— Мария Сергеевна, только что гашники обнаружили на Ленинских горах тот самый «Жигуленок», который сбил Белову, — сообщил радостную новость вошедший.

Про то, что девушку сбил автомобиль марки «Жигули» зеленого цвета сообщил сегодня утром свидетель — мужчина, который в тот вечер выгуливал собаку. Наезд произошел фактически на его глазах в тот самый миг, когда он возвращался со своим четвероногим питомцем домой. Этот же свидетель успел запомнить и две последние цифры на номере «Жигуленка» — 07. Получив эту информацию, следователи поделились ею с гаишниками, которые по своим базам данных стали «пробивать» разыскиваемый автомобиль. Кондрашина была уверена, что к концу дня эти поиски обязательно должны были увенчаться успехом. Но, как выяснилось, все произошло гораздо раньше.

— Преступник бросил автомобиль на набережной, а сам скрылся в неизвестном направлении, — продолжил свой доклад Некрасов. — Но главное не это, Мария Сергеевна.

Молодой следователь сделал паузу в своем рассказе, по которой Кондрашина поняла — за ней скрывается нечто серьезное. И она не ошиблась.

— В багажнике «Жигуленка» был обнаружен труп мужчины приблизительно 25–30 лет. Документов при нем не оказалось, поэтому его личность еще не установлена. Но к делу уже подключились наши коллеги из «убойного» отдела МУРа.

Услышав эту информацию, Кондрашина сложила бумажку с телефоном армейской базы вчетверо и спрятала во внутренний карман пиджака до следующего раза. Сообщение, которое она услышала, вносило новый поворот в обычное, казалось бы, дело о наезде.

— Каким образом расправились с жертвой известно? — спросила женщина у своего помощника.

— Мужчину задушили с помощью удавки.

— Данные на владельца автомобиля пробили?

— Это некий Александр Логунов. Кстати, личность весьма известная — это хоккеист московского «Спартака», бывший игрок сборной СССР. Ребята из МУРа поехали к нему, а я направился прямиком к вам.

— Адрес Логунова при тебе?

Вместо ответа Некрасов приложил ладонь к груди, к тому месту, где на его пиджаке был карман. Кондрашина поднялась со стула, но в это время на столе зазвонил телефон. Подняв трубку, женщина преобразилась — ее лицо, секунду назад сосредоточенное, мгновенно смягчилось.

— Зайка, ты уже дома? — спросила женщина, после чего коллега догадался, что его начальнице позвонила дочка-школьница. — Как все прошло, нормально? Диктант был? Хорошо, дома поговорим. Садись обедать — макароны и котлеты найдешь в холодильнике. А потом сразу за уроки. Я приду и проверю. Ну пока, целую.

Положив трубку, Кондрашина первой вышла из кабинета.

Спустя час они уже были на месте — в доме по улице Брянской, недалеко от Киевского вокзала, где проживал Александр Логунов. Как выяснилось, в момент прихода инспекторов МУРа он был дома и пребывал в не самом презентабельном виде — у него было помятое лицо, взлохмаченная шевелюра, а изо рта несло, как из винной бочки. Помимо него в квартире находились двое муровцев и двое сотрудников местного отделения милиции — инспектор утро и участковый. Командовал всем старший инспектор МУРа капитан Алексей Игнатов, которого Кондрашина знала.

Выйдя с ним на кухню, женщина спросила:

— Чем порадуешь?

— Пока особо нечем. Этот бухло утверждает, что весь вчерашний вечер и всю ночь проспал в своей квартире и никуда не отлучался.

— Думаешь, врет?

— Говорит, вроде, натурально, — пожал плечами Игнатов. — Выглядит тоже. Но вот, как было на самом деле, предстоит выяснить.

— Приведи его сюда, я с ним сама поговорю, — попросила Кондрашина.

Муровец подчинился и спустя несколько минут за кухонным столом уже сидел хозяин квартиры. Следователь расположилась напротив.

— Вы знаете, что в багажнике вашего автомобиля был найден труп мужчины? — без всяких предисловий спросила Кондрашина.

— Знаю, ваши коллеги меня уже обрадовали.

— А радоваться нечему — дело серьезное. Если вы не сможете доказать, что вчера вечером, в районе восьми часов вечера, вас не было за рулем вашего «Жигуленка», вас ждет суд и суровое наказание. На вашем автомобиле был также сбит человек, жизнь которого сейчас находится в опасности. Сами понимаете, что это не шуточки — труп и наезд на человека, которого вы, или тот, кто был за рулем, оставили без помощи.

— Я не дурак и все понимаю. Но я еще раз объясняю: меня за рулем не было, про труп я тоже ничего не знаю. Я со вчерашнего утра «квасил» вот в этой квартире и уже часов в шесть вечера вырубился. Вы можете сами посмотреть — у меня вся комната уставлена винно-водочной посудой, которую мы вчера опустошали.

Кондрашина подняла глаза на стоявшего в дверях Игнатова — тот взглядом показал, что хозяин квартиры не врет в последнем своем утверждении.

— Хорошо, а кто такие эти «мы», с кем вы почти весь день, как вы говорите, «квасили»? — возобновила допрос Кондрашина.

— Не знаю, я с ними на Киевском вокзале познакомился. Утром выскочил в магазин за бухлом, ну, и сошлись на почве моего узнавания.

— А вы у нас кто? — спросила Кондрашина, хотя предварительной информацией о личности допрашиваемого уже обладала.

— Хоккеист — играю за основу «Спартака», раньше играл и за сборную.

— А сейчас, стало быть, уже не играете?

— Ну, если ее тренеры меня даже во второй состав включать перестали…

— Поэтому вы и решили, как это у вас говорится, забухать?

— Что-то вроде этого, — по губам хоккеиста пробежало подобие усмешки.

— Каково было число ваших новых знакомых?

— Двое. Вернее, сначала было двое, а потом к ним добавилась еще и девушка.

— Она была с ними?

— Вроде, да.

— Имена их помните?

— Олег, Павел и Вероника.

— Хоть какие-то детали биографий, которые могли бы помочь нам их найти, у вас есть?

Мужчина на какое-то время задумался.

— Учтите, это в ваших же интересах, Логунов, — вступил в разговор Игнатов. — Если мы их не найдем, подозрение в преступление ляжет именно на вас.

— Как будто я не понимаю? — не скрывая своего раздражения, откликнулся на этот пассаж муровца хозяин квартиры. — Но вспомнить ничего не могу. Они своих адресов мне не называли, где работают тоже. А я их и не расспрашивал особо. Мне компания была нужна, чтобы одному не оставаться.

— Видите, до чего вы дошли, Логунов — пьянствуете с незнакомыми людьми, в результате чего было совершено преступление, причем не одно, — суровым тоном резюмировала Кондрашина. — Опишите внешности этих мужчин.

— Олег — высокий шатен, волосы прямые, спускаются до плеч. А Павел низенький такой, волосы короткие с прямым пробором, как у полового.

Кондрашина взглянула на Игнатова, на что тот сказал: