раскрытии. Настолько, что даже решил не предпринимать никаких действий против тех, кто на днях ворвался в мой офис, вторгся на мое собрание и, как я полагаю, в настоящее время незаконно находится на Холме, потому что считаю, что эти люди необходимы для выяснения всей правды.

Он ей угрожает. Он на самом деле ей угрожает.

Случись это неделю назад, Ио бы испугалась, принялась бы искать путь к отступлению и исчезла бы так быстро, что комиссар не успел бы и глазом моргнуть. В конце концов, перед ней сидел самый влиятельный человек в Аланте, и он только что открыто ей угрожал. Но Ио сражалась с духом – и победила. Выдержала ужас рожденного фобосом и манипуляции Девяти. Ее преследовали, в нее стреляли, ее втаптывали в грязь. Над ней издевалась сама королева мафии – а она, как ни странно, продолжала стоять на своем.

Потому что все это имело значение: женщины-духи, их жертвы и особенно зачинщик всего этого.

Ио посмотрела Люку Сен-Иву прямо в глаза и развернула Полотно. Увидела его фигуру и тянущиеся к ней серебряные нити. Его и Таис связывала крепкая, светлая нить любви. Ио раскрыла Полотно лишь по одной причине: она хотела запугать комиссара.

Прямо сейчас Сен-Ив видел в ее радужках отражение серебряных нитей. Она напомнила ему, что вовсе не слаба и безоружна и угрожать ей не стоит. Она резчица. Невидимый клинок. Жница судеб.

– Довольно, Ио! – резко сказала Таис.

Предостережение сестры стало для Ио пощечиной. Она сбросила Полотно и увидела, что присутствующие – все, кроме сестры, – отсели от нее. Арис даже немного привстал.

– Мне все равно, считаешь ли ты его виновным или нет, Ио, – как ни в чем не бывало сказала Таис. – Люк – хороший человек, как и вся наша команда. Они прекрасные люди. Ты можешь поучаствовать в нашем деле. Информация, которую тебе сообщили Девять, поможет нам остановить эти убийства. Доверь ее нам, сестра моя. Доверь ее мне.

Сердцебиение Ио участилось, но она заставила себя дышать спокойно. Она уже не тот ребенок, который потворствовал каждой прихоти Таис. В некоторых аргументах Сен-Ива и вправду было много здравого смысла, но подозрения Ио не утихли полностью. Итогом ее визита в Дом Девяти стала не просто информация – из-за нее сместилась сама ось ее мира. Девять наняли Горацио, чтобы убить женщин, которые теперь стали духами, а тот, кто ими повелевает, знает о рожденных музами достаточно, чтобы иметь возможность укрыться от их сил. У них были десятки картин, изображающих Ио, которая с серебряной нитью в руке наблюдает, как позади нее мир пожирает огонь. В глубине души Ио знала, что не доверит это никому, пока не разберется во всем сама. Возможно, когда-нибудь она снова начнет доверять Таис, но точно не сегодня.

– Прости, – сказала она, гордясь тем, что ее голос звучит ровно. – Но я не могу.

На лице Таис мелькнула какая-то эмоция, но оно почти сразу снова приняло бесстрастное выражение.

– Ничего страшного, Ио, – произнесла она. – Я понимаю.

– Таис! – возмущенно воскликнул Лефтериу.

– Нет, Арис. Моя сестра лучшая в своем деле. Если ей нужно разобраться во всем самостоятельно, то – я готова поспорить на что угодно – она это сделает.

На этот раз Ио не смогла остановить захлестнувшую ее лавину эмоций. Это было облегчение, такое всеобъемлющее, что ей показалось, будто она впервые за много лет выдохнула. «Спасибо», – хотелось сказать ей. Но у нее перехватило дыхание, поэтому она просто кивнула.

– Я права, Люк? – с нажимом произнесла Таис.

Сен-Ив взял невесту за руку.

– Конечно, права. Подумай над нашим предложением, Ио. Для нас будет честью видеть тебя в команде.

На губах Таис фейерверком вспыхнула улыбка. Она наклонилась и нежно поцеловала жениха в щеку. В голове Ио мелькнула мысль, мерзкая и злая. Она думала, что Сен-Ив очаровал Таис своими благородными планами, – но что, если все было совсем наоборот? Ио прекрасно помнила те бессонные ночи, когда Таис, запершись в своей комнате, волокно за волокном тайно плела нити, чтобы установить связь с одним из друзей Томаса Маттона и с нужным ей человеком из галереи Милены Сильновой и тем самым расположить их к себе. Однажды Ио по наивности спросила сестру об этом – все закончилось колоссальной вспышкой ярости. Вторжение в частную жизнь, предательство – да как Ио может так плохо думать о собственной сестре? И не важно, что та была права: Таис действительно плела эти нити.

