Как только дверь закрылась, Егор бросился на меня, крепко сжимая в объятьях. А я… А я, чего уж тут, расплакалась. Слёзы как-то сами лились из глаз, я просто не могла это остановить.

Губы Егора властно сомкнулись на моих, поцелуй отдавал солью моих слёз. Он жадно впивался в мои губы, страстно играя с моим языком. Горячие руки крепко сжимали мои плечи, словно давая понять, что больше никогда и никуда меня не отпустят. Я принадлежу ему, и больше никому. Он — мой истинный, МОЙ.

Егор чуть ли не вжимал меня в кровать, резко отпрянул от губ и в ритме дикой страсти стал покрывать поцелуями шею. Я горела, чувствовала жар его тела и чувствовала, как всё внутри дрожит от наслаждения и желания быстрее откинуть эти датчики и заняться сексом прямо здесь. Плевать, если кто-то зайдёт. Я хочу его.

Но, всё-таки, мой волк подарил мне последний, самый нежный и лёгкий поцелуй, после чего аккуратно провёл рукой по тонкой коже шеи. В нём столько любви, столько страсти! Ах, и почему я раньше упускала этот шанс?!

— Я не могу поверить, — с улыбкой погладила его по волосам, всматриваясь в бездонные хищные глаза. — Мама одобрила тебя.

— Я… Долго работал над этим, — он улыбнулся, нежно проведя носом по моей щеке. — Её оказалось уломать сложнее, чем тебя.

— Эй! — да я знаю, что отсылка к нашей первой встрече. — Вообще-то тогда у меня был гон! Тем более ты мой истинный!

— Шучу, — снова белоснежная улыбка, и, мне кажется, я падаю в бездну его глаз. Как настоящий счастливый отец, с той же улыбкой он погладил мой животик.

— Что ты ей сказал? — решила, что лучше переключиться. — Как тебе вообще удалось её убедить?

— Это тайна, — приложил палец к губам, затем продемонстрировал клыки. — Мы, наследники оборотней, умеем договариваться.

Он взял мою руку в свою, мягко перебирая пальцы. Как же это хорошо. Просто вот так сидеть и знать, что твой любимый рядом и ничто не способно вас разлучить. Кажется, позади всё самое худшее. Или нет? Ещё не знаю. Скорее всего, будут ещё какие-то испытания, но точно не сегодня. Сейчас мы просто вместе, смотрим друг на друга и хотим уйти из этой больницы. Желательно к нему. Хочу показать моему волку, как я за ним соскучилась.

— И ещё кое-что, — прервал нашу идиллию. — У меня будет для тебя подарок. Вернее, для тебя и твоей матери.

— Ты нашёл в своей родословной сатира? — хихикнула, посматривая на его недовольное лицо. Один: один!

— Я хочу найти кое-кого другого, — выдержал небольшую паузу и продолжил: — Твоего отца.

— Моего отца? — у меня на секунду наступил ступор. Честно говоря, с того момента как я узнала о том, что мой отец — оборотень, я об этом не задумывалась. А хочу ли я этого? Конечно, хочу!

— Да, того самого, от которого убегала твоя мать, — снова эта улыбка. Агх, всё, я сдаюсь в плен.

— И как ты это сделаешь? — задумалась тут же, потому что моя мама не из глупеньких. Она хотела идеальную репутацию идеальной нимфы, поэтому, скорее всего, следы подчищала как разведчик драконьей спецслужбы.

— Лиза, помни что у меня в этом городе есть связи. Даже если твоя мать тайный агент, я всё равно всё найду, — он ещё сильнее сжал мою руку, но в то же время делал это любя. — Я хочу, чтобы моя невеста знала, кто её настоящий папа.

— Невеста? — так-так, а вот тут надо уточнить. А то мало ли. Знаю я некоторые расы, которые пользуются такими оговорочками и, если не переспросишь — взятки гладки.

— Моя истинная невеста, — провёл рукой по моим ключицам, видимо, прикидывая где можно поставить метку. От такого «обручального кольца» я бы не отказалась.

Егор снова наклонился ко мне, аккуратно чмокнув меня в нос.

— У нас с тобой будет самый лучший ребёнок. Я буду любить его. Ты сделаешь из меня самого счастливого мужчину в мире.

В ответ на эти слова я только прижалась к нему, утопая в жаре его тела. Но у него на меня были другие планы. Резкий поцелуй оборвал мои мысли, увлекая в настоящий танец страсти. Кажется, я сошла с ума. Несмотря на датчики, я снова прильнула к нему и страстно стала отвечать на поцелуи. Меня накрыло. И, кажется, надолго. Пусть нас никто не беспокоит. Пока.

Прошло всего два дня, как меня выписали. Егор приезжал каждый день и подолгу сидел рядом со мной. И мы разговаривали. О нем, обо мне. Мы хотели наверстать упущенное, узнать друг о друге больше. Я даже предположить не могла, что Егор любит зимние виды спорта! И особенно уважает горные лыжи.

Мама тоже приходила, но я старательно на неё дулась. Простить её всё-таки пришлось, потому что от мысли, что у моего малыша не будет бабушки, сердце жалобно сжалось, а на глаза навернулись слезы. Маме пришлось полчаса успокаивать рыдающую меня.

И вот, выписка. Доктор заверила меня, что в полном порядке. Нет никакой угрозы ни мне, ни малышу. Я не стала скрывать облегчения. А мама и Егор сошлись в сллвесной битве — кто будет заботиться о бедной Лизе. Мой грозный оборотень победил. Мама уступила, но не сдалась.

— Я буду звонить и приезжать, — напутствовала она, когда мы высадили её возле нашего подъезда и рванули в квартиру Егора.

Внизу живота скрутился тугой узел, когда ладонь Егора легла на моё колено и медленно поползда вверх. При этом оборотень не отрывал глаз от дороги. Будто не его шаловливая ручонка забралась под подол моего сарафана и коснулась трусиков.

Я охнула и развела ноги, откинувшись на спинку сидения. Получив официальное разрешение, пальцы Егора прошлись по складочкам сквозь тонкое кружево, сжали клитор…

— Никакого секса за рулём, — строго сказал Егор и на мгновение повернулся ко мне, — но я чувствую, что ты уже вся влажная.

— Егор, — я закусила губу и тонко застонала.

— Я рад, что ты уже возбуждена, — так же строго сказал он, но на меня уже не смотрел, положил обе руки на руль, — теперь сиди и терпи до самого дома. Это первое наказание.

Я не смогла ничего возразить. В груди клокотало предвкушение, напряжённые соски царапали чашечки лифчика, а мне до безумия хотелось снова почувствовать эти лёгкие касания там, внизу.

Не знаю, как я смогла дотерпеть до дома, но в подъезд мы вошли, как чинная семейная парочка. В лифте я прижалась к Егору всем телом, потираясь о недвусмысленно выпирающий бугор в его штанах.

Любимый притянул меня к себе за бедра. Его руки проникли под юбку и трусики, коснулись разгоряченного влажного входа, и меня выгнуло дугой, а сердце заколотилось как сумасшедшее. Я дернулась, пытаясь насадиться на его пальцы, но он немедленно убрал руки. И даже отступил в сторону!

— Ты наказана, Елизавета, — промурлыкал он, медленно облизывая пальцы, перепачканные в моих соках. — Даже не надейся сегодня кончить без моего разрешения…

Я обреченно застонала, а потом коснулась себя сама. Оборотень уже был тут как тут. Он схватил меня за руки и сжал их железной хваткой у меня за спиной. Так мы и вошли в квартиру.