негромко застонала и укусила меня за нижнюю губу. Наши языки переплелись друг с другом; я тем временем играл с клитором Марли.

Дыхание девушки становилось все быстрее; я подсунул ладони ей под попку и приподнял. Она в изумлении обвила меня руками и ногами и игриво шепнула на ухо:

– Ой-ой! Смотри не урони!

– Никогда не дам тебе упасть! – серьезно пообещал я. Потому что вложил в эти слова более глубокий смысл. Я хотел быть с ней рядом здесь и сейчас. Хотел защитить от всех грядущих штормов. И в то же время впустить смерч по имени Марли в свою жизнь.

Марли взглянула мне прямо в глаза. Наверняка поняла двойной смысл сказанного. Она страстно поцеловала меня; я прижал девушку к стене кабины, а затем вошел в нее. И мы полностью отдались ритмичным движениям наших тел.

26. Марли

После моей спонтанной вылазки на остров и последовавшей за ней ночи с Джеком время пролетало стремительно. Мы виделись с Джеком ежедневно. Он заходил в клинику и бесстыдно флиртовал со мной на глазах у Сью и Фионы. Обеденные перерывы мы проводили вместе – по большей части в номере коттеджа, в постели, так что времени на еду почти не оставалось. Джек забирал меня с работы, и мы ночевали либо у него – когда позволяло расписание приливов, – либо у меня. Вместе готовили, смотрели «Нетфликс», выгуливали Реджи, ходили на пляж и встречались с друзьями, которые официально поздравили нас и объявили парой. Однако большую часть времени мы не могли оторваться друг от друга.

Я никогда столько не занималась сексом – и никогда еще не была так счастлива. Порой ощущала себя девочкой-подростком, в предвкушении каждой новой встречи пьяной от сердечного трепета и бабочек в животе. Я скучала по Джеку в редкие часы разлуки – тогда мы переписывались через Вотсап или Инстаграм, – и на всю катушку наслаждалась каждым мгновением, проведенным вместе.

Разумеется, после нашей первой совместной ночи я немедленно позвонила Рейчел; подруга так громко завизжала в трубку, что я чуть телефон не выронила. Похоже, она сразу принялась искать подходящий рейс, чтобы приехать ко мне в августе, после окончания своей практики. Как можно не познакомиться с парнем, который сделал меня счастливой? Рейчел утверждала, что поняла это по моему голосу.

Я невольно пришла к осознанию того факта, что не смогу остаться здесь навечно. Через пару недель официально истечет срок моей временной работы в клинике, и что дальше? Все равно остаться? Но где я буду жить? Номер в коттедже нельзя рассматривать в качестве постоянного решения. Придется ли мне искать другую работу, если Линда надумает вернуться? Однако это, собственно говоря, вопросы решаемые. А вот хочу ли я в принципе задержаться здесь надолго?

Эти вопросы были для меня абсолютно новыми; еще несколько дней назад и в голову не приходило заглядывать так далеко. Доктор Сью однозначно дала понять: она будет только рада, если я останусь. Но рано или поздно придется вернуться домой. Или?..

При одной мысли о разлуке с Джеком у меня скрутило желудок. За очень короткое время Джек стал важной частью моей жизни. Я поделилась новостью со своими стариками, а еще сообщила им о телефонном разговоре с отцом. Они невероятно мной гордились, хотя, конечно же, скучали. Отец после того звонка больше не давал о себе знать. Я с облегчением узнала, что и бабушка с дедушкой тоже ничего о нем не слышали. Часто думала об отце и постоянно твердила себе – надо быть стойкой, невзирая на порой терзающие муки совести.

Старики прежде всего расспрашивали о работе в клинике, и особенно загордились, когда я поведала, что время от времени ассистирую доктору Сью.

– Вдруг ты нашла свое призвание, Марли? – взволнованно предположила бабушка. – Не задумывалась о профессиональном росте в этом направлении?

Я вынужденно призналась, что уже гуглила доступные образовательные программы по ветеринарии, хотя пока никому ничего не рассказывала. Теперь у меня появилась мечта на будущее, причем из разряда тех, о которых раньше и помыслить не могла.

А тут еще звонки и сообщения от Дэна – я по-прежнему на них не реагировала.

