— Ты явно не знаешь Джаки. Он местный сумасшедший. Бароны, наверное, посчитали эту идею забавной.

— Шут, что умирает в конце?

— Тобою же сказано. В любом случае, нам нужно идти. Если у тебя есть какое-то дело…

— Не этой луной. Сеть всего лишь впечатлена бдительностью дозорных Пламенного Дождя и желает сделать скромное подношение.

— Ничего себе скромное…

— Я всего лишь хочу, чтобы ты хорошо провел время этой луной, Кир.

— Спасибо, наверное. Если мы что-то можем сделать…

— Маленькое дельце. Оно, возможно, не стоит того, чтобы тебя задерживать…

— Говори уже, Рана.

— Мы слышали, что Джаки не был один на месте преступления. Он привел шпионов из Поселка.

— Они либо идеальные шпионы, либо парочка заблудившихся дурней.

— Однако, они тоже понесут наказание?

— Конечно, но их преступление менее серьезное, и факт шпионажа не был доказан. Я полагаю, это будет спираль принудительной работы на Метеорной Кузне.

— Будет нехорошо для дела, если они покинут эти стены, Кир.

— Мы не можем их тут держать вечно, знаешь ли.

— Есть более легкое решение.

— Я… вижу, что ты имеешь ввиду. Будет трудно сделать это официально.

— Не нужно идти сложными путями. Лишь результат имеет значение.

— Можем устроить, значит. После фестиваля пойдет?

— Разумеется, Кир. Не спеши. Сеть не забудет твоей помощи.

— Она никогда не забывает, не так ли… Тебе стоит идти. Мы друг друга не видели.

— Как обычно. Пусть твое дело процветает.

— И твое.

Шаги рассеялись как стая птериксов, и мать молчание вновь взяла верх. Зури соскользнула вниз по стене, жгучий холод до сих пор пульсировал в ее ухе. Она слышала веселый фестиваль за покрытой мхом стеной. Бодрая толпа, болтающие друзья, это все было вне досягаемости. Она не слушала тех веселых слов, ведь Зури услышала те слова, что значили. Прощальные слова.

Ее дыхание дрожало.

— Услышала что-нибудь, Зури? — спросил Флекс из угла.

— Джаки прощается этой луной, — грустно сказала охотница. — Затем и мы.

— Я… вижу.

В дыхании Флекса не было страха, лишь спокойное принятие. В знании своей судьбы было нечто успокаивающее, и хотела Зури сдаться новонайденному откровению. Увы, даже в этом она была врознь с Флексом.

Ее тихое рыдание было единственным звуком в этой камере. Слишком долго она жила без цветов, прямо слишком долго. Ее иссохшие губы открылись, тихо напевая глупый памфлет. Из всех вещей, она вспомнила именно это.

— Сквозь ветви судьбы, сквозь дивные виды, я встретил тебя, мой Хада Халида. Этот сон был мечтой, теперь он прокажен, твой лик мне более незнаком. Пройдя испытания, пройдя все тревоги, мы стали чужими, стоя у дороги…

— Видимо поэтому Рона никогда не читала нам дальше пятидесяти страниц, — ностальгически сказал Флекс. — Эта книга более депрессивная, чем я думал.

— Разве не этим мы стали, Флекс? Вместе навеки в землях без спешки… но как чужие.

— Не чужие, — сказал Флекс. Шелестя цепями, он прополз через камеру, садясь рядом с охотницей. Его плечо подтолкнуло ее. — Мы до сих пор близки, Зури.

— Ты мог бы просто притвориться… — она тихо пробормотала.

— Ты имеешь ввиду…

— Я несу чушь, не обращай внимания.

Как в старые добрые луны, ее голова упала на его плечо. Без умиротворения в этот раз, лишь дерганное дыхание и глубоких глоток.

— Я серьезно хочу извиниться, — прошептал Флекс после тишины.

— Я не знаю о чем ты, Флекс, — ответила Зури безжизненным голосом. — Ничего не было.

— Верно… — Он вздохнул. — Ты… помнишь ту полную луну? Тогда, на мосту.

— Да, помню.

— Мы сидели как здесь. Твои ноги болтались в воздухе поверх вишневого сада. Мы Расковали свои глаза, и красное небо стало синим. Мир пел. Чувствуется, что это было так давно… Ты помнишь это, Зури? Будто бы мы были счастливы, и все время мира было впереди.

Охотница не смогла удержать свой тихий всхлип.

— Что с того, Флекс?

— Все твои полуночные желания становятся явью, и ты что-то пожелала той луной. Оно сбылось?

— Наверное… Оно не сделало меня счастливой.

— Ты получила оболочку своего желания, но не его суть, — предположил Флекс. Зури дважды кивнула, ее щека вдоль его плеча. — Значит, оно не стало явью.

— Не стало…

— Значит, это не конец.

— Хотелось бы верить.

Охотница слабо улыбнулась на слова ее друга. Новообретенная апатия успокоила ее дрожащее дыхание. В конце концов, она разделила спокойное принятие Флекса. Момент истины был рядом. Привычный оборот внутри замочной скважины. Звук открывающейся двери…

— Вот они и пришли, — прошептал Флекс.

— Ага…

— Пока, Зури.

— Не говори пока, Флекс. Мы встретимся снова, на другой стороне.

Она крепче сжала его пальцы. Их судьба была предрешена, и теперь они были лишь пассажирами под сокрытой луной. Фейерверки танцевали снаружи, над фестивалем. Прямо как в Поселке, тогда, пару спиралей назад. Эта память согрела сердце Зури.

Время текло быстро. Ни шагов, ни голосов, ни признаков жизни. Что-то деревянное и длинное прошелестело по полу. Охотница едва могла разобрать шаги, будто бы объект двигался сам по себе. Еще один объект, еще один, легче — движение остановилось.

Охотница уловила шелестящее эхо, будто бы толстая-толстая крыса убегала, и затем тишина повисла вновь. Зури подтолкнула Флекса и почувствовала, как он пожал плечами. Он был в замешательстве не меньше. Она послала звон цепей в сторону вещей, Флекс медлил. Его пальцы начали идти по полу.

— Это же несерьезно… — прошептал Флекс.

— А?

Она вздрогнула. В ответ, набор ключей приземлился ей в руку. Это мгновенно разбудило Зури. Слепо и дергано, она была в огромной спешке, пробуя ключ за ключом. С рвением, она сбросила проклятые очки со своей головы. Дурманящая дрожь пробежала по ее телу.

Ее глаза резко Расковались. Она увидела цвета.

Эти примитивные глухие стены казались произведениями архитектурного искусства, металлическая решетка была как как имперские бастионы — настолько Зури изголодалась по зрению. И Флекс… он сидел напротив. С взъерошенными светлыми волосами, грязью на лице, с его красивыми веснушками… Охотница поспешила освободить его.

Его очки упали, и Зури дрогнула в губах. Она увидела их, его лазурные глаза. Она боялась больше никогда не увидеть их сияния. С кругами под ними, в глазах Флекса была горькая меланхолия. Он взглянул вниз на цепи, затем вновь на охотницу. Флекс улыбнулся.

Этот простой момент был потрясающим и, в то же время, таким легким. Он был волшебным. Зурины губы дрогнули в теплой, счастливой улыбке. Она не могла сдержаться. Поворот ключа, звонкое падение — она поспешила к Флексу, забросив руки за его шею.

— Я боялась никогда тебя больше не увидеть… — тихо прошептала охотница.

— Я говорил тебе, Зури, — мягко ответил