Этот закон работает повсеместно. Помните книгу «Преступление и наказание», когда Раскольников от всего отмылся, а его все-таки совесть замучила? Монадическое тело — и есть та совесть, которая говорит: «Пока ты не отработаешь здесь на земле свой грех, ты все равно никуда от этого не денешься. В следующем воплощении будешь его отрабатывать». Достоевский это хорошо прочувствовал: он моменты жизни и смерти очень хорошо сканировал. Очень многие жрецы тоже имели возможность различать, как происходит трансформация.

И вот Пифагор, когда попал на этот суд, говорит: «У меня было шансов 50/50». Если он свою жизнь отдаст тому покойному, то соответственно он умрет в пирамиде, его труп там найдут. Но ему дали в качестве искупления возможность остаться и сказали: «Ты будешь проводником неких духовных знаний» — как миссионер. У него потом была достаточно сложная судьба, его забирали персы в Персеполь, он очень долго бродил по Пакистану. А когда вернулся (а прожил он больше девяноста лет), то открыл свою школу в Греции, где передавал знания по нумерологии, арканам Таро и так далее.

На более высоком плане отрабатывается то, что ты сделал по незнанию на более низком плане.

Если мы говорим о трансформациях, которые происходят в пирамиде, у каждого они свои. В частности, известный случай произошел с Наполеоном. Во время египетской кампании Наполеон решился посетить Великую пирамиду, камеру царя. И ему удалось вступить в контакт с энергоинформационными структурами древнеегипетских посвященных.

Бывали в пирамидах случаи со смертельным исходом. Человек туда попадал, а потом у него случался инсульт, либо инфаркт, либо еще что-то такое, что происходит как следствие работы в этих тонких энергиях. Известен такой случай, когда приехал один египтолог из Петербурга вместе с женой. Как мне говорили, это было в середине девяностых, где-то лет за пять-семь до меня. Этот ученый очень долго изучал египетскую цивилизацию, с большим трудом накопил денег на поездку. И когда он туда попал, он оказался в этом измененном состоянии. Он сказал жене: «Мне сейчас все открылось, я теперь все понял. Я понял, что это все не фантазии. Что эти остатки — лишь мелкие брызги того, что там на самом деле происходит. Мне открылось то, ради чего я всю жизнь прожил». Он вернулся в гостиницу и той же ночью умер. Ушел. Его монадическое тело получило, видимо, дополнительную энергию, прошла перестройка, но вот та серебряная нить, которая соединяет наше монадическое тело с физическим, оказалась тоньше, чем надо, слишком тонкой… Есть выражение: на волосок от смерти. Этот его волосок оказался разорванным.

Поэтому я примерно представлял, что в пирамиде со мной может быть и какая-то неприятность. Но то, что появилась Александра и сказала: «Я тебе помогу», — меня успокоило.

Был и такой интересный момент: со мной собирались поехать еще несколько человек. Один из них — египтолог Али, профессор каирского института, он переводил на арабский. Так что я шел не просто на плато Гиза, а в сопровождении. Вторым спутником была моя приятельница, назовем ее Ника. Она такая интересная барышня, в это время писала книгу о Шарм-эш-Шейхе. Кандидат исторических наук. Как раз некоторые из ее книг Али и переводил на арабский язык. Поэтому у них сложилось сотрудничество. Она периодически уезжала из Москвы, жила в Каире у Али. Точнее, даже не в Каире, а в Гизе, прямо напротив пирамид. У него была трехкомнатная квартира, и она проводила там по несколько месяцев в году.

Она, конечно, эзотерик. Но в каком плане? Она заразилась темой Египта, когда ее жизнь дошла до некой поворотной точки. У нее был очень богатый муж, и она была из таких элитных дам большого света. Написала неплохую книжку, по которой был сделан сценарий фильма, муж помог ей снять этот фильм. Фильм вышел в начале двухтысячных годов. На тему Египта Нику вывело то, что в какой-то момент она поняла, что жизнь богатой гламурной львицы ей уже неинтересна. Ника поняла, что вырваться она не сможет. Время проходит, а ты находишься в состоянии застоя. И тогда она, где-то в середине девяностых, поехала в Египет. Она слышала про Наполеона, что именно после пирамид у него процесс пошел. Она знала и про Пифагора… Поль Брантон тогда был только на английском языке, она прочитала и его. Даже, по-моему, помогала в издательстве «Сфера» то ли с переводом, то ли еще как-то. Она хорошо знает английский и давно в эзотерической теме.

Возможность поехать в Египет и пройти по пути Поля Брантона ей показалась правильной. Вот она туда и отправилась. Но к тому времени уже нельзя было оставаться на ночь в Великой пирамиде. Однако Ника смогла с помощью крупных денег и связей, в том числе через Али, выйти на тех людей, которые позволили ей провести ночь в Великой пирамиде.

Она пережила нечто похожее на то, что описывал Поль Брантон. Она тоже описала это в одной из своих книг. «Египетская тетрадь» называется. В этой книжке она передала свой опыт, тоже некое умирание. Но она девушка, будем говорить, достаточно тонкая. Когда описывала свои состояния, скрылась под псевдонимом.

У нее вышла занятная книга, «Шизофрения», где она себя позиционировала как некого профессора психологии Александру, которая вроде изучает египетскую эзотерическую тему. Достаточно интересная получилась книжка, издана, наверное, в 2009–2010 годах, а может, и в 2011-м. Впрочем, вернемся в Египет 2002-го.

В КАЧЕСТВЕ НЕКОЙ ПРОВЕРКИ я прошел ряд интересных мистических историй. Знаковых, на мой взгляд, с точки зрения подготовки к большим трансформациям, к посвящению. У меня была определена тема все-таки с самого начала: просмотреть свои прошлые реинкарнации. Я надеялся, что мне это покажут. Вся работа над собой, выполненная мной предварительно, — это некий аванс, плата за входной билет.

Когда я приехал в Шарм-эш-Шейх, то заселился в отель, по-моему, Coral Beach Tiran он назывался. Это новый отель, там большое пространство, можно было бегать — утренние пробежки я люблю. Там даже по вечерам бегал, прокачивался, набирал энергию, вполне осознанно готовился. К тому времени я уже изучил цигун и делал практики по набору энергии, и даже в процессе бега использовал так называемые целительные звуки, чтобы набирать энергию разных качеств. Что там было еще интересно — хорошая сауна, хороший тренажерный зал — только-только новый отель открыли. На берегу там была очень хорошая коралловая плита: был мостик и за ним такой большой плот, с которого можно уже было плавать не в самих кораллах, а рядом с этой коралловой плитой. Вода уходит на глубину метров тридцать, а над коралловой плитой, может быть, метр. Этот плот давал возможность сразу туда нырять, на глубину, и смотреть, как живут морские обитатели.

Я когда приезжаю в Египет, мне всегда надо проплаваться, продышаться. Я достаточно много плаваю всегда в Египте. Это же был как раз март. Март вполне такой приятный месяц, когда вода становится более-менее теплой. Температура, наверное, всего градусов двадцать, но если немножко закаленный, можно плавать. И при этом я еще чувствовал связь со своей монадой. Причем связь с монадой была такая интересная, прямо на уровне телепатических контактов. Ты постоянно ее сканируешь как духовного учителя. И спрашиваешь: правильно — не правильно? Что будет, допустим, завтра, что будет через два, три дня?