Лондоне — столице Англии — живет, по подсчетам статистиков, в общей сложности, 2,5 миллиона человек, простых и знатных, богатых и бедных, старых и юных.

Он продолжал:

— В один прекрасный день группа известных купцов и предпринимателей, а среди них и я, отправилась в море на парусных кораблях и пароходах. Одни хотели просто совершить морское путешествие, другие везли в Калькутту и другие города Индии большие партии различных товаров. Надо сказать, что Лондон расположен на северо-западе, а Калькутта — на юго-востоке, и между ними лежит расстояние по крайней мере в девяносто градусов, для преодоления которого, при средней скорости и со стоянками, требуется восемнадцать месяцев.

Мы плыли морем иногда по десять-пятнадