– Думаешь, Сэм меня не простит?

– Может, поймет. И простит. Надо верить.

– Ты же не скажешь ему, что я согласна была с тобой за дозу?

– А ты была согласна?

– Не совсем… Но все было возможно… Мне тогда нечего было терять. И сейчас тоже. Но я больше не буду…

– Я тоже не буду.

– Что «тоже»?

– Я же ноги сделать хотел. Ну, думаю, все равно пропадать, так хоть ночь с королевой проведу. Косячок вот по случаю достал…

– И не стыдно?

– Не-а, не стыдно. Все равно бы не смог… Я Сэма очень уважаю.

– У тебя все равно бы ничего не вышло. И ни у кого больше не выйдет. Я ванну хочу принять. А ты пока свой косячок выбрось от греха подальше.

Мылась Наташа долго, часа два. Отмокала в ванной, время от времени подливая воду, мылась, до красноты натираясь мочалкой.

* * *

Чапик прятал от Наташи глаза. Ведь он действительно вчера хотел купить ее за дешевый косячок. Понял, что не найти ему Бердяева, нализался с досады. Домой пошел через парк, там на лавочке увидел малолетних торчков, которые только-только собирались скурить косяк. Сначала он разогнал их, размяв кулаки, и только затем подумал, что брошенная ими папироса с травкой может пригодиться. Гриша собирался податься в бега, так почему бы с Наташкой напоследок не согрешить? И ей приятно будет, и ему. К тому же от нее не убудет.

Но все вышло не так, как он хотел. Поэтому он молча вез ее в кафе, о котором она вчера ему говорила. Да и девушка о чем-то с тоской думала, тоже хранила молчание.

– Вот здесь останови, – сказала она, показав на кафе с незатейливым и даже глуповатым названием «Ландыш».

Лето уже на исходе, прохладно, поэтому открытая часть кафе пустовала. Да и внутри павильона людей особо нет. Парень девушку мороженым угощает, да мать ребенка пирожным кормит.

Чапик посадил Наташу за стол, но только минут через пять к ним подошла официантка в заношенном белом переднике. Лет сорока женщина, с круглым рыхлым лицом, волосы черные, глаза карие.

– Скажите, пожалуйста, а Света сегодня работает? – спросил у нее Чапик.

– Какая Света? – подозрительно посмотрела на парня женщина.

Кафе убогонькое, сервис совковый, поэтому на ответную вежливость он и не рассчитывал.

– Ну, светленькая такая. Глаза у нее голубые. Или светло-серые. Красивая…

– Нет у нас такой… Заказывать что-нибудь будете? – грубо спросила официантка.

– Да, два кофе, пожалуйста.

– Растворимый или сваренный?

– Сваренный, конечно.

– Ждите.

Чапик проводил официантку задумчивым взглядом и посмотрел на Наташу.

– Нет здесь никакой Светы.

– А разве я говорила, что ее Светой зовут?

– Если бы здесь работала красивая официантка с большими светло-серыми глазами, меня бы поправили. Сказали бы, что ее Настя зовут или Катя. Или еще как-нибудь. Но эта мымра ничего не сказала…

– Потому что эта светлоглазая у них не работает. Сейчас не работает. А раньше, может, и работала.

Чернявая официантка вернулась подозрительно быстро. И поставила на стол две чашечки растворимого кофе.

– Я же просил сваренный?

– Кофе в зернах закончился, чего непонятно?

– А Свету можно попросить?

– Какую Свету?

– Я же говорил какую. Хотя, может, ее не Света зовут…

– Э-эх, что за народ нынче пошел! – возмутилась официантка. – Сидит со своей девушкой, а про чужую спрашивает. Придумал себе какую-то Свету и спрашивает. Ну, ни стыда ни совести…

– Да не придумал я. Здесь девушка светленькая работала.

– Может, и работала.

– А где она сейчас?

– Кто?

– Ну, Света… То есть не Света…

– Ну, дает! – фыркнула официантка. И с чувством исполненного долга направилась к барной стойке.

– Ну, не дура? – еле сдерживась, чтобы не нахамить ей вслед, тихо сквозь зубы процедил Чапик.

– Дура она или нет, а про Свету знает… То есть не про Свету, – сказала Наташа и тут же засмеялась, реагируя на свою оплошность.

– Если знает, то и мы узнаем. Сейчас остыну, и начну…

Они выпили кофе, но Чапик так и не смог успокоиться.

– Знаешь, Наташа, ты иди в машине посиди, а я пока здесь порешаю.

Он почти уверен был в том, что без шума в предстоящем разговоре с официанткой не обойтись. Если ему придется наорать на женщину, то Наташа не должна этого видеть. Она и так о нем, наверное, не лучшего мнения.

– Как скажешь.

Гриша протянул девушке ключи, чтобы она смогла открыть дверь, и направился в подсобное помещение, вход в которое скрывался за барной стойкой. Только тогда до него дошло, что надо поговорить с директором кафе. Тем более для него это не уровень.

Но путь в директорский кабинет ему преградила хамоватая официантка.

– Все Свету ищешь? – нахально спросила она.

– А разве ее Света зовут?

– Таня ее зовут. Только она уже не работает, – на удивление покладисто сказала женщина.

– Почему?

– Зарплата маленькая, а она девушка с запросами. Одевалась, как фифа, красилась, как проститутка. Может, на панель пошла зарабатывать…

– Не любите вы ее… Как вас по имени-отчеству?

– Да я еще не старая, чтобы по имени-отчеству. Любой зови… А за что ее любить? Девчонка она вроде бы компанейская, если там посидеть, выпить после работы – не откажется. Только щеки раздувает. Это не пью, это не ем. Ну, это если ее послушать. А так и ест все, и пьет. Одним словом, понты дешевые. И здесь, в кафе, ходила, нос задирала. Клиентам грубила. Дескать, не царское это дело чаи носить… Я как глянула на нее, сразу поняла: долго она у нас не продержится…

– А уволилась она давно?

– Да нет, не очень…

– А если точно?

– Зачем она вам?

– Я не знаю, на панель она пошла после вас или как, но раньше она действительно занималась проституцией. Сифилис у нее. Она одного очень уважаемого человека заразила…

– Сифилис?! – всплеснула руками Люба. – Я так и знала, что с ней что-то не так… А у нас тут общественное питание! Вот напасть какая!

– Вот и я о том же. Ее найти надо, чтобы она людей не заражала.

– А может, она тебя заразила?

– Нет, со мной все в порядке… Или сначала справку принести? – обаятельно, насколько это было возможно, улыбнулся Чапик.

– Справку своей подружке принеси, – фыркнула Люба. – Если она не в курсе. А я тебе и без справки про Таньку расскажу. Все, что знаю…