Нервно вышагивая туда-сюда, Флинн то и дело поглядывал на свою правую ногу. Накануне Хольда принесла ему ошейник, которым можно пленить одержимого. Она с поразительной легкостью сжала его до размеров ножного браслета и приказала постоянно брать его с собой в мир живых. На всякий случай. Но Флинн всем сердцем надеялся, что сегодня не будет никаких «всяких случаев» и все пройдет без сучка и без задоринки.

– Это ты Флинн Морфо? – спросил кто-то за его спиной.

Флинн повернулся. Перед ним стоял мальчик лет двенадцати; в болотно-зеленой куртке с заплатками на локтях, в темных штанах, испачканных грязью, и в стоптанных кроссовках, которые когда-то давно были белыми, но потом – из-за частого мытья – превратились в серые. Одежда висела на нем мешком: видимо, он донашивал ее за кем-то более крупным.

– Да, это я, – ответил Флинн. – А ты Коди, верно?

– Угу, – буркнул мальчик, рукавом вытерев нос, щедро усыпанный веснушками. – Граф Л сказал, что это займет всего лишь десять часов. Мне вечером нужно мелких забрать из сада, мама сама не может – работает.

– Да, конечно. Как только время закончится, будешь полностью свободен.

– Хорошо, – кивнул мальчик и вытянул руку с раскрытой ладонью. – Только деньги вперед.

Флинн достал бумажник, который дал ему Граф Л, отсчитал несколько купюр и передал мальчику. Тот быстро спрятал деньги в карман, застегнул его на молнию и кашлянул.

– И что я должен делать?

– Граф Л сказал, что нужно просто взять вот это в руки, а там все само собой произойдет. – Флинн протянул мальчику небольшой прямоугольник из плотной коричневой бумаги, на котором витиеватым почерком было выведено: «Билет в жизнь для психофора № 456, срок действия – 10 часов».

– Надеюсь, что после всего этого у меня не растекутся мозги, – сказал Коди, боязливо поглядывая на «Билет в жизнь».

– Уверен, Граф Л знает, что делает. Но… если боишься, можешь отказаться. Правда, деньги придется вернуть.

Флинн видел, что мальчик беден, поэтому знал, на что надо давить. Мысленно он отругал себя за этот грязный прием, но времени оставалось все меньше, а ему еще столько всего нужно успеть, так что все средства сейчас казались ему пригодными. Уловка сработала: Коди без лишних слов взял билет в руки, и в этот самый миг начал меняться. Его худощавое тело вытянулось, бледная кожа потемнела, вместо коротких волос соломенного цвета появилась грива черных кудрей, а карие глаза стали зелеными.

Теперь перед Флинном стоял не мальчик по имени Коди, выросший в трущобах, а его лучший друг по ту сторону жизни – Тайло.

– Ничего себе…

– Тай, ты как? – спросил Флинн, всматриваясь в обескураженное лицо друга.

– Я… не… не знаю, – пробормотал Тайло и отшатнулся назад. – На меня будто весь мир свалился. – Он посмотрел на свои руки так, словно не узнавал их, а потом поднял голову и замер.

Флинн глянул в ту же сторону. Небо как небо: низкое, серо-голубое, каким часто бывает поздней осенью, но вот Тайло смотрел на него с детским восторгом.

– Фли-и‐инн, все другое, все совсем-совсем другое, – с благоговейным трепетом сказал Тайло.

– Какое – другое?

– Все настоящее!

– Ну… так и мир мертвых не выдуманный.

– Нет, ты не понимаешь! Теперь мне почему-то кажется, что Чистилище мне всего лишь приснилось!

– А‐а‐а, – протянул Флинн, улыбнувшись бурной реакции Тайло на обычное небо. Хотя если поразмыслить, то для него оно не было обычным, ведь он видел его впервые.

– Это потрясающе… это потрясающе, Флинн!!! – прокричал Тайло и чуть не запрыгал на месте.

– Тише, тише, не то сейчас на нас вся улица будет пялиться.

– Знаешь, когда Граф Л сам пришел ко мне и сказал, что ты выпросил для меня разрешение посетить мир живых, – я не поверил! Честное слово, не поверил! – сбивчиво проговорил Тайло, задыхаясь от нахлынувших эмоций. – Я думал, что увижу мир живых только после перерождения – не раньше! Но как, как ты смог уговорить Графа Л?!

– Это было не так сложно, – признался Флинн, почесывая затылок. – Я пришел, попросил отпустить тебя в мир живых, а Граф Л ответил: «Ладно, но теперь ты мой должник». Он дал мне денег, сказав, что они мне пригодятся, а потом назначил время нашей встречи и попросил одного из своих духовидцев одолжить тебе свое тело. Если честно, я думал, что тебе дадут новое тело, как и мне, но, как оказалось, это невозможно.

– Слушай, Флинн, я чувствую себя коротышкой. – Тайло отвлекся от их разговора и посмотрел вниз. – Ой, что это за ужас у меня на ногах?

– Постой, ты видишь себя другим? Не таким, как прежде?

Тайло повернул голову в сторону ближайшей витрины магазина, глянул на отражение и, прикоснувшись к своему лицу, сказал:

– Ага. Я какой-то веснушчатый пацан. Ой! Какой же я тощий! – Он похлопал себя по ребрам.

– Странно, я вижу тебя таким, каким привык.

– Это, скорее всего, из-за твоего духовного зрения. Ты видишь мою душу.

– Ладно, черт с ним, – сказал Флинн. – У нас осталось мало времени. Чем хочешь заняться?

– Всем на свете, – с улыбкой ответил Тайло.

Их первой остановкой на длинном маршруте, выбранном Тайло, стала пекарня под названием «Мистер Крендель», на вывеске которой был изображен крендель, одетый во фрак и цилиндр.

Маленькие круглые столики с белоснежными скатертями, стулья с изящными спинками, помпезная люстра с кучей лампочек и витрина со всевозможной выпечкой – вот что встретило их там.

– Я хочу попробовать все! – заявил Тайло, прилипнув носом к стеклянной витрине.

– Лопнешь, – в шутку сказал Флинн и достал бумажник.

Продавец, тоже одетый во фрак, как и крендель на вывеске, расплылся в улыбке. Он достал большую тарелку и щипцами стал накладывать все то, на что указывал Тайло. Когда же на тарелке образовалась настоящая сдобная гора, он проводил их к ближайшему столику и пошел за чаем.

После третьей булочки Флинн почувствовал себя подушкой, плотно набитой перьями, и больше не прикоснулся к еде. Тайло же, напротив, уплетал за обе щеки, и Флинн не думал его останавливать. Коди, чье тело временно позаимствовал Тайло, был очень щуплым мальчиком, можно сказать, отощавшим, поэтому пара лишних килограммов только пойдет ему на пользу.

– Флинн, Флинн, попробуй вот этот пончик – с шоколадной пастой! – воскликнул Тайло.

– Нет, в меня уже ничего не влезет, – наотрез отказался Флинн, подальше отодвинув от себя тарелку с выпечкой. Он достал флягу с выгравированным на ней кроликом и сделал глоток «Живительного нектара», чтобы не распасться на части от такого плотного завтрака.

Забрав все то, что Тайло так и не смог осилить, они пошли в ближайший парк и стали кормить голубей.