— И че дальше то было?

Как дракон умудрился сделать это, продолжая стоять со мной вместе с валиками зеленых ушей непонятно, но в то же мгновение примерно такими же обзавелся кто-то из студентов с тех самых задних рядов, тихонько взвыл, но возражать и ныть что это не он сказал не стал, потому как профессор продолжил:

— А дальше… — вздохнул и уже нормальным голосом до рассказал: — А дальше мужиков из деревни набежало с батогами и дубинами, и давай значит меня воспитывать на предмет «Быки с коровами рождены ходить, а не ползать и вертай все взад». А как я верну? Всплеск магии бы непроизвольный, как остановить левитацию всего стада я не знал, зато точно знал, как называется самый надежный путь к спасению.

— Это какой? — не удержалась я от вопроса.

— Это бежать, Радович, быстро-быстро бежать. Очень быстро.

— А как же коровки? — жалобно спросила кто-то из студенток.

— А коров я спас! — гордо ответил профессор Этрас. — Всех до единой. Мы как раз с пограничным отрядом возвращались в столицу, за очередной наградой от короля по поводу нашей верной службы, и тут глядь — проезжаем деревеньку, а там все у всех деревьев верхушки объедены, а у всех домов крыши загажены. И главное навозные лепешки ну вообще кругом. Думали нечисть какая, щиты заготовили, к бою приготовились, а потом смотрим — стадо летает. Здоровенное! Голов триста, не меньше. Отъевшиеся такие, счастливые, быки птиц гоняют, коровы прицельно хозяйское белье метят, телята резвятся себе. Фактически, стадо теперь размножалось без помех, и превосходно себе существовало, то есть я их спас, тут без вариантов.

Мы все молчали, у нас у всех были вопросы, причем вопросов много, и в первую очередь — как летающие коровы вообще выжили.

Гордый воспоминаниями молодости профессор, погордился еще пару мгновений, но затем, с тяжелым вздохом вернулся к профессиональной деятельности и объяснил:

— На самом деле очень удачно с этой левитацией получилось — любое животное данного стада теперь взлетало вверх при опасности, чем собственно коровы оставили без надежного источника питания окрестных волков вместе с нечистью. Вторым несомненным плюсом, стало то, что телята, рожденные от летающих быков так же приобретали способности к левитации. Не спрашивайте меня как, это тема моих многолетних научных изысканий и повторить подобное мне, к сожалению, более не удалось ни разу. Но крестьяне получили неплохой доход, продавая быков-летунов в качестве производителей в окрестные деревни, не говоря о том, что молоко летающих коров шло по цене в три раза больше обычного — узнали, когда в деревенской таверне остановились.

— Надолго остановились? — поинтересовалась иллюзия Вачовски.

— Часа на три.

— А потом вас узнали и почему-то явно не облагодетельствовали? — все тот же Вачовски.

Магистр гордо не стал отвечать на вопрос.

— Крестьяне, темный народ, — выдал кто-то с телеги.

И почему-то все посмотрели на меня.

Не придумала ничего лучшего, как спросить у профессора:

— А почему моей группе самый большой участок для картографирования выделили?

На мой вопрос магистр тоже отвечать не стал, одарив меня взглядом, видимо выражающим все то же «Крестьяне, темный народ». После чего дал всем команду рассаживаться и выдвигаться.

Магические многоместные телеги транспорт особый, чем-то очень оркские галеры напоминает — то есть, как только все рассядутся, маг, занимающий позицию рулевого, дает знак и все маги одновременно начинают подпитывать телегу магией, та переходит на ось, колеса начинают крутиться. Ничего сложного, магии уходит не много, гораздо меньше, чем у рулевого мага, и приноровившись можно даже подремать в телеге, чем я и собиралась заняться, все равно дорога дальняя.

Так как мы были группа номер семь, то посадили нас всех шестерых сзади, и мы занимали пять кресел в конце, в смысле сзади их было пять, а так в каждом ряду было четыре кресла, по два с каждой стороны и промежуток для прохода посередине. Шестого члена нашей команды — Вачовски, — посадили впереди, но Владыка посмотрев на свое место, молча прошел в конец телеги, взял устроившегося рядом со мной Тихомира за шиворот, молча перенес его на свое место, а сам демонстративно уселся возле меня, после еще и выразительно оглядел всех на это дело обернувшихся. Все моментально оборачиваться перестали.

Я хотела было попросить Владыку пересесть к тем, кого гораздо больше, чем я подходит для его жизненных планов, но решила, что мне без разницы, все равно лично я собиралась поспать.

— Вперед! — раздался голос магистра Этраса.

И первая телега поскрипывая и сверкая надписью «Василеа, я люблю тебя» выехала из университетских ворот.

Профессор Ивас, являющийся рулевым нашего транспортного средства, выдержал паузу, пока вся первая телега не выехала, и крикнул:

— Студенты, старт!

Ну мы все привычно протянули руки и коснулись медных, выполненных в виде морд горгулий ручек на правом подлокотнике, и сосредоточились на передаче магии — телега дрогнула, и плавно двинулась вперед.

— Это галера? — вдруг спросил Владыка. — То есть сам едешь, сам гребешь?

— Что-то типа этого, — подтвердила я, уже раздумывая над тем, как бы поудобнее устроиться на сиденье и заснуть.

— Мда, — мрачно изрек дракон, — вы бы еще дырки в полу прорубили и синхронно ногами от земли отталкивались.

— Это был первый вариант многоместной телеги, — сообщил ему сидящий слева от него Славен.

Владыка повернулся и очень выразительно посмотрел на меня. В смысле попытался, потому когда на тебя пусть и с выражением смотрит кто-либо у кого зеленые валики вместо ушей шапкой придерживаются, как-то невольно перестаешь впечатляться пусть даже и самым выразительным взглядом. Не удержавшись, я улыбнулась, попыталась перестать улыбаться, но улыбка все равно стала шире, и заметила на свою голову:

— Не левитируем — и то хлеб.

Дракон вдруг вскинул указательный палец вверх и сказал:

— Точно, хлеб!

После чего извлек из своего размещенного, как и у всех в нише под переднестоящим креслом рюкзак, а вот из рюкзака достал деревянную закрывающуюся крышкой кружку, сунул ее оторопевшей мне, следом извлек кусок яблочного пирога в бумажной промаслившейся упаковке, и тоже сунул мне со словами:

— Ты же не завтракала. Так что ты кушай давай, а я пока за нас двоих грести буду.

И с самым суровым видом глядя вперед, разместил широкую ладонь на медной горгулье, присоединяясь к общему потоку силы.

А я сидела, держа теплую кружку и теплый пирог, и смотрела на дракона глазами полными благодарных слез.

Смотрела до тех пор, пока он не проворчал:

— Я не понял, ты собираешься завтракать вообще или будешь продолжать реветь?

— Я не реву, — тихо возразила, ставя пирог на колени и отвинчивая крышку с кружки.