Я полуприкрыл глаза. Саабат, полностью объединяя тело и дух, позволял не только ускорять восприятие реальности, но при надобности — многократно замедлять его. Как бы усыпляя организм, саабат при этом помещал разум в состояние некоей прострации. Позволяющей телу — отдыхать, сознанию — расслабляться, но реагирующей на любой мало-мальски сильный раздражитель. Вскоре выяснилось: осторожность не была излишней.

Сначала ничего не происходило. Воздух делался все холоднее. Все отчетливее становилось слышно размеренное дыхание Мика, отчетливей и заманчивей. Незаметно для меня саабат начал перетекать в настоящий сон, мне пока не хватало концентрации…

До меня донесся звук. Открывались ворота — видимо, их все же закрывали на ночь. Я встрепенулся, сердце забилось быстрее… Не выдавая себя, вновь сконцентрировался на саабат.

Я стал ждать. Вскоре послышались приближающиеся голоса.

— Почему только пятеро? — послышался недовольный голос, видимо, привыкший к приказному тону. — Я же говорил, мне нужно два десятка, в крайнем случае — дюжина.

— Это удача, что я нашел хотя бы пятерых за столь короткий срок. Насколько я помню, мы должны были встретиться двумя месяцами позже… — Обладателя этого голоса я узнал сразу: это говорил Кетар.

— Обстоятельства изменились, — ответил первый голос. Стало понятно, что его обладатель недоволен скорее сложившейся ситуацией, нежели самим Кетаром, — образовалось небольшое окно в расписании, и я решил попробовать пораньше. Если сегодня все получится, то в следующий раз мне понадобится больше, и намного больше.

— Учитывая начавшуюся войну, я думаю — это можно будет организовать, но с числом увеличивается риск. Тем более что вам подходят не все. И закономерно, что меня беспокоит и вопрос оплаты. Сможете ли вы заплатить за всех?

— На этот счет можешь не беспокоиться, — в голосе незнакомца послышались презрение, — денег у меня хватит. А если постараешься особо, то и не только денег.

В этот момент голоса оборвались. Кетар с незнакомцем вплотную приблизились к нашей «гостинице».

— Надо было взять кого-нибудь с собой, — шепотом проговорил Кенар, — их что, на горбушке теперь тащить, что ли?

— Зачем на горбушке? Сами пойдут, смотри.

Я смотреть не стал, зато почувствовал очень хорошо. То, что захотел сделать в этот момент неизвестный маг — а что это именно маг, не оставалось никаких сомнений, — было мне отчасти знакомо. Игский шаман пробовал сделать то же самое, только, в отличие от магии этого незнакомца, магия ига была намного грубей и стремительней.

В этот раз чужая магия чувствовалась явственнее: маг не торопился и ни от кого не прятался. Видимо, это заклинание не было особенно сильным — специально для таких случаев, когда тебе не сопротивляются. В отличие от облака давящего мрака, которое распространял шаман, это было только мягкое покрывало сна. Думаю, после всего произошедшего оно бы меня точно не усыпило. Но тогда маг заметил бы сопротивление…

А можно от заклинания спрятаться так же, как и от всего остального? Ведь это конкретное действует только на обладающих разумом — как еще можно усыпить? А что, если меня здесь не будет? Защититься с помощью пустоты от чужого сознания у меня уже получалось. А от магии?..

— Что-то не идут, — все так же шепотом сказал Кенар.

— Конечно, не идут, приказа нет — ответил второй. — Кстати, можешь больше не шептать, их теперь и землетрясение не разбудит.

Кажется, срабатывало. Я по-прежнему не спал.

— Правда? Удобно. А нельзя их что-нибудь другое сделать заставить? А то я тут недавно подосланного убийцу выловил, можно было бы его на собственного хозяина перенаправить… Элемент внезапности какой.

— Не получится. Ментальная магия — сложная штука, а потому грубая. Можно задать только самые простые приказы: усыпить, напугать, просто отключить мозг, оставив лишь двигательные функции. Сложные приказы мозг не воспринимает: начинает через нос вытекать.

— Жаль… Кстати, а что вы там говорили насчет оплаты? Я не очень представляю, чтобы меня могло заинтересовать что-то, кроме твердой валюты.

— Это потому что ты не знаешь, что я могу предложить. У вас ведь на всю Трихру ни одного порядочного мага нет, с полдюжины балаганных шарлатанов только и наберется.

— Каждому свое, — Кетар и не думал обижаться.

— Верно. Но ведь из-за этого вам здесь и о наших возможностях ничего неизвестно. Вот скажи мне, Кетар, ты ведь хотел бы жить долго?

— Странный вопрос: любой хотел бы.

— А для тебя долго — это сколько?

— Лет 130–135, наверное, но у нас в степи таких долгожителей немного. Сабелька в живот — она на всех одинаково действует.

— Ну, не совсем… — задумчиво проговорил маг. — Хотя от сабельки мне тебя, конечно, не оградить, но вот годков… Молодых годков я бы тебе добавить смог.

— И много?

— А вот это уже от тебя зависит. Можно с десяток, а можно и значительно больше.

— То есть я выпью эту твою мутноватую бурду, а через полсотни лет проверю результат, — так, что ли? — в голосе Кенара слышалась ирония.

— Нет, конечно. На самом деле прелесть зелья не в том, что ты поживешь дольше, хотя и это, конечно, фактор далеко не маловажный. Главное его достоинство — как ты будешь себя чувствовать все это время. Первые результаты видны уже на второй-третий день. Отступают болезни, повышается работоспособность, сглаживаются морщины. В общем, ты чувствуешь себя так же, как чувствовал в двадцать лет. Конечно, вечно это длиться не будет, но вечного ничего не бывает.

— Хм, а почему у вас в Термилионе все подряд по двести лет не живут?

— Не все так просто, — в голосе послышалась усмешка, — для создания зелья недостаточно произнесения нескольких непонятных слов над подкрашенной водой. Зачем, ты думаешь, мне понадобились эти мальчишки — молодые, да еще сильные духом?

— То есть для того, чтобы кого-то омолодить, нужно забрать здоровье у кого-то другого, — задумчиво произнес работорговец. — Что ж, было бы нелогично, если бы это получалось просто так.

— Именно, — подтвердил маг. — Есть, конечно, и другие способы, но они, как правило, гораздо дороже и гораздо менее эффективны. Кстати, если тебе действительно удалось раздобыть мага, то уж можешь мне поверить — я в долгу не останусь.

— Маг там, — я с трудом удержался от того, чтобы не вздрогнуть: если волшебник сейчас подойдет, придется…

— Нет, начнем с тех двоих. Насколько я уяснил из твоего рассказа, с этими тремя мне удастся поработать более плодотворно. Оставлю их на потом. Сейчас…

Не удержавшись, я все же чуть приподнял веки. Маг стоял ко мне спиной, он опустился на одно колено рядом с двумя молодыми кочевниками. Несмотря на то что сейчас они крепко спали, маг стал что-то тихо нашептывать им на ухо — сначала одному, потом другому. Через минуту он поднялся на ноги. На всякий случай я закрыл глаза: Кетар смотрел только на тех двоих, а вот маг, разворачиваясь, мог бы встретиться со мной взглядом. Послышались шаги — маг снова встал рядом с Кетаром.