Все было очень запутанно…

И прежде чем принимать решение, нужно непременно поговорить с Джеком. Воспринимает ли он происходящее так же, как я, верит ли, что у нас есть будущее? Обрадуется ли он, если я останусь еще на время? И главное: мы с ним… пара? Или для него я всего лишь летний роман? Часто прикидывала, с какой стороны подступиться к теме, однако пока молчала. Не хотелось нарушать возникшее между нами согласие, портить себе настроение.

А Джек… он был просто Джеком: внимательным, участливым, нежным. Он постоянно меня смешил. Я порой думала, меня разорвет от счастья. Дни бежали так быстро, что голова шла кругом. И оглянуться не успела, а уже заканчивается моя пятая неделя в Сент-Эндрюсе. Время утекало, как песок сквозь пальцы. Между тем оставалась еще одна важная вещь, которую я обязательно хотела сделать. Которую должна сделать. Ведь именно ради этого я приехала сюда…

Едва я удалила невероятно крупного клеща из-за уха одной из моих любимых пациенток, роскошной джек-рассел-терьерши Минти, как из приемной послышался голос:

– Люди! Здесь есть кто-нибудь?

– Рекомендую вам давать Минти раз в месяц таблетку от клещей, – объяснила я мистеру Берлингтону, владельцу животного – одинокому пожилому мужчине, который завел собаку после смерти жены, чтобы «поддерживать форму». Надо сказать, он предъявлял к себе несколько завышенные требования. – Тогда паразиты немедленно отпадут и не смогут навредить Минти. Сейчас вернусь в приемную и выдам вам лекарство.

Я вышла из процедурной, и сердце подпрыгнуло от радости. Джек стоял, опершись на стойку. Он подмигнул мне и вежливо поздоровался с пожилым господином.

– Как дела у вашей дочери, мистер Берлингтон? Она по-прежнему живет на Аляске и занимается морской биологией?

Мистер Берлингтон, который почти не слышал одним ухом, повернулся к Джеку другим боком.

– Что ты сказал, юноша?

Джек повторил вопрос и завязал со стариком беседу. Я тем временем достала таблетки и выписала счет за процедуру и лекарства.

Мистер Берлингтон рассыпался в благодарностях и оплатил счет наличными; мне пришлось помочь ему выудить из портмоне нужные купюры и монеты.

– Прекрасного вечера желаю вам! – воскликнул он и отвесил поклон. Затем, преисполненный достоинства, покинул клинику вместе с Минти на поводке.

Джек помотал головой, глядя ему вслед, и ухмыльнулся.

– Мистер Берлингтон преподавал мне в школе английский. Уже тогда был весьма древним старцем. Понятия не имею, сколько ему сейчас лет. – Он перегнулся ко мне через стойку и поцеловал так азартно, что меня бросило в жар. – А вот теперь здравствуй! Ты врачевала его собаку самостоятельно?

Он весь светился от радости. Я кивнула в ответ.

– Всего лишь клещ.

В последнее время доктор Сью доверяла мне все больше, и я очень гордилась, когда начальница поручала самостоятельно выполнить некоторые простые процедуры.

– У тебя явные склонности, – сказал Джек, смахивая прядь волос с моего лица. – Готова к вылазке на пляж? – Он продемонстрировал корзину для пикника, в которой просматривались бутылка черри-колы, багет, сыр и виноград.

– Больше чем готова!

Я закрыла все программы, выключила компьютер и вышла из-за стойки. В последний раз обошла клинику, чтобы убедиться – свет везде выключен. Затем скрупулезно заперла входную дверь. Сегодня доктор Сью передала мне ключи и впервые доверила закрыть клинику после работы. Во второй половине дня ее и Фиону вызвали на ферму неподалеку от города, чтобы принять тяжелые роды у кобылы.

У входа нас ждал Реджи. Я почесала пса за ушком, он радостно меня поприветствовал, и мы втроем не спеша побрели сквозь теплое вечернее марево. Был конец июля. Днем стояла жара, однако у моря зной переносился легче, чем в Торонто.

Для разнообразия я обула сандалии, которые позволила себе с зарплаты. Одна рука лежала в ладони Джека, во второй я сжимала поводок Реджи. Мы здоровались со всеми, кто попадался навстречу. Как-то незаметно я перезнакомилась с большинством местных, и они также сердечно приветствовали меня. Как будто всю жизнь здесь провела.

Джек привел нас на расположенный несколько в стороне от города пляж, до сих пор мне не известный, расстелил на песке