class="p1">По словам Йеккельна, рейхсфюрер СС Гиммлер как-то сказал ему, что «расстрелы очень нехорошо действуют на людей, которые занимаются ими. Лучшим способом ликвидации являются, мол, газовые машины, изготовленные по его приказанию. С применением таких машин якобы отпадают всякие неудобства, связанные с расстрелами»[732]. Чтобы сберечь нервы палачей, в Саласпилс было доставлено 30 новеньких «газвагенов», которые Йеккельну очень расхваливал начальник полиции безопасности и СД Латвии д-р Ланге. Впрочем, скоро выяснилось, что использование этих передвижных газовых камер негигиенично, так как людей в них сильно тошнит перед смертью, и поэтому Ланге приказал вновь вернуться к практике расстрелов…

«До меня, конечно, доходили слухи о применении к арестованным … садистских приемов обращения, — оправдывался впоследствии на суде обергруппенфюрер Йеккельн. — Однако я не могу вспомнить что-либо конкретное, так как по данному вопросу мне никто ничего не докладывал. Я виноват лишь в том, что не проявлял интереса к тому, чтобы садистские методы были исключены из практики. О способах мучений будущих жертв тоже ничего сказать не могу. Но должен признать, что из общего количества арестованных мы очень многих, кого не в состоянии были привлечь работать на себя, расстреливали. Обычно сотрудники гестапо высылали предварительно в центр списки лиц, подлежавших расстрелу, и краткие характеристики на них. Из Берлина в ответ, как правило, незамедлительно приходили телеграммы, санкционировавшие расстрелы намеченных нами людей»[733].

После войны Штиглиц и Цукурс нашли прибежище в Бразилии, Эйхелис, Тейдеманис и Арайс — в Западной Германии, Калейс и Озолс — в Австралии, Детлавс, Майковскис и Лайпениекс — в Соединенных Штатах Америки (последние двое еще и получали гонорары как консультанты ЦРУ). Старики знают, какова была стоимость жизни, да еще с семьей — включая жилье, питание, одежду — в послевоенной Европе. Эти беглые военные преступники, судя по всему, не бедствовали.

Еще летом 1942 года, предвидя возможность поражения Германии в этой войне и ответственности за совершенные преступления, рейхсфюрер СС Гиммлер приказал штандартенфюреру СС Блобелю возглавить особый штаб «1005» и заняться поиском и уничтожением массовых захоронений жертв нацистского террора в Польше, Прибалтике, Белоруссии, на Украине и в России[734]. Работы было много, и до Риги Блобель добрался только к январю 1944 года.

«В январе 1944 года, — рассказал впоследствии на суде высший фюрер СС и полиции в „Остланде“ обергруппенфюрер СС Йеккельн, — ко мне в Ригу приехал из Берлина сотрудник гестапо Плобель[735], с сообщением, что лично от Гиммлера получил совершенно секретный приказ о сожжении всех трупов, расстрелянных нами за это время на территории „Остланда“ людей. Я указал Плобелю места расстрелов и поинтересовался у него, каким образом он намеревается замести следы наших преступлений. Плобель ответил, что рассчитывает на помощь подчиненных мне органов СД и гестапо, а о результатах своей работы доложит. Плобель сообщил, что с помощью выделенных ему людей намеревается раскапывать могилы, затем складывать трупы вперемешку с дровами в большие штабеля и, облив бензином, сжигать их, пока не останется ни малейших признаков происходившего.

Миссия Плобеля была настолько секретной, что даже выданная ему команда была зашифрована номером 1089. Эта команда использовала для раскопки могил опять же евреев, содержавшихся в Саласпилсском и других расположенных поблизости лагерях. После окончания раскопок евреи, участвовавшие в этом, тоже расстреливались и сжигались вместе с остальными трупами. Без письменного разрешения Плобеля, замечу, ни один, даже высший чин СС и СД не имел права появляться в местах сжигания трупов»[736].

В октябре 1944 года, чтобы замести следы совершенных здесь преступлений, концлагерь Саласпилс был уничтожен, а его персонал — немецкие и латышские полицейские, — эвакуирован. Всего в концлагере Саласпилс за три года его существования было уничтожено более 100 тысяч человек[737].

Впоследствии, после войны, на том месте, где находился лагерь смерти Саласпилс, был создан мемориал. В центре его находится обелиск с надписью: «Здесь людей казнили за то, что они были невиновны… Здесь людей казнили за то, что каждый из них был человеком и любил родину».

Саласпилс — уменьшенная копия Освенцима — был не единственным концлагерем на территории Латвии. Всего за время оккупации на территории Латвии было создано в общей сложности 18 тюрем, 23 концентрационных лагеря и 18 гетто[738]. Местами массовых расстрелов являлись ближайшие леса и лагеря под Ригой, где было уничтожено более 150.000 человек: в Бикерниекском лесу — более 46.000 чел., в Румбульском лесу — 38.000 чел., в Дрейлиньском лесу — 13.000 чел., в концлагере Саласпилс — 57.000 чел. (видимо, не считая евреев из оккупированных стран Европы), в Рижском еврейском гетто — 35.000 чел.[739] В Даугавпилсе и Резекне, по словам Фридриха Йеккельна, было уничтожено от 70 до 100 тысяч человек, главным образом евреев[740]. Основными местами расстрелов в Даугавпилсе являлись «Золотая горка», Погулянка и Железнодорожный сад, где было убито более 15.000 человек[741].

Итог деятельности гитлеровских эйнзатцкоманд и их помощников из латышской полиции и самоуправления был поистине ужасающим. Только по предварительным данным судебно-медицинской экспертизы, обследовавшей 58 мест захоронения на территории Латвии, число жертв составило свыше 300.000 человек[742]. Всего за годы немецко-фашистской оккупации, как показали позднейшие расследования, в Латвии было уничтожено примерно 644 тысячи человек, в том числе 330.032 советских военнопленных и 313.798 мирных латышских граждан, включая от 77 до 85.000 евреев (в их числе евреи, которые доставлялись в лагерь уничтожения Саласпилс со всех оккупированных стран Европы)[743]. К началу 1942 года только в крупнейших городах Латвии было уничтожено 52–54 тыс. евреев (35 тысяч в Риге, 14–16 тысяч — в Даугавпилсе и более 7 тысяч в Лиепае). Общее же число уничтоженных в Латвии евреев составляет около 77.000 человек, то есть 95 % от довоенной численности всей еврейской общины Латвии[744]. По другим данным, число жертв Холокоста в Латвии может составлять до 95.000 человек[745].

Мобилизация в «Латышский легион СС»

Рейхсфюрер СС Гиммлер начал задумываться о создании национальных легионов в Прибалтике еще в мае 1942 года, однако тогда он счел эту идею чересчур рискованной[746]. В июне 1942 года высший фюрер СС и полиции в «Остланде» Фридрих Йеккельн встретился с офицерами латышских Schutzmannshcaft-батальонов и выступил с речью, в которой заявил, что в скором будущем, возможно, будет проведено формирование «Латышского легиона» в рамках войск СС. Одновременно он высказал свое личное мнение о том, что после войны можно будет подойти и к вопросу о восстановлении независимости Латвии — разумеется, в союзе с Рейхом или под его протекторатом.

Так впервые прозвучала мысль о формировании национальных легионов СС. С самого начала эта идея была тесно