— Так точно, товарищ генерал — полковник. Батальон лучший во всей армии по итогам весенней проверки, — хриплым голосом доложил командир полка.

Все ждали развязки.

Генерал повернулся к стоящим офицерам и жестом подозвал одного из них.

— Выдайте пакет майору, если он действительно так хорош, как говорит Балобан, путь действует, а мы посмотрим — глядя на майора, усмехнулся генерал.

Получив пакет, а с ним и разрешение действовать, он вернулся к своему танку, возле которого его ожидал начальник штаба капитан Гусев. В руках он держал, расчет боевого и численного состава батальона поднятого по тревоге.

Разорвав пакет, он вынул сложенную карту и лист бумаги, исписанный названиями городов и населенных пунктов. С первого взгляда стало понятно, что батальону приказано совершить 500 км марш с одной края Германии на другой, с ходу форсировать реку Эльба и уничтожить на противоположной стороне опорный пункт условного противника. В углу карты приписывалось батальону быть в готовности, после форсирования Эльбы выполнить боевые стрельбы штатным снарядом. Прочитав распоряжение и уточнив маршрут движения, он вскочил на танк и подал команду батальону на движение.

«Дракон» выбросив густой столб черного дыма из выхлопных труб, зашевелился, подтягивая свой хвост, устремился вперед. Шлейф пыли и гари извещали окрестностям Берлина, — русские танки пошли, берегитесь!

Полковник сидел и вспоминал былые времена, когда одного его слова было достаточно, чтобы весь танковый батальон пришел в движение и готов был выполнить любые поставленные задачи.

Сигарета обожгла пальцы, он со злостью раздавил окурок в пепельнице.

Сейчас, выслушивая нелепости в докладах доморощенных командиров, полковник не мог представить себе, как он сможет командовать ими, если на вопрос:

— У кого есть рабочие карты? — они посмотрели на него, как на больного человека.

Командиры батальонов не могли показать свои районы обороны, а только сыпали местными названиями, тех высот, на которых были, по их докладам, посты.

Когда вопрос дошел до количества личного состава в подразделениях, перепалки среди командиров достигли критической черты, после которой могли, разразится скандалы и дойти даже до междоусобицы, или до рукоприкладства.

Было видно, что все командиры местных формирований нарочно завышают численность батальонов, для получения по больше продовольствия. В городе положение с довольствием было тяжелое. Разногласия были и с распределением денежных средств, поступающих для поощрения личного состава по гуманитарной линии.

Еще он обратил внимание, что в основном, добровольческие отряды состоят из приезжих людей, кроме отрядов Рамиза Гамбарова и Фахратдина Сафарова, да и те батальоны были укомплектованы на половину бойцами из других районов Азербайджана. А в населенных пунктах Халфяли и Кайбалы вообще на постах стояли полицейские сержанты и офицеры, прибывшие в командировку. Полковник опешил, услышав, что на войну приезжают по командировочному предписанию сроком на десять дней.

— Вот тебе и на, — думал он, занося в свою тетрадь данные по полицейскому отряду.

— Приехал, побыл десять дней и уехал, а тут потом хоть трава не расти. Как же им ставить задачу, и требовать ее исполнения, когда каждый живет и думает только о том, как быстрее вернуться к семье.

В рядах местных рот самообороны почти не было молодых солдат приписного возраста.

Надо было как-то разрядить обстановку и полковник обратился к главе города Низами Бахманову.

— Скажите Низами — муаллим, а почему призывной контингент, т. е. молодые юноши района, отправляются служить на другие участки фронта, а не остаются защищать родные места?

Бахманов не ожидал такого вопроса и в первую минуту даже не смог ответить, на, казалось бы, простой вопрос.

— Я этим делом не руковожу, резко увернулся он от вопроса, — обратился он к военному комиссару района — вот пусть он ответит?

Все уставились на молодого военкома. Тот по своей наивности, а может от страха, как бы его не обвинили в чем-то преступном, хлопая большими ресницами над испуганными глазами, заявил.

— Все родители призывников, которые выехали из города еще в прошлом и в этом году представили справки, что они поставили на учет своих детей в других районах республики, и они оттуда будут призываться на службу. Он вертел головой и смотрел то на главу района, то на сидящего рядом с ним начальника полиции Байрамова. Полковник заметил, что он затронул такой вопрос, о котором до этого момента никто не хотел говорить. Сделав пометку в своей тетради, он перешел к уточнению боевых задач. Но, к сожалению, шум и взаимные оскорбления присутствующих на совещании командиров не позволили до конца понять, чем же все-таки занимается на постах личный состав подразделений.

Он решил закончить совещание, чтобы, оставшись наедине с подполковником Джахангировым, посоветоваться и узнать его мнение относительно докладов командиров батальонов, так как тот до этого уже приезжал в Шушу и многих знал лично.

Сославшись на неотложные дела, полковник решил выехать в свой штаб, который он приказал развернуть в пионерлагере старшему лейтенанту Алиеву Низами. Командиры отрядов, продолжая шумно обсуждать и спорить, стали покидать помещение.

К полковнику подошел заместитель начальника полиции города майор Эльданиз Кулиев, — господин полковник, Ряис просит вас принять его приглашение и отобедать вместе с ним, — потом повернулся к Магерраму — и вас тоже.

Дел было по горло, но отказаться, было равносильно нанесению глубокой обиды, самому начальнику полиции, или как все его называли — Ряису.

Он переглянулся с Джахангировым, тот незаметно сделал знак,

— Ну что же, это для нас большая честь, быть гостем такого уважаемого человека как Ряис, — сказал полковник, не правда ли Магеррам?

— Тот, уловив иронию в голосе комбрига, сразу понял, и не полез в карман за словом, — Это не только честь, но, я так думаю, — он поднял указательный палец правой руки, — проявление к нам большого уважения, так что благодарствуем, — он склонил голову.

В сопровождении майора полиции они вышли из здания главы исполнительной власти, и пошли в сторону управления полиции. Там в просторном кабинете начальника полиции был накрыт, можно сказать, шикарный стол. Меню лучших ресторанов города Баку могли позавидовать яствам этого стола.

Вспомнились слова «трусливого и стыдливого воришки» из великого произведения Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» — когда тот сказал Остапу Бендеру — сыну турецкого подданного: «Не отобедаете с нами, чем бог послал».

На столе было все, чем богата земля Азербайджана, здесь была и черная икра в большой пиале, зажаренные ребрышки молодого барашка, цыплята табака, отварные целиком курицы, всякая зелень, свежие овощи и многое других блюд, о существовании которых полковник и не подозревал в ассортименте национальной кухни.

В кабинете их ждали уже знакомые: — глава исполнительной власти, начальник полиции, который, увидев гостей, поспешил им