Нужный мне гостиный двор выделялся дальше по улице своим громоздким стандартным строением и настоящими вывесками — висящими на штангах, наклонно торчащих из стен рядом с воротами, флагами, хорошо видимыми из любой точки вдоль улицы. Последние представляли из себя узкие полосы ткани, выкрашенные в те же цвета, что и коньки крыш здания.

Я уже осмысленно устремился к цели. На самом деле двор оказался нестандартным. По сути, это было п-образное двухэтажное здание, замкнутое со стороны улицы высоким забором с воротами. Брусчатка перед воротами чернела, вымоченная усилившимся дождем, флаги на вывесках повисли мокрыми тряпками, приоткрытые ворота, сделанные из какого-то старого дерева, были разрисованы струйками воды, стекавшими с проема в стене. Пока я разглядывал дом, ни один человек не вошел и не вышел через них. Я шел согласно плану, который составлял не я, — этот дом был его частью, он играл какую-то роль в нем. Я мог сейчас повернуться и уйти, и тогда это уже был бы мой выбор. Но на самом деле выбора не было. Одиночка обречен в любом мире. Я должен был кому-то поверить, опереться на кого-то, должен был довериться. Если честно, то я очень устал за прошедшее здесь время — устал от одиночества, устал от невозможности разделить свои проблемы с кем бы то ни было. Я принял решение и вошел в ворота.

На улице сильно стемнело из-за плотной облачности и дождя, но хозяин гостиницы, видимо, экономил, и свет в общем зале не горел. Освоившись в полумраке, я обнаружил его за стойкой в глубине зала. Спустя пару минут я уже стоял у окна в своей комнатке на втором этаже, чувствуя сильное дежавю. Спартанская обстановка и крохотные размеры помещения стали привычными для меня на постоялых дворах. За окном был виден пустой двор, поливаемый плотным мелким дождем, и все так же полуоткрытые ворота. Достав трубу, я осмотрелся, но не обнаружил ничего подозрительного. Расслабившись, в этот день я ничего не делал — валялся на кровати, думал, под вечер спустился поужинать теплыми лепешками с молоком и лег спать. Гостиница была полупустая, и меня никто не беспокоил шумом, разговорами или криками — я замечательно выспался.

Утро встретило меня безрадостным дождем, который, похоже, не собирался заканчиваться. Позавтракав и сообщив хозяину, что буду к вечеру, я выбрался в город. У меня были два адреса, кроме ключевого, который я решил приберечь напоследок, и я отправился обходить их. Для того чтобы добраться до первого из них, у меня ушло довольно много времени, и я основательно вымок. Интересно, но я не встретил ни одного человека с зонтиком, хотя многие носили какие-то накидки с капюшоном. По адресу — большому квадратному зданию без окон, оказавшемуся складом, — меня направили к молодому веселому парню в глубине помещения.

Я протянул ему листок с объявлением и спросил:

— Это ваше?

Тот кивнул и, не обращая на меня большого внимания, поинтересовался:

— С опытом?

— Каким опытом? Здесь написано — тяжелая работа в карьере, — удивился я.

Парень повернулся и уже внимательно посмотрел на меня.

— Ты чего? Не знаешь о работе в провале?

Я кивнул.

— Нет. А что там?

Тот закатил глаза, но ответил:

— По сути, нам нужны видящие. Там камень надо ломать не абы как, а по-умному. Но видящие — это очень дорого. Поэтому набираем таких, кто уже работал под видящим — они тоже сгодятся, так как общие принципы уже знают. Если опыта нет, до свидания.

— Как же его получить, если не наняться?

— Ищи контору, где набирают людей работать под видящим. У нас таких жирных вакансий нет.

Я показал ему второе объявление.

— Не подскажете, а у этих может быть такая работа? Неохота зря через полгорода идти.

Парень пожал плечами.

— Карьер большой, больше нашего, и видящие у них есть. Но насчет людей без опыта не скажу. Спроси сам.

Я поблагодарил его и вышел под дождь, твердо решив раздобыть себе такую накидку с капюшоном, как у большинства прохожих.

