отряде, Шино-кун — в другом. Ее саму хотели оставить под домашним арестом.

Никто не придет. Я должна разобраться сама.

Она приняла стойку Хьюга, готовясь к сражению.

— Хината! — заорал за спиной знакомый голос.

Она вздрогнула. Концентрируясь на наполненных чакрой бумажных бабочках, упускала то, что творилось вокруг нее по периферии. Послышался скрип когтей по плитам тротуара, и рядом с ней притормозил Акамару с хозяином на спине.

— Ты в порядке?

— Киба-кун?! Д-да, я…

Бабочки продолжали кружить в воздухе, словно прицеливались, как бы снова обернуть их в коконы так, чтобы обойти бьякуган.

В поле зрения появились кикайчу и устремились к листкам бумаги.

— Ш-шино-кун…

— Залезай, живо! — скомандовал Киба.

Хината послушалась. Неловко влезла на Акамару и обняла Кибу со спины.

— Хе-ей, Акамару!

Пес гавкнул и рванул прочь. Бабочки устремились за ними, но их тормозили насекомые.

— Но… Шино-кун… Один…

— Он тоже отступил. Один он не справится. Мы нашли Конан, теперь жуки Шино передадут информацию остальным и вся их группа соберется здесь. Мы тут уже ничем не поможем.

Акамару взлетел на крышу, промчался, нарушая ровный настил черепицы, и перемахнул через просвет между домами. С высоты были видны очаги разрушения в разных местах Конохи.

Киба пах псиной и потом, но никогда эта смесь запахов не казалась Хинате настолько родной.

— Но ты же должен быть в своем отряде, почему ты…

— Хех, я еще не успел отыскать своих. Все случилось так неожиданно. Мы были вместе с Шино, так что я решил для начала помочь ему… ну и… мы хотели убедиться, что ты в порядке.

Хината соскальзывала с мягкой шерсти Акамару и лишь сильнее прижималась к Кибе, чтобы не свалиться. Возможно, это было неловко, но она не успела об этом подумать, потому что ее захлестнуло чувство благодарности и единства с членами своей команды.

Каким-то образом в час нужды они всегда оказывались рядом.

****

Конохамару вел за руки двоих перепуганных детей. Их не успели эвакуировать централизованно, и он наткнулся на них совершенно случайно, когда прочесывал доверенный ему Эбису-сенсеем квадрат.

Цель — вход в убежище на скале неподалеку от Резиденции — то показывалась над крышами домов вдалеке, то снова ныряла под укрытие цветных башенок и черепичных скатов.

— Еще немного, корэ!

Дети тормозили его. Сам бы он добрался быстрее. Даже с одним ребенком на плечах или на руках он добрался бы быстрее, но нести двоих он не мог, и скала Хокаге приближалась катастрофически медленно. Конохамару даже казалось, что она вовсе не приближается, сколько бы они ни бежали.

Что-то просвистело в воздухе.

— Ложись! — рявкнул Конохамару, швыряя детей к стене ближайшего дома, и прикрыл их собой.

Послышался оглушительный взрыв, от которого заложило уши. Спину обдало жаром. Здание неподалеку обвалилось. Дети всхлипывали и кашляли от пыли. Дети… Они были младше всего лет на пять, может, года на три-четыре. Но они не были шиноби — это и отличало их от него, генина.

«Акацуки», — подумал Конохамару, скрипя зубами.

Он одновременно трусил и злился. Злился потому, что на его деревню снова напали, а он… ничего не мог сделать. Трусил, потому что помнил, что «Акацуки» сделали со Скрытым Песком.

Если деревню уничтожат… куда я пойду?

Он хлопнул себя по щекам. Никуда он не пойдет. С чего вообще он взял, что выживет, если погибнут все вокруг? А даже если и выживет… Это его деревня. Его назвали в честь Конохи. Даже если больше некому будет выйти против Пейна, он выйдет и будет сражаться. Лучше сражаться до последнего, чем…

Не успел он закончить свою возвышенную мысль, как увидел неподалеку врага. Приземистый щекастый мужичок с безвольным подбородком и пирсингом по всей физиономии и даже на ушах, шел к ним со стороны разрушенного здания, а позади него клубилась пыль.

Конохамару создал теневого клона и нервно оглянулся на детей.

— Прячьтесь!

Дети, оцепенев от ужаса, вжались в нишу в стене и не двинулись с места.

Рыжий мужчина был облачен в черный плащ с красными облаками.

Это… Все как нам и говорили. Это — Пейн.

Конохамару потянул клону ладонь, и тот стал усердно колдовать над расенганом.

— Не подходи! — воскликнул Конохамару.

Колени тряслись. По всему телу пробегала нервная дрожь.

Для генина— это слишком, корэ.

Он вдруг понял, что его тревоги о том, как быть, если деревня падет, теперь совершенно не актуальны. Потому что деревня, может, и выживет. А вот он… Он погибнет сейчас.

Пейн вдруг исчез и тут же появился перед ним. Шуншин.

— Где Узумаки Наруто и Учиха Итачи? — спросил Пейн.

Конохамару стиснул зубы.

Черта с два я сдамся без боя. Наруто нии-чан научил меня этой технике. Это…

Говорят, перед смертью жизнь пролетает перед глазами, и Конохамару неожиданно почувствовал нечто похожее. Начало его соперничества с лидером, первые уроки эро-ниндзюцу… Задания с водяными шариками для освоения расенгана. Стычка с Темари. Выяснения отношений с Наруто у него на кухне, совсем недавно.

Расенган… Наверное, это будет первый и последний раз, когда я применю его правильно.

Разогнавшаяся техника гудела в руке. Конохамару с боевым криком ударил врага.

Однако тот лихим маневром ничуть не впечатлился. Он вскинул руки, и голубой шарик расенгана, не успев достигнуть его тела, вдруг исказился, стал слабеть и уменьшаться, словно сдувающийся воздушный шарик.

Конохамару позабыл как дышать. Сердце больно стучало в груди, в ушах шумело от взбесившейся крови, а он стоял, как идиот, выставив перед врагом пустую ладонь, и понимал, что для него все кончено.

— Где Узумаки Наруто и Учиха Итачи? — повторил мужчина.

— Я… — с трудом выдавил Конохамару. — Того… этого…

Пейн таращился на него фиолетовыми глазами.

— …ничего тебе не скажу, — практически прошептал он, насмерть перепуганный.

— Тогда ты умрешь.

И вдруг Пейна смело звонким ударом веера. Вместо гипнотических фиолетовых глаз появилось сердитое лицо Темари. Рыжий мужчина разбил спиной окно цветочной лавки Яманака и исчез где-то внутри.

Конохамару сглотнул. Он не понаслышке знал, насколько больно бьется Темари своим веером. Во время их нелепой схватки, его клоны испытали на себе удары во все возможные части тела.

— Брысь отсюда, малявка! — рявкнула Темари. — Живо!

Ее командный голос вернул Конохамару к реальности. Он мигом сорвался, схватил за руки детей и бросился прочь. Бежал и не оглядывался. Дрожал