— Откуда это? — задалась я резонным вопросом, который обратила к соседке.

— Часа два назад ко мне в дверь позвонили. Я открыла, а на полу вот это письмо лежит. Кто принес, не видела.

— Надеюсь, в нем нет спор сибирской язвы, — невесело пошутила я.

— Что ты, Танечка! — воскликнула впечатлительная женщина. — Типун тебе на язык!

— Спасибо на добром слове, — улыбаясь, откликнулась я.

Моя соседка обладала чувством юмора, поэтому улыбнулась мне в ответ.

В конверте находился отпечатанный на компьютере и выведенный струйным принтером текст следующего содержания:

«Я знаю, кто убил Делун Ксению Даниловну. Могу сообщить вам имя этого человека, если вы подъедете сегодня к девяти вечера по адресу: улица Павлова, 39».

Вспомнив дедуктивные методы расследования великого Холмса, я еще раз повертела в руках конверт и листок. К сожалению, я лично о хозяине этого письма могла сказать лишь одно: он вставил в свой принтер совсем новый картридж. В остальном — абсолютно ничего особенного. Кто же этот незнакомец, почему он скрывает свое имя и с чего вдруг вознамерился мне помочь? Или это все же банальная ловушка, которую кто-то хочет за моей спиной захлопнуть?

Хотела толчка в расследовании? Вот и получай. Так или иначе, но придется сегодня ехать на встречу. Странно, что в адресе содержится номер дома, но нет номера квартиры. И где расположена эта самая улица Павлова? Я о ней слышала в первый раз. Нужно будет открыть карту города, которая находится под одним из файлов в моем компьютере, и посмотреть, частный или многоэтажный дом прячется за номером тридцать девять по этой самой улице.

До вечера у меня времени предостаточно, поэтому я сначала приготовила себе ранний ужин — или поздний обед — а затем села за компьютер. Раскрыв и увеличив карту города в нужном месте, я обнаружила, что, во-первых, улица Павлова — это просто конец географии. Самая периферия одного из нецентральных районов города. Сие обстоятельство усилило мою подозрительность. Зачем назначать свидание в столь отдаленном от цивилизации месте, если не замышляешь ничего плохого? Во-вторых, на карте под номером тридцать девять красовалось вполне благополучное строение, не похожее, судя по чертежу, на частный дом. Значит, мне назначили свидание около дома? Интересно, на этой улице Павлова хотя бы есть фонари? Иначе как я смогу этот самый номер тридцать девять отыскать?

Тут мне в голову пришла неприятная ассоциация: я вспомнила разрушенный дом Павлова в городе-герое Волгограде. С чего бы вдруг? Может быть, подсознание посылает мне сигналы предупреждения? Дом номер тридцать девять по улице Павлова… Чушь все это. Просто разыгравшееся воображение. Если все время рассуждать таким образом, то можно и в безобидной улице Мира найти угрожающие признаки.

Я открыла свой файл под рабочим названием «убийца», стерла жирный знак вопроса напротив фамилии Зуйко и перечеркнула ее. Вгляделась в оставшиеся незапятнанными имена людей, так или иначе связанных с Ксенией Даниловной.

Вот дядька-пенсионер, выгуливавший в то роковое утро пуделя. Рядом с ним приятельница и соседка убитой Евдокия Васильевна. Вот Скопцов… Стоп. Как я могла про него забыть? Но какая у него могла быть причина для убийства? О ней я пока не знаю, но, пожалуй, он станет моим следующим подозреваемым. Если, конечно, незнакомец, назначивший мне свидание, не предоставит веские доказательства и улики в пользу кого-нибудь другого.

Так-так, дайте-ка вспомнить… Скопцов утверждал, что в момент убийства находился в Интернет-кафе, но кто может еще подтвердить? Правильно, Ромка. И еще напарник Скопцова, который якобы пришел в половине девятого. Но с напарником я не встречалась и не проверяла, правду ли говорил Виталий или нет. Если Скопцов отлучался, Ромке невыгодно об этом говорить, поскольку в таком случае его собственное алиби окажется под сильным сомнением. Остается основательно побеседовать с напарником Скопцова. Может, удастся узнать что-то интересное.

Теперь жирный знак вопроса перебрался к фамилии консультанта Интернет-кафе. Когда же мне посчастливится выйти на настоящего убийцу?

Примерно в семь вечера в моей квартире раздался звонок. Я уже знала, кто это мог быть. Растерянное лицо Светланы Зуйко, когда она увидела меня перед собой, вызвало у меня подобие улыбки.

— Ты дала мне свой адрес? — изумилась она. — Но зачем?

— Сейчас объясню.

Взяв с собой ключи, я вышла на лестничную площадку и захлопнула дверь.

— Пойдем.

Справедливо решив, что с моей подачи Зуйко будет легче вернуть деньги одному из законных наследников Ксении Даниловны, я решила помочь ей. Но, дойдя до квартиры Анатолия Константиновича, приостановилась. Безусловно, ему сейчас нужны деньги на ремонт, но кое-кому эти купюры принесут гораздо больше пользы. Спустившись вниз, я вывела машину из гаража. Зуйко ничего не понимала, а я не торопилась ей объяснять.

Дверь мне открыла Инесса, которая немедленно, увидев меня, состроила гримасу отвращения.

— И ты осмелилась сюда явиться? — завопила она на радость любопытным соседям. — Это твоими стараниями Женя теперь лежит в больнице! Если с ним что-то случится, я тебя придушу вот этими руками!

Инесса продемонстрировала мне свои костлявые руки, угрожающе потрясла ими в воздухе и даже сплюнула мне под ноги. Надо же, интересно у нее проявляется забота о муже. А ведь она действительно была готова вцепиться мне в горло. Увидев перед собой ненавистного ей человека, Инесса тут же сделала из меня козла отпущения. Вот, оказывается, кто виноват во всех неприятностях, случившихся в ее жизни, — детектив Иванова! Ату ее!

Но что же случилось с полковником Делуном?

В любом случае от этой женщины мне ничего не добиться. Я посмотрела на совершенно растерянную Зуйко. Она морально приготовила себя к волнующему для нее моменту вручения денег, а тут такое… Наверняка ею была заготовлена оправдательная речь, но при сложившихся обстоятельствах она не понадобилась.

Сделав легкий кивок головой, предназначенный для Светланы, я в крайнем раздражении вышла из подъезда. И почему мне всегда больше всех надо? Почему не предоставить Зуйко самой расхлебывать кашу, которую она заварила? Нет же, Ивановой обязательно нужно влезть со своей благотворительностью! Сильно она, видите ли, зауважала полковника, который рьяно защищал свою семью, несмотря на то, что семья совершенно этого не заслуживала. Жалко ей, Ивановой, стало больного Евгения Делуна, захотелось, чтобы он непременно получил деньги, скопленные его матерью, и использовал их на лечение. А то, что этот самый Делун засадил Иванову за решетку с бомжами и проститутками, благополучно забылось…

Я кипела, как разогретый самовар. От волнения Зуйко так часто начала жевать свою вечную резинку, что желваки ее заходили ходуном.

Зная рабочий телефон полковника, я достала свой сотовый и набрала несложный номер. Представилась дежурному дальней родственницей Делуна, объяснила, что по домашнему телефону Евгения Константиновича никто не отвечает и попросила назвать больницу, где находится полковник.