Как выяснилось позднее, новым преподавателем был Александр Воронцов, пришедший с небольшим опозданием и с порога принявшийся расточать приветствия и комплементы всем собравшимся. Для Алины это был неприятный сюрприз. Помня обстоятельства их первой встречи и всё то, что Рома рассказывал о брате, девушка старалась держаться от Воронцова в стороне. Но в момент их представления мужчина сделал вид, что видит Алину впервые, и она выдохнула с облегчением.

Вечером, после занятий, мужчина устроил на кафедре для коллег небольшой фуршет с шампанским и дорогими закусками, чтобы, как он пояснил, в неформальной обстановке познакомиться поближе. Алина чувствовала себя неловко, потому что не знала наверняка, можно ли ей присутствовать на таких посиделках среди преподавателей и должна ли она со своей стороны тоже угостить коллег чем-то? В конце концов, девушку взяла под своё крыло Ольга Викторовна Карташова, преподаватель международного частного права, пожилая добродушная женщина-хохотушка, и убедила девушку остаться и не отделяться от коллектива.

Застолье вышло веселым и шумным. Отбросив официоз, мужчины и женщины просто отдыхали, травили байки про ленивых, но очень предприимчивых студентов, пили шампанское. В какой-то момент Алина не заметила, как к ней подсел Александр.

— Привет! Я заметил, что ты стараешься избегать меня. Думаю, это из-за той первой встречи, когда я увидел тебя … в гостях у Ромы. Признаюсь, тогда я был просто потрясен. От брата всегда стоит ожидать какой-нибудь выходки. Он запросто может на спор затащить девчонку в постель или сесть пьяным за руль, чтобы доказать, что и в таком состоянии на трассе ему нет равных. Но привезти к себе девушку против её воли… Это слишком даже для него. Жаль, что он проделал это именно с тобой. Ты мне очень нравишься, ты — красивая девушка и хороший человек…

Алина нервно ерзала на стуле, не зная, что лучше сказать и как себя вести. Его слова её шокировали, но она не была уверена, что им можно верить.

— То, что вы тогда увидели… это было недоразумение. На самом деле, Рома меня не привозил против воли... Я его неумышленно оболгала. И сама виновата, что тогда так вышло. Просто в тот день мы отдыхали в клубе, и я себя плохо почувствовала…

— Нет, не объясняй ничего. Ты не должна оправдываться. Твои слова вряд ли изменят моё отношение к брату. Я знаю, на что он способен. Рома вырос эгоистом. Он с самого детства умело манипулировал людьми, разыгрывал из себя обделенного вниманием ребенка, рассказывал всем слезливые истории о своей нелегкой жизни, — мужчина невесело улыбнулся и тряхнул головой как бы в попытке избавиться от неприятных воспоминаний. — Поэтому ты не должна меня смущаться. Но для твоего душевного спокойствия и, так сказать, в качестве залога нашей будущей профессиональной дружбы я готов всё забыть. Сделать вид, что мы с тобой вообще раньше не встречались, идёт?

— Да, спасибо, — Алино натянуто улыбнулась.

— Ну, и как тебе наш коллектив? Кстати, на кафедре можешь обращаться ко мне на «ты». Всё-таки между нами не такая уж и большая разница в возрасте.

— Я так не могу. Вы — преподаватель, и обращение на «ты» будет просто неуважительным.

— Ну, уважение ещё заслужить нужно, — мужчина лукаво подмигнул. — Но я не хочу ставить тебя в неловкое положение. Обращайся ко мне так, как считаешь нужным.

Несколько часов пролетело незаметно, но Алину не покидало чувство растерянности и тревоги. Можно ли верить Воронцову? Он говорил очень убедительно, в его голосе не было обиды, злобы или ревности, скорее — тревога старшего брата и досада на то, что он так и не смог повлиять на характер и поведение младшего. Но все его слова шли в разрез с тем, что рассказывал Рома.

В целом Александр производил впечатление приятного и интересного собеседника. Он сразу же завоевал расположение всех присутствующих женщин, да и мужчины охотно вступали с ним в беседу и отвечали на вопросы. Алина то и дело ловила на себя взгляды Воронцова, весь вечер он как бы ненароком оказывался где-то поблизости, то предлагая закуску, то подливая шампанское. И при этом всё время улыбался и источал обаяние, как будто сделал своей целью обязательно получить ответную улыбку немного смущенной девушки. А Алина чувствовала себя будто муха, которая попала в липкую паутину, сплетенную этим мужчиной. Чтобы разобраться во всем и избавиться от мучавших её сомнений, Алина решила поговорить с Ромой, и, придя домой, позвонила ему, но абонент по-прежнему был не доступен.

Утром следующего дня девушка первым делом подошла к Артему.

— Привет! Тём, где Рома? Мне очень нужно поговорить с ним.

— Привет! Что-то случилось? — встревожился парень. — Я могу помочь?

— Нет, у меня всё в порядке. Мне просто нужно поговорить с Романом, понимаешь?

— Алин, я не знаю, есть ли у него сейчас возможность говорить,— Артем замялся.

— Где же он?

— Я не могу сказать. Рома сам тебе все расскажет.

— Это какая-то тайна? Почему ты не можешь мне всё объяснить? Он здоров?

-Да, с ним всё в порядке…

— Это из-за Богатырева? Он скрывается от него?

— Да нет же... черт… ну, ты и придумала.

— А что я должна думать? Зачем эта таинственность? Почему мне нельзя просто всё рассказать?

— Знаешь, если бы ты его не бросила, то была бы сейчас в курсе всех событий, а не пытала меня, — вспылил Артём, но быстро взял себя в руки. — Извини. Я не хотел тебя обидеть. Просто я дал ему слово.

— Ладно, и ты извини, что так насела на тебя, просто вчера…— девушка устало вздохнула.

— Что вчера?

— Брат Ромы теперь работает у нас на кафедре преподавателем.

— Он что-то говорил? Алина, не верь ему. Рома, конечно, не ангел, но Саша сам себе на уме, всегда действует только в своих интересах. Они никогда не ладили.

— Ладно, поняла… Я пойду, встретимся на парах.

На кафедре первым, кого встретила Алина, был Воронцов. Одетый в дорогой костюм-тройку, с легкой щетиной на подбородке, он выглядел очень привлекательно и как магнит притягивал к себе взгляды.

— Доброе утро, Алина! Кофе? — мужчина протянул навстречу девушке чашку с ароматным напитком.

— Доброе утро! Нет, спасибо, я предпочитаю чай, — Алина поскорее устроилась на своё рабочее место у окна, спиной к Воронцову.

— Александр Михайлович, вы отвлеклись, — позвала