– Слушай, Пашка, а пошли гулять! – предложил Кирилл, когда самому ему уже надоело гонять мяч по спортивной площадке.

– А как же обед? – прищурился сын.

– С каких это пор ты так печешься о пропитании? – рассмеялся Кирилл.

– Ну ты же сам говоришь, что обед должен быть по расписанию, а сейчас как раз время обеда.

– А ты, значит, у меня самый послушный сын в мире? – потрепал Кирилл мальчонку по голове. – Ну и я предлагаю пообедать в кафе, раз уж дома у нас есть нечего.

Это и было основной причиной, почему Кирилл решил сына вытащить на прогулку. Ирина Леонидовна сегодня была выходная. И ужин-то она на сегодня приготовила, а вот от вчерашнего супа ничего не осталось. Как сам станет что-то варганить на собственной навороченной кухне, Кирилл слабо себе представлял. Он и половина приборов не знал, как работает. Да и не умел он готовить – не мужское это занятие. И няня сегодня тоже была выходная. Устраиваясь к ним на работу, Светлана Федоровна четко оговорила, что желает отдыхать два дня в неделю.

– А ты мне разрешишь съесть пиццу? – разгорелись радостью глаза на лице Пашки.

– Само собой, – серьезно заявил Кирилл.

– Пап, а Влада сегодня же тоже выходная? – начал издалека сын.

И Кирилл ждал этого вопроса, как и надеялся, что Пашка первый заговорит на интересующую его тему.

– Давай размышлять… У нас она работает три дня в неделю, больше нигде не работает. Получается, что да, сегодня она выходная.

– А как думаешь, согласится она с нами погулять? – с сомнением посмотрел на него сын.

– Давай так – ты идешь одеваться, а я позвоню Владе и предложу ей с нами погулять. Идет?

– Идет! – радостно кивнул Пашка и умчался в дом.

Кирилл же набрал заветный номер. Сердце непривычно екнуло, когда услышал в трубке нежный голосок пианистки. А вот потом он повел себя как идиот, но признаваться в том Владе не стал, как еще больший идиот. Зачем-то напустил в голос суровости, а в речи туману. Догадывался, что озадачил Владу сверх всякой меры, да и по голосу ее это понял. И отключился, не внеся ясности, за что потом мысленно костерил себя на чем свет стоит, а Пашку подгонял, чтобы одевался побыстрее. Ну и в эту занюханную кафешку они неслись с сыном на всех парусах, как говорится.

Она сидела за тем же столиком, что и в прошлый раз, когда встречался с ней здесь. Когда их взгляды перекрестились, стоило им только с Пашкой войти в кафе, внутри Кирилла всколыхнулась горячая волна чего-то давно забытого, практически утраченного. На губы запросилась улыбка, но все та же вредность затолкала ее поглубже. И Кирилл читал растерянность в девичьих глазах, что следили за их приближением. Разве что Пашка светился как лампочка быстрого накаливания, а потом и вовсе не выдержал и рванул бегом через весь зал.

– А мы приехали позвать тебя с нами гулять! А еще папа обещал мне пиццу!.. – голосил Пашка на бегу, в то время как пианистка улыбалась все шире и шире.

– И у вас все хорошо? – спросила она Пашку, когда тот буквально впечатался в нее.

– Да, у нас все хорошо, – закивал Пашка.

– Точно? – перевела Влада взгляд на Кирилла, который чувствовал, что им все сильнее завладевает стыд.

– Все отлично! – взял он сына за руку и усадил того на свободный стул. Чтобы не смотреть в осуждающие глаза пианистки, призвал официантку и минут пять выяснял у нее, готовят ли тут пиццу, а не предлагают ли посетителям уже готовую, из какого-нибудь супермаркета.

Официантка распиналась как на экзамене, перечислив довольно приличный ассортимент пиццы и даже назвав в какой какие ингредиенты содержатся.

– Какую хочешь? – посмотрел Кирилл на сына.

– Хочу с ветчиной и грибами! – отрапортовал тот, разве что, не потирая руки от предвкушения.

– А ты? – решился посмотреть Кирилл на Владу.

Какая же она сегодня красивая и нежная! Одетая по-простому, без грамма косметики. По-весеннему свежая в это летнее утро… И как же ему хочется стиснуть ее в объятьях и зацеловать!

– Я только что пообедала, спасибо!

– Я с тобой поделюсь! – тут же выпалил Пашка.

Себе Кирилл заказал традиционную «Маргариту» и двойной эспрессо – только он и может прогнать хмельной туман из головы, вызванный встречей с пианисткой.

– А что у тебя было с голосом? – как бы между прочим поинтересовалась Влада, когда официантка ушла, а Пашка отбежал к большому аквариуму полюбоваться рябками.

– Когда? – посмотрел на нее Кирилл.

– Не прикидывайся. Между прочим, ты меня напугал…

– Извини, – вздохнул Кирилл. – Сработала природная вредность. Решил разыграть тебя так…

И тут она рассмеялась, чем даже озадачила немного.

– Вот уж не ожидала, что ты сможешь в этом признаться, – проговорила, отсмеявшись, Влада. – Ну точно! Я все думала, что же с тобой не так, а теперь поняла. Природная вредность! Вот чего в тебе слишком много.

Ответить Кирилл не успел – Вернулся Пашка, а следом за ним и официантка принесла пиццу. Обед прошел довольно весело. Пашка за обе щеки уплетал свою пиццу, приговаривая, какая же она вкусная. Не хватило его всего на пару кусков. Примерно столько же осталось и от второй пиццы, и Кирилл попросил официантку упаковать остатки с собой.

– Ну что? Куда пойдем? – посмотрел он поочередно на сына и на Владу. – Может быть, в кино? – вспомнил он вчерашний ее выговор. Да, собственно, он и не забывал о нем, размышляя в минуты досуга, действительно ли он такой плохой отец, каким ей кажется.

– Не-е-е… – тряхнул головой Пашка. – Не хочу в кино. Поехали в парк? Прокатишься, пап, со мной на американских горках?

– А тебе не рано?.. – заикнулась было пианистка.

– Нет! Не рано! Одному нельзя, а со взрослыми меня пустят, – перебил ее Пашка. – Ну, пап, ну пожалуйста… – умоляюще смотрел на него сын.

– Прокачусь, но при одном условии, – созрела в голове Кирилла коварная мысль.

– Согласен на любое! – тут же заявил Пашка.

– Влада прокатится с нами, – с победоносной улыбкой посмотрел Кирилл на пианистку, зная, что ему-то она откажет запросто, а вот Пашке вряд ли.

– Я?! – испуганно отреагировала она. – Но я не могу!.. Я боюсь, – покаянно призналась.

– Ну значит, и тебе есть от чего избавляться, – подмигнул ей Кирилл. – Будем лечить твой страх.

Влада стояла в очереди на американские горки и сожалела, что та тянется всего лишь на полкилометра, а не на десять. Буров же с Павликом отправились за билетами, где очередь была поменьше. Ей велели не сходить с места, не терять очередь, а медленно двигаться к… ее личному эшафоту, не иначе. Тут она и падет смертью храбрых, а точнее, трусливо сгинет с этой земли. Ведь если она только сядет в один из этих вагончиков, выбраться живой уж точно оттуда не сможет.