Поиски накидки привели меня на рынок, где я обзавелся нужным предметом одежды. Поспрашивав на рынке, я выяснил, что главный адрес, по которому мне следовало явиться, находился неподалеку, и я поспешил проверить его и заодно убедиться, что во дворе обретается персонаж в красном платке.

Нечего и говорить, что во дворе указанного дома никого не было вообще. Потоптавшись, я решил пока не обращаться к хозяевам и отправился на поиски второго запасного адреса. Город я не знал и с удивлением обнаружил, что второй дом находился совсем недалеко от моего постоялого двора, крышу которого я увидел с соседней улицы. Пообщавшись для вида с очередным потенциальным нанимателем, я решил, что надо зайти в гостиницу, чтобы пообедать, переодеться и немного обсохнуть, прежде чем идти на конспиративную встречу.

Едва зайдя в общий зал постоялого двора, я заметил юркнувшего за дверь хозяина. Простой честный малый, трудяга, ищущий работы в карьере, вряд ли обратил бы на это внимание, но я таким не был и замер около входа. В гостинице был тихо. Прожженный сиделец, беглец и убийца развернулся бы и ушел, бросив все пожитки. Но я им тоже еще не стал. И вместо того чтобы уйти, я направился к своему номеру. В конце коридора стоял невысокий невзрачный мужичок в такой же накидке, как и у меня. Равнодушно посмотрев на меня, он покачнулся, как если бы был пьян, и, достав ключи, стал ковыряться с замком двери, у которой стоял. Недоделанный убийца во мне вопил, чтобы я убирался, но приличный человек был сильнее, и я продолжил двигаться к номеру. Без препятствий отпер дверь, вошел в номер и огляделся — все было на месте. Я подошел к тубусу с трубой и достал ее. В ту же секунду за дверью что-то лязгнуло и грубый мужской голос громко прокричал:

— Есть! Попался!

Я направил трубу на дверь и всмотрелся. Видимо, человек за дверью обладал каким-то минимальным даром, может быть, он был видящим, но я видел слабое и блеклое сиреневое пятно на уровне его головы. Мужчина стоял сбоку от моей двери и не двигался. Я повернул трубу, и сердце пропустило удар — через зал внизу шла скелле. По телу прошла знакомая волна гормонального всплеска, заныла рука, застучало сердце. Как сомнамбула, механически я достал из моего мешка шокер и направил его на дверь. Дуга формировалась на расстоянии двух метров, и я аккуратно отмерил нужное расстояние, поднял трубу к глазам и увидел, как скелле движется по коридору. Вот она, у двери. За дверью раздались негромкие голоса, но у меня не было времени слушать их. Скелле была заведомо сильнее, и единственный шанс для меня — ударить первым. Что я и сделал. Дверь была закрыта, и я ничего не видел, даже звуков почти не было. Несколько движений рычага привода активного ядра — и звук падения чего-то тяжелого за дверью. Я еще раз посмотрел в трубу. Радужного сияния скелле не было, но лиловое пятно ее помощника обнаружилось на уровне моих коленей — видимо, человек наклонился к рухнувшей женщине. Хладнокровно я отмерил нужное расстояние и направление и запустил свою дьявольскую машинку снова. Еще один глухой удар. Забросив на плечо трубу и мешок, я натянул капюшон накидки и толкнул дверь. Дверь была чем-то подперта и не шевелилась. Накопленное напряжение и злоба выплеснулись в ударе ногой, что-то брякнуло, и дверь немного приоткрылась. В щели были видны тела людей, перегородивших проход, и я навалился, пытаясь приоткрыть ее дальше, но они оказались слишком тяжелыми — все, что я сумел, — это слегка отодвинуть тело мужчины так, что смог, обдираясь и цепляясь своими пожитками, протиснуться сквозь нее. Я замер. В трубу не было видно, что вместе со скелле на этаж поднялись двое ее помощников — стражей. Только то, что они, очевидно, были в шоке, не позволило двум здоровенным вооруженным мужикам тут же связать меня. Подняв шокер, я ждал их реакции, и она последовала. Страшно побледневшие стражи одновременно, как по команде, бухнулись на колени.