женщины и дети. Когда рассвело, они увидели, как эсэсовцы врываются в двери и заставляют жителей покинуть свои дома. Тех, кто сопротивлялся, расстреливали на месте. Эсэсовцы пытались построить людей в колонны и вывести из гетто. Это было повторением того, что случилось неделей раньше. Но неделю назад люди шли как ягнята, а теперь они сопротивлялись, то и дело происходили стычки, слушалась стрельба. …Жестокость немцев и латышских СС и полиции не знала пределов. …Были арестованы все, даже те, кто служил немцам. Еврейские старейшины, так же, как и еврейская полиция (которую до сих пор не трогали), были схвачены, все гетто было очищено. Затем их погнали в сторону Двинска. Но на самом деле они шли в Румбульский лес, где их всех расстреляли.

Колонны людей сопровождала пара конных упряжек, которые должны были подбирать тела убитых и их вещи. Во второй половине дня, когда еврейские рабочие вернулись в „малое гетто“, их заставили убирать трупы, лежавшие вокруг на территории бывшего „большого гетто“. Здесь они увидели всю бесчеловечность латышей и немцев. На территории гетто было убито примерно 900 мужчин, женщин и детей, которые пытались сопротивляться или не могли двигаться достаточно быстро. Это было намного хуже, чем первая акция — 30 ноября 1941 года. …На этот раз из гетто было выведено от 12 до 14 тысяч евреев, и лишь 3–4 тысяч узников остались в живых»[659].

Вот рассказы еще нескольких очевидцев этих событий — чудом оставшихся в живых узников Рижского гетто. Вспоминает житель Риги Михаил Кор, которому в 1941 году было 13 лет:

«Тогда, в декабре — в середине декабря 1941 года — они снова ворвались [в гетто], крича и стреляя, с собаками и громкоговорителями. С этого дня у меня появился страх перед собаками, и я едва ли смогу преодолеть его, так как я все еще вижу этих огромных псов в ночных кошмарах. Они сказали, что все женщины, дети и престарелые должны переселиться в другое место, а взрослые работоспособные люди должны перейти в другую часть гетто. И мы знали, что… это был не пикник в парке, это было „окончательное решение“»[660].

Непосредственное руководство «акциями» 30 ноября и 8 декабря 1941 г., со слов самого Йеккельна, осуществлял начальник полиции безопасности и СД в Латвии оберштурмбаннфюрер СС д-р Ланге[661]. Исполнителями были немецкие и латышские части полиции и СД, в том числе «команда безопасности Арайса»[662], а также члены латышских военизированных организаций «Перконкруст» и «Айзсарги»[663].

В числе организаторов и исполнителей акции свидетели из числа бывших узников Рижского гетто называют обергруппенфюрера СС Ф. Йеккельна, незадолго до того назначенного высшим фюрером СС и полиции в «Остланде», командира эйнзатцгруппы «А» и начальника полиции безопасности и СД в «Остланде» Ф. Шталекера, начальника полиции безопасности и СД в Латвии Ф. Р. Ланге, начальника Латышской полиции безопасности и СД майора В. Арайса и его ближайшего помощника Г. Цукурса, префекта латышской полиции города Риги Штиглица, лейтенанта вермахта Данскопа, сотрудника германской полиции порядка г. Риги обервахтмайстера Отто Тухеля, лично расстреливавшего узников гетто в ходе акций 30 ноября и 8 декабря 1941 года и «соперничавшего с латышами» по своей жестокости, а также сотрудников германской полиции и СД Фридриха Янке, Макса Нёймана, Эмиля Дидриха и др. [664]

Одним из участников уничтожения Рижского гетто был латыш, оберштурмфюрер Конрад Калейс, который командовал особой расстрельной ротой в «команде Арайса». Впоследствии Калейс участвовал в расстреле жителей деревни Аудрины Резекненского уезда, в 1942 году охранял концлагерь Саласпилс, в 1943–1944 гг. в нескольких карательных операциях в Латвии, Белоруссии и России. За годы оккупации дослужился до звания оберштурмфюрера войск СС (обер-лейтенанта). После войны Калейс преспокойно жил в Западной Германии, в 1950 году эмигрировал в Австралию, а в 1957 году получил австралийское гражданство. В 1959 году он переехал в США, где разбогател и сделался миллионером. К тому времени его уже отследили благодаря показаниям Арайса на суде в ФРГ, но американская юстиция в 1988 году всего лишь предложила ему покинуть страну. Страну он покинул только в 1994 году (из-за неправильно оформленных документов!) и принялся путешествовать из США в Австралию, оттуда в Канаду, затем — в Великобританию, и — снова в Австралию. Суд над ним откладывался всеми инстанциями до самой его смерти в 2001 году[665].

Другим участником казней в Румбульском лесу был Карлис Фрицис Детлавс, известный не столько благодаря своим чинам и званиям при гитлеровцах, сколько благодаря своей патологической жестокости. В годы войны Детлавс служил в той самой расстрельной роте «команды Арайса». Там, несмотря на молодость, он заслужил клички «Большой Фрицис», «Старый волк» и «Кровавый Детлавс». Его боялись даже сослуживцы. Детлавс участвовал в массовых расстрелах в Бикерниекском и Румбульском лесах, а также дважды направлялся в роли начальника караула в Саласпилсский концлагерь (к тому времени он уже служил в 15-й латышской дивизии войск СС, где к августу 1944 года имел звание обершарфюрера (обер-фельдфебеля) войск СС). В конце войны Детлавс сбежал в Германию, откуда переехал в США, где возглавлял Балтиморское отделение латышской эмигрантской организации ветеранов латышских войск СС «Даугавские ястребы». В 1978 году советские и американские органы юстиции проводили расследование по делам К. Детлавса и палача деревни Аудрины Б. Майковскиса. Но расследование закончилось тем, что заместитель директора специальных расследований министерства юстиции США Мартин Мендельсон (уже известный в США как преследователь нацистов) был вынужден подать в отставку, а Федеральный иммиграционный суд г. Балтимор «прекратил слушания по делу о высылке из страны Карлиса Детлавса…»[666]

«…Вскоре, — заключил свой рассказ Йеккельн, — я послал Гиммлеру телеграмму, что рижское гетто ликвидировано. Кроме того, при встрече затем доложил Гиммлеру о выполнении его приказа еще и устно. Гиммлер остался доволен как акцией, так и докладом»[667].

К концу года, после «акций» 30 ноября и 8 декабря 1941 года, из 32 тысяч узников Рижского гетто в живых оставалось только 4.800 человек. Остальные — как минимум 27 тысяч — были расстреляны в Румбульском лесу[668]. Точное число казненных, впрочем, сегодня установить трудно. «Я думаю, — вспоминает бывший узник Рижского гетто Альфред Винтер, — что в ходе только этих двух акций [30 ноября и 8 декабря 1941 г.] было убито от 28 до 30 тысяч евреев. Точной цифры я не знаю, так как в Рижское гетто прибывали новые узники, выжившие во время резни в других городах и селах, пополняя количество уцелевших»[669]. В течение декабря 1941 — января 1942 года к этим жертвам добавилось еще примерно 2.300 человек[670]. В общей сложности же в Румбульском лесу было уничтожено от 20[671] или 25[672] до 38 тысяч[673] человек, в основном —