— Сможешь. Только, боюсь, недолго будет это продолжаться.

— Почему так зловеще? Настя спокойно родит, посидит с ребенком, а потом вернется на свое место… Конечно, я тогда уйду. Почему я не могу заработать немного денег? На что жить? Кто будет меня кормить — ты, что ли? — Женщина криво улыбнулась, увидев его огорчение. — Ну вот, уже обиделся. Нечем крыть?!

Тот промолчал.

— Не сердись, — уже куда мягче продолжала она, — я должна думать о будущем… Меня и так всю жизнь упрекали в легкомыслии. А когда тебе тридцать, хочется пожить по-человечески. Купить дорогие туфли. Ведь у меня красивые ноги! Съездить за границу. Я нигде не была… Понимаю — эта работа ненадолго… Но к тому времени, как я подработаю деньжат, шоу, наверное, уже навернется.

Недолго им осталось существовать.

— Это твои слова? — насторожился Саша.

— Что? Нет. — Она нахмурилась. — Так мне сказал Костя незадолго до смерти.

— Он имел в виду что-то конкретное?

— Я ничего не знаю… — Ира устало скинула туфли, положила на диван плащ. — Давай спать.

Эти двое меня выбили из колеи… А тут еще ты с претензиями…

Она сладко потянулась и снова подошла к нему, обняла:

— Хотя бы соображаешь, что мы с Тобой впервые ночуем вместе?

Они прошли в спальню, Ира села на край постели, протянула руки:

— Иди сюда!

— Прекрати играть!

— Я не играю…

— Ты все время играешь. — Он был вне себя. — Доиграешься! Уже доигралась с этим Маленковым! Он понял, что тебя можно купить! Если они пришли к тебе с таким предложением — значит, выкинули белый флаг! Они чего-то испугались!

— Господи… — Женщина медленно раздевалась, отшвыривая в угол один предмет туалета за другим. — Сыщик несчастный. Убирайся к жене!

Читай ей мораль, пока терпит! А она будет терпеть — как же! Вернулся муж! Я тебе еще кое-что скажу. Не хотела говорить, а теперь скажу.

— Оставь тайны при себе! — бросил он. — Где мой плащ?

Саша оделся, но никак не мог уйти. А она лежала на спине, заломив руки за голову, и усмехалась.

Наконец не выдержала:

— Кассету внимательно слушал?

Он насторожился:

— Зачем ты спрашиваешь?

— Когда я заметила, как испугался Игорь, там, в редакции, я стала прислушиваться внимательней. Шла запись разговора, помнишь его?

— Слово в слово.

— Ничего не заметил?

— Ну, лифт работал.

— Это деталь. Дело в другом. Ты в голосе того, другого, ничего не уловил? — И она торжествующе улыбнулась:

— Так я и поняла. Ты следил только за смыслом слов. А Игорь услышал еще что-то, что его и напугало до смерти. Хочешь, скажу, что это было?

— Я сам тебе скажу. Он узнал голос одного из своих знакомых.

— Совсем необязательно, что этот голос был ему знаком.

— Он испугался незнакомого голоса? Что же в этом голосе такого было?

Она прищурилась и выпалила:

— Акцент!

— Акцент?! — поперхнулся Саша." — Рехнулась, что ли? Не было акцента!

— Да, именно акцент! — упрямо повторила она. — Совсем малозаметный, но был! Я услышала!

Саша засуетился, достал диктофон, перемотал кассету, и они снова прослушали запись. Когда голоса умолкли, неуверенно сказал:

— Кое-что есть, конечно… Но мне кажется… Это не акцент. У того, второго, просто небольшой дефект речи…

— Ты хотя бы обратил внимание, когда напугался Игорь? Не сразу! А только когда тот сказал, чтобы Костя убирался! Вот тогда Костин собеседник разволновался, потерял контроль и заговорил с акцентом! В этот момент Игоря скрутило по-настоящему!

Они молча посмотрели друг на друга, Саша снял плащ.

— А какой акцент? — спросил он. — Ты не можешь определить?

— Откуда мне знать? Мы этого во ВГИКе не проходили.

Он разделся и лег рядом. Та прижалась к Саше и, горячо дыша ему в шею, прошептала:

— Давай забудем, глупо так много о нем говорить.

— Я бы забыл с радостью. Но речь идет уже о тебе.

— Поцелуй меня.

Мужчина обнял ее гладкие, теплые плечи, глубоко вздохнул, поцеловал. Она сразу успокоилась.

— Ну, наконец… Я люблю тебя, слышишь?

— Помолчи…

— Молчу! — шепнула она, закрывая глаза.

В эту минуту в другой комнате зазвонил телефон.

Ира охнула с досады, а затем заявила:

— Я не подойду.

— Нет, подойдешь!

— Нет. Сам иди, если хочешь.

— С какой стати?

— А если это твоя жена?

— Не говори глупостей. Думаешь, я оставил ей номер твоего телефона?

Пока они препирались, телефон замолчал. Но через полминуты снова поднялся трезвон. Ира выползла из постели и, набросив на плечи простыню, прошла в другую комнату. Ее не было довольно долго, и когда Саша уже собрался пойти за ней, она вернулась.

— Плохие новости? — спросил он, поглядев на ее измученное лицо.

— Я и сама не знаю… Звонил Игорь. Сказал, что придумал способ опубликовать содержимое кассеты. Просил завтра приехать к нему и передать ее.

— И ты согласилась?

— Я рада от нее избавиться.

Саша застонал:

— Так я и знал! Я сразу понял, что этот тип объявится сразу после визита этих деятелей с телевидения! Говорил — это прямо связано! Тебе сунули под нос деньги и славу, а взамен требуют отдать кассету.

— Он ни слова ни сказал про телевидение, — возразила женщина.

— Не переживай, он в курсе дела! Это он их навел! Если бы ты отказала, должности ведущей не получила бы!

— Скажи мне одно, — умоляюще попросила она. — Я правильно согласилась или нет?

Он задумался, потом неохотно признался:

— Думаю, ты права… Избавляешься от кассеты, взамен получаешь престижную работу и деньги… Как будто все справедливо. Не на что жаловаться. Тем более что кассета нам все равно без надобности. Мы же не будем вести расследование, как думаешь?

— А может, лучше было отдать кассету следователю?

— Может, и лучше… Но следователь не устроит тебя на работу.

Она удивленно на него взглянула: