разрыв немецкого фронта шириной 10–15 км. С 8 по 14 ноября противник одновременным наступлением с севера и юга на озеро Невель пытался этот разрыв ликвидировать. Немцам удалось достичь некоторых успехов, однако их продвижение все же остановили контратаки советских войск, сохранивших перешеек между двумя озерами для наступления корпуса Осликовского:

«3 гв. кк имел задачей с вводом в разрыв фронта на участке Невель, оз. Еменец к исходу 17.11 выйти в район Журидова, Труды, Чигрина, в резерв фронта, в готовности для действий на Витебск, согласно утвержденному плану операции (…): прикрывшись одной кав. дивизией с направления Полоцк в районе Оболь, основными силами во взаимодействии с 5 тк действием на Городок нанести главный удар через Сиротино, Шумилине на Витебск с запада и сев запада»[166].

Командир 3 гвардейского кавалерийского корпуса Николай Осликовский

Отметим, что оба корпуса действовали в рамках Полоцко-Витебской операции 1-го ПрибФ, целью которой было освобождение Витебска, окружение у Городка немецких частей и выход к Полоцку. Поставленные задачи войскам фронта выполнить не удалось. 43 А и 39 А, наступавшие на Витебске юго-востока, смогли продвинуться лишь на 10–15 км. Части 4 ударной армии (далее — Уд. А. — Прим. автора.), наступавшие с севера, силами 3 гв. кк и 5 тк вышли к Городку и там завязли в боях с противником, который подтянул резервы для отражения советского удара. Как отмечал Осликовский, причина неудачи наступления кавалерийского и танкового корпусов заключалась в следующем:

«Воздействия были