русских офицеров, согласится на первое время помочь нам как специалист, мы им заплатим. Нужны танкисты, артиллеристы из ремонтных подразделений, короче кого найдет, пусть вербует. А теперь давай отдыхать, завтра много работы.

Алиев ушел выставлять караул.

От выкуренных сигарет, от пережитого за день, болела голова. Он вышел во двор, чтобы успокоиться и подышать чистым горным воздухом, за одно проветрить легкие от никотина. По небу плыла луна, обходя свои горные владения. Он запрокинул голову и стал смотреть на звездное небо. Ему вдруг показалось, будто луна подмигнула ему, выражая свою поддержку в его задумках и начинаниях. Из глубины памяти всплыли слова песни, что пел его друг Саша Неверов в Афганистане:

«Здесь горным воздухом,

Очень часто дышу я,

Вспоминая друзей и дочурку свою……»

— Сложил ты свою голову на чужбине, мой дорогой друг, так и не надышавшись воздухом афганских гор. Теперь вот я, точно также, стою в горах и дышу таким же чистым хрустальным воздухом Карабаха и не знаю, смогу ли когда-нибудь надышаться? — смотря на звезды, думал полковник.

Вечерняя прохлада заставила его вернуться в комнату. Скинув армейские ботинки, почувствовал, как натружено, гудят ноги. Не раздеваясь, прилег на солдатскую кровать. Мысли носились в голове и не давали успокоиться и уснуть. И вдруг они столкнулись с дремавшими воспоминаниями в глубине сознания о службе в Эстонии и на Камчатке.

После окончания Челябинского танкового командного училища молодым «зеленым» лейтенантом попал служить в Эстонию, страну сказок и грез. Красивый курортный городок Кейла располагался в сосновом лесу, недалеко от столицы Таллинн, ближе к Балтийскому морю.

Каждый дом, каждое строение в городе походили на сказочные домики гномов. Они изумляли своей красотой и фантазией, будто участвовали в смотринах на лучшую сказку братьев Гримм. Резные палисадники, аккуратно постриженные газоны, на которых размещались сами гномики, в больших колпаках, с кирками на плечах, идущих в свои закрома за алмазами.

Лейтенантом он ездил по городам Эстонии, поражаясь чистотой улиц, культурой и спокойствием эстонцев.

После Казахстана, с ее необъятными и пыльными степями, где он жил в детстве, после городов Свердловска и Челябинска, где учился в военных училищах, с их огромными металлургическими и химическими заводами, выбрасывающими миллионы тонн черного дыма в атмосферу, где летом нечем дышать и жители ходили в масках, Эстония казалась сказочной страной.

Тогда он думал, что сказка никогда не кончится, как в одно прекрасное время его вызвали в штаб дивизии, где полковник Бровченко, подозвав его к огромной карте, висящей на стене в кабинете, сказал:

— Лейтенант, вот где ты служишь — он показал концом указки, на самую западную точку СССР, а теперь Родина нуждается в том, чтобы ты поехал служить вот сюда. Указка, побежала на восток. Чем дальше она продвигалась, тем страшнее становилось лейтенанту. Кончик указки замер на восточной окраине карты. Подозвав лейтенанта, комдив заставил прочитать название местности:

— Остров «Шикотан» — прочитал изумленный лейтенант.

— Вот туда ты и поедешь, командиром взвода плавающих танков, защищать Курильские острова от посягательства японцев. Ты хоть понимаешь, какую ответственную задачу доверяет тебе командование? — Бровченко с улыбкой посмотрел на лейтенанта, глаза которого готовы были вылезти из орбит, от изумления и страха.

— Вопросы есть, лейтенант, — бравым голосом, спросил комдив и, не дожидаясь ответа, сказал: — Ну, вот и ладно, идите, готовьтесь, через три дня вы должны быть на новом месте службы.

Комдив прошел к своему рабочему столу, взяв ручку, размашисто подписал распоряжение, определяя его новую судьбу. Вручил эту бумажку стоящему, в состоянии глубокого нокдауна лейтенанту — новоиспеченному командиру взвода плавающих танков.

Через 16 часов полета из Таллинна до Хабаровска, его привезли на военный аэродром и впихнули на борт АН-22. Самолет военно-транспортной авиации Дальневосточного Военного округа, вылетев из Хабаровска, через 4 часа, приземлился в городе Петропавловск Камчатский. Оказалось, что пока лейтенант добирался до острова Шикотан, «родина» передумала и отправила его в этот богом забытый край вулканов и горячих гейзеров.

Три года и шесть месяцев в глухом краю, у подножья вулкана Казельский, ковал он боевую подготовку в батальоне плавающих танков, не понимая только одного, что могут сделать «спичечные» коробки, как называли они свои танки

ПТ-76, против американских авианосцев, если они захотят напасть на СССР.

За высоким бетонным забором, опутанным колючей проволокой, он учил своих солдат стойкости, мужеству и готовности пожертвовать собой ради тех дымящих вулканов и сопок с карликовыми березками и кедрачами. А в это время за забором ходили интересные девушки, в кинотеатрах показывали удивительные фильмы про землю Санникова, а он ковал боевую подготовку, пока командование в Москве не вспомнила о нем и не пожелала спасти его замершую душу, которую уже не волновали удивительные фильмы, а интересные девушки не интересовались им. Чтобы как-то отогреть и дать возможность снова радоваться жизни, «родина» направила его на берег Черного моря, в солнечный город Батуми, где можно было потратить деньги, заработанные в суровых условиях Севера, да и пофлиртовать с красивыми женщинами, со всего Союза в поисках приключений слетающихся на юг к усатым горячим кавказским парням.

Через пару лет, когда он отогрел в Батуми промерзшие косточки, истратил последний рубль на кружку холодного грузинского вина, его отправили в Германию в Берлин, где «родина» нуждалась в классных специалистах, прошедших огнь, воду и медные трубы.

Воспоминания немного успокоили полковника, и он не заметил, как задремал. Под утро, когда еще звезды носились по небу и не устали от своих забав, а ночь шла по последнему своему кругу, обходя владения в горах, его разбудил шум перед его комнатой.

Он быстро встал, надел ботинки и выглянул в коридор. Несколько бородатых военных с оружием, о чем-то спорили с водителем Ханбалой, который пытался их остановить. Увидев подходящего командира, Хамбала, смущаясь, отошел в сторону, а один из спорщиков, высокого роста, худощавый парень лет тридцати, с обветренным, черным от горных ветров лицом и огромными на выкате глазами, подошел к полковнику.

— Я, Гурбан, командир взвода разведки из батальона Тофика Огуз, мне срочно надо с вами поговорить, так как это не терпит отлагательства.

— Прошу следовать за мной, — полковник вернулся в кабинет.

За ним вошел и разведчик. Полковник указал на стул:

— Прошу, присядьте, выпьем по стакану чаю. Выглянув за дверь, он попросил позвать порученца, солдата по имени Тябрик.

Через минуту вошел Тябрик и вытянувшись во весь свой высокий рост, четко по-военному доложил о прибытии.

— Ты, пожалуйста, принеси нам чаю, — отдал он распоряжение, продолжая незаметно изучать незнакомца, готовясь к предстоящему разговору.

— Ну что же,