— Лейла красива, мила, воспитана, она подходит нам по крови и силе дара… Что тебе еще нужно?!

Внутри почудился вой, его отголосок вонзился в сердце жгучим клеймом — "Не она!!!". Зверь то ярился, то плакал. Неимоверных усилий требовалось Адриану, чтобы сохранить контроль над собой. Поместье полно народу, всюду привычная суета, поднимаются по лестницам слуги, скрипят половицы, позвякивают ножницы садовника в саду, резвится детвора в небольшой купальне… И только Адриан сидит за столом, вдыхает медленно воздух, силясь выиграть внутреннюю битву, обрести покой, утвердить контроль над собой и над зверем. Ему везде мерещатся призраки прошлого. Надтреснутый у горлышка старый деревенский горшочек кажется точно таким же, какой был там, в доме у Эрики. Чудится знакомый, едва уловимый запах её кожи Образ Талилы то и дело встает перед глазами. Тем же жестом, что и любимая, она поправила локон своих волос. Разум твердит Адриану: "Не она! Не Эрика! И глаза у этой девицы зеленые! Не голубые. Ты спутал, спутал…"

В груди парня зверь устало рухнул и свился кольцом, он больше не рвался наружу, не умолял об обороте, не хотел сам убедиться. Смирился или копил силы для настоящего бунта. И только сердце разрывается от тоски. Так, что дышать становится невозможно. Адриану мерещится, что, войди он в тот дом на окраине города, вдохни запах чужачки, как перед ним возникнет его белокожая тонкая как струна северяночка. Он отчаянно боится вновь столкнуться с Талилой, боится окончательно и бесповоротно убедиться, что нет в ней и сотой толики того, что он находил в свой любимой. Нет в Талиле ни того звонкого смеха, ни безбрежной любви, ни внутренней силы. Ничего этого нет. И быть не может! Девушки просто чем-то между собою похожи. Точно так же, как бывают похожи односельчане.

Он проклинает себя за желание ворваться в дом на окраине, чтобы почуять запах. идущий от её кожи. Прикоснуться рукой, хотя бы кончиком пальца к фальшивке, чем-то напомнившей оригинал. Это кажется ему предательством по отношению к прошлой, так и не угасшей любви.

Предстоящая свадьба и то кажется ему меньшим преступлением. Это договор, условность, то событие, через которое велит пройти долг. И ни каплей больше. Нет в этом места чувству. И кто знает. как надолго затянется его, Адриана, существование в этом мире? Может быть, пройдет несколько лет, а может, десятилетий. Потомков нужно успеть зачать. Он сам дал на это согласие много лет назад. И нисколько не испугался того, что помолвлен. Подходящая условность, не больше. Многие через это проходят. Ему, можно сказать, еще повезло. Лейла, хотя бы не вызывает у него полного отторжения.

Нет, не сможет он войти больше в дом госпожи Талилы. Этот запах, сам ее образ, жесты, какое-то внутреннее сияние, чистота делают его, Адриана, сумасшедшим. Будоражат зверя хуже, чем пролитая кровь в битве. Просто так нельзя поступать. Нельзя больше подходить к этой девушке близко.

Только вспомнились Адриану голубые глаза малышки и серьезный паренек — дети Талилы. Он обещал им заглянуть вечером. Дети расстроятся, если дракон не сдержит своего слова, да и подарки он им уже купил. В дом можно и не заходить. Постоять на пороге, взлохматить белые локоны на головах юных магов. Может быть, он возьмет на руки Соню. Эту девочку приятно трогать. Она такая хрупкая, будто и ненастоящая вовсе, как фарфоровая куколка. Ну а парнишка напоминает взглядом Адриану его самого. Точно такой же серьезный, решительный, ну или упрямый, как сказала бы мать Адриана. Отчего он вообще так привязался к малышам? Дракон не мог найти в себе ответ на этот вопрос, как ни старался.

Он встал, приподнял свой сюртук, сброшенный на пол в углу комнаты, ощупал карманы. Вынул продолговатую шкатулочку, раскрыл её и невольно залюбовался детским кинжалом. Черная рукоять, аккуратные ножны со вставленными в них небольшими драгоценными камнями, изящный узор, вьющийся черной лозой по клинку. Во второй шкатулке обнаружилась небольшая зачарованная заколка. Мелкие драгоценные камушки были вставлены в качестве сердцевинок в цветы из драгоценных металлов. Все разные, ни один не похож на другой. Приколи такую к волосам девочки, причёска сама совьется вокруг заколки. Малышке непременно понравится, и её мать тоже оценит.

Для госпожи Талилы дракон приготовил особый прощальный подарок, он искренне надеялся, что никогда больше её не увидит, и не столкнется с нею случайно на рынке. Серебряная баночка для специй была украшена небольшими рубинами, выточенными в форме ягодок земляники. Лесная полянка обвила кругом небольшой драгоценный сосуд. Память о Севере. Когда Адриан увидел эту вещицу, он купил её, не задумываясь. Талиле, наверное, будет приятно вспомнить свой северный лес.

Дракон сложил вещи на стол. Отчего его любимый оберег словно ожил, мелкий камушек на нем засветился как будто немного ярче, но дракон этого не заметил. Он продолжил ощупывать карманы своего сюртука.

— К бесам всё! Заберите меня к черту отсюда! Как я мог забыть? И главное, где? Теперь попробуй, верни.

Дракон вышел из кабинета, зло хлопнув дверью. Он понял, что оставил на столике в комнатах матери "сердце дракона". То самое, которое нашел на пепелище таверны.

— И все из-за этой дуры Лейлы. Какого беса она грохнулась в обморок? — бормотал он себе под нос, — Чувствительная натура! Магичка недоделанная. Дело дойдет до таинства брака, она и вовсе помрет от страха на пороге спальни. Отчитывайся потом перед ее родом, что я ее не тронул, а она сама померла. Они и так себе всякого уже понадумали. Тьфу! К бесу все. Знал же, что нужно держаться от столицы как можно дальше!

Адриан потер шею привычным жестом и не обнаружил на ней веревочку оберега. В тех редких случаях, когда приходилось обнажать грудь, он нередко снимал его, лишнее любопытство к необычной вещице ему совсем ни к чему. Но сейчас его раздосадовало и это.

— Обед мне подайте! Запечённую утку с повидлом! Хотя нет. Я хочу жареных ломтями колбасок в комочках из тонкого теста. Эй? Черти вас дери. Где хоть кто-нибудь из слуг?! — застучал он каблуками по широкой каменной лестнице.

Глава 23

Иду и боюсь сделать лишний вдох, спугнуть свое счастье. Дети держат меня за руки с разных сторон, глиняную табличку пришлось зажать локтем, хоть бы