Что, если она и теперь делает то же самое? Сестра как будто бы имеет на Сен-Ива определенное влияние – а вдруг между ними не взаимная любовь, а лишь нить, специально сплетенная Таис?

Ужас заставил Ио развернуть Полотно. Она сосредоточилась на пространстве вокруг груди Таис. Нити прядильщицы обычно напоминали стебли цветка или корни дерева: они медленно тянулись наружу в поисках объекта привязанности. Но вокруг Таис их не было. Она не ткала. Сестра была искренне влюблена, искренне вкладывалась в Инициативу и отношения с Сен-Ивом. Неужели, узнав это, Ио почувствовала… разочарование?

Вдруг что-то привлекло ее внимание: она заметила на Полотне необычное движение в саду, слева от них. Быстро приближающаяся полоса света за забором – одинокая нить, ведущая в никуда. Нет, это невозможно. Как дух нашел ее здесь?

Ио подпрыгнула, опрокинув скамейку, а вместе с ней упали Мари и рожденный фобосом. Ио закричала:

– Осторожно!

Но было уже слишком поздно.

Ее глаза едва улавливали движения духа. Всего в один миг Райна, точно большая кошка, перепрыгнула через забор, а в следующий оказалась уже во внутреннем дворике, схватила Сен-Ива за горло и потянула его на землю.

Время замедлилось, разбившись на отдельные кадры: вот Сен-Ив стоит, разинув рот. Вот Таис кидается на духа. Вот все трое катятся по мрамору патио. Вот Райна толкает Таис локтем в грудь и поднимается над Сен-Ивом.

Ио перепрыгнула через стол, схватила разорванную нить духа и изо всех сил дернула. Райна вскрикнула и упала навзничь. Распластавшийся на земле Сен-Ив захрипел от удушья.

Дух бросился к Ио. Райна была быстрее ветра, а ее тело – тверже камня. Первый удар выбил из легких Ио весь воздух, от второго ее зубы застучали во рту. Она не помнила, как упала, но внезапно вдруг оказалась на коленях – дух стоял позади, обвивая руками ее шею.

– Ио!

Ио услышала полный ужаса крик сестры, а следом за ним – громкий треск: в голову духа прилетел, разбившись вдребезги, фарфоровый чайник. Таис бросилась на Райну, и они покатились, ударяясь о мрамор и дерево, прямо по осколкам фарфора.

Зрение Ио прояснилось, гудящая голова вновь стала соображать. Она все еще сжимала в кулаке нить духа. Таис сидела на Райне сверху, пытаясь отвести руки той от своего лица, но ей это не удавалось: дух обладал нечеловеческой силой.

– Хватит! – сказала Ио, и ее голос прозвучал слабо и жалко. – Райна, я могу помочь тебе. Я могу спасти тебя.

Райна рывком сбросила с себя Таис, поднялась и придавила коленом грудь сестры.

– Покончи с ней! – закричала Таис. – Ио! Скорее!

– Райна, стой! – взмолилась Ио. – Хватит. Я могу спасти тебя…

– Ио, – завизжала Таис, когда зазубренные ногти духа скользнули к ее шее. – Прошу тебя…

Ужас в голосе Таис заставил Ио решиться. Она перерезала нить.

Глава 26. Блеск меди

Ио накрыла тело льняной скатертью в цветочек, заляпанной коричневыми пятнами от кофе. Под ногами хрустел фарфор. Поднос с ревани валялся в траве вверх дном. Над его пропитанными сиропом остатками кружили пчелы. Из-под ткани выглядывали ноги духа, покрытые коркой засохшей грязи, и левая рука со вздувшимися багровыми венами.

На пальцах духа поблескивала медь. Медь? Взгляд Ио устремился к блестевшему предмету, словно мотылек к пламени: у духа в руке был кастет банды «Фортуна», печально известное любимое оружие Бьянки Росси. Ио оглянулась через плечо: остальные зашли в дом, чтобы привести в чувство Сен-Ива. Она стянула кастет с ледяных пальцев Райны.

– Ио! – позвала Таис из внутреннего дворика.

Вздрогнув от неожиданности, Ио сунула кастет в карман брюк карго. Если комиссар полиции обнаружит его у жуткой женщины, которая минуту назад пыталась его убить, его внимание окажется приковано к банде «Фортуна» и Бьянке Росси. А вместе с тем еще и к Эдею, Нико, Чимди – и к Аве. В голове Ио пульсировал сигнал тревоги: опасность, опасность, опасность.

Мысли путались. Снова та же история: у ее ног лежит тело