том месте, куда кресло инвалидное впоследствии скатилось, ей велено было ждать курьера, готового передать от нее весточку бросившему ее супругу. Про то, как, желая отсечь любые для злоумышленников возможности связаться с Анисьей, Люда изменила в интернете логины во всех ее аккаунтах. Хотя, если быть точной, это проделала не она сама, а нанятый специалист. Видно, не такой уж он специалист, если этим двум все же удалось выманить Анисью из квартиры и увезти с собой.

– А в финале у меня на пороге появляется этот персонаж и требует Анисьин паспорт, который она оставила у меня случайно. Я не стала бы вашего Слепнева подозревать в чем-то дурном, тем более что он показал мне свои водительские права, но он проговорился, какой модели моя машина. Узнать это он мог только если следил за мной от того самого моста, где мы повстречались с Анисьей. Заподозрив неладное, я решила подозрения развеять. Мне было бы достаточно просто увидеть ее с дочкой, поговорить, убедиться, что все у них в порядке. Но, вы знаете, я просто себя успокаивала. Я почти уверена была, что против них замышляют злодейство, и все события – звенья одной цепи. И те, что произошли в течение суток, пока Анисья оставалась со мной, и те, которые случились с ней ранее. Поэтому я оказалась здесь. Мы оказались здесь, – положив руку на плечо Светланы, уточнила Людмила, а потом, посмотрев на Тэда с Бэтти, спросила: – Зачем вам понадобился ее паспорт, душегубы?

Повисла тягучая пауза. Карасев, который во время Людкиного экскурса нервно расхаживал взад-вперед по комнате, поднимая штиблетами облачка пыли с облезлого паласа, снова опустился на край стола, тяжко заскрипевшего под его весом. Он молчал, обхватив голову руками, и даже, кажется, слегка покачивался.

– Да не ответят они ничего, – наконец проговорил он, потирая ладонями лицо. – Я сам за них отвечу. Хотите, душегубы?

Похоже, словечко Карасеву понравилось. Или понравилась Людмила, воспользовавшаяся лексическим анахронизмом?

– Я позавчера вечером с Антоном беседу имел. Очень был удивлен, что этот тип решился мне звонить. Тем более что сначала со мной какая-то фифа говорила. Как выяснилось, медсестра из реанимации.

С глухим стуком на пол свалился Тэдди. Это Славик его ловко подсек, когда тот внезапно рванулся из комнаты.

– Не ушибся? – участливо спросил он Слепнева, помогая подняться на ноги, а Семен Иванович даже отряхнул с Фединых джинсов налипший при падении сор.

Карасев с удивлением воззрился на родственника. Пожав плечами, проговорил:

– Вроде ничего еще не сказал… Отчего это ты так разволновался, брателло? Мужики, вы присматривайте за ним, а то он неуравновешенный какой-то сегодня. А ты как себя чувствуешь, моя крошка?

Бэттичка пропищала:

– Мне непонятно, почему ты так со мной грубо… Сесть не предложишь… Допрос устроил…

– Присмотрим, Михалыч, не сомневайся, – заверил босса Славик.

– Подмогнем, не вопрос, – поддержал конюха агроном. – Для того и приехали.

Обернувшись к Людмиле и Светлане, Василий Михайлович проговорил одобрительно и словно бы хвастаясь: «Хорошие мужики со мной работают. Друганы, а не наемники. Как знал, что помощь понадобится, вызвонил их с дороги». И продолжил прерванный Тэддиным падением рассказ.

Антон Черных – это дочкин муж, с недавних пор законный, но зятя это не извиняет, потому как тот сватов не засылал и благословения у отца невесты не брал. Но речь о другом. Звонил опальный зять по причине, что беспокоился, отчего Анисьин телефон все время вне доступа сети. С чужого номера звонил, так как собственный смартфон посеял где-то и не может вспомнить где. Сейчас он в больнице, в Смоленске, с сотрясением мозга и переломами нескольких ребер после аварии. Авария же случилась почти на старте тренировочной автогонки. Его автомобиль потерял управление, влетел в бетонную ограду и перевернулся. Очнулся Антон на больничной койке, из последних воспоминаний только встреча с Бэтти и Тэдом. Они пробрались за ограждение минут за десять до старта. Антон разволновался, когда их увидел, подумал, что с Анисьей беда случилась, но родственники жены сообщили, что в Смоленске проездом, а раз уж попали к началу соревнования, то будут за него болеть. И это все, что он может вспомнить о разговоре, дальше – провал. Карасев пообещал, что к дочке заедет, привет передаст, а сначала просто ей позвонит, чтобы круги напрасно не наматывать. Если дочь не желает его видеть, то и Карасев навязываться не будет. Напоследок пожелал выздоровления, но не удержался и съязвил, что его зять бездарность и неудачник. Тот моментально взъярился. «Вы бы, – говорит, – Василий Михайлович, тоже не справились с управлением, если бы вам в протектор колючка попала». «И что же это за колючка такая марсианская, которая протектор прошибает?» – спросил ехидно Карасев. «Не марсианская. Простая. Кусок колючей проволоки. С одним отличием. С шипами заостренными. Мне ребята рассказали, техники».

– Интересно… – протянула многозначительно Светка и толкнула Людмилу в бок. – Правда же, Люд, интересно?

– Я ему не поверил. Ни про колючку, ни про то, что эта парочка к нему наведывалась, – угрюмо сообщил Василий Михайлович.

– А теперь? Теперь поверили? – спросила его Людмила.

– Тогда не поверил. Но тем не менее снабдил телефончик дражайшей половины приложением по типу родительского контроля. Спутники отслеживают сигнал, от сотовых вышек результативность не зависит, и я рад такой своей предусмотрительности. Понимаете, дамы, если свериться с календарем, в тот период времени моя крошка в пансионате под Минском пребывала. И ничего о поездке под Смоленск мне не рассказывала. Но это ведь ничего не значит, правда, крошка?

– Бэзил, ну что ты такое говоришь! Как ты можешь обо мне так думать! Этот наш зять непутевый все наврал. Или у него после травмы бред. Не встречалась я с ним, не приезжала на сборы, никаких разговоров с ним не вела. Тэдди, а может, это ты там был? А контуженому пригрезилось, что мы оба с ним говорили!

– Заткнись, – злобно прошипел Тэдди.

– Поэтому я здесь, – подвел итог рассказу Карасев. – Вчера утром я побывал по адресу, который мне назвал Антон, и Анисью там не обнаружил. Мне ничего не было известно про Клавочку, этот обормот мне не сказал. Вероятно, думал, что я и так про внучку знаю. Поэтому на Анисьин счет я особенно и не волновался. Рассудил, что покинула моя девочка гнездышко: или у подруги ночевать осталась, или еще что… Хотя это не ее стиль, но что еще я мог подумать? А вот передвижения дражайшей половины меня всерьез озадачили. Какого лешего ей понадобилось в заброшенном дачном поселке? С июня тут никто не живет, и Колька Кожемякин в том числе. В прошлом году мы к Коляну пару раз заезжали на шашлыки. Решил лично посмотреть, что моя милая затеяла.

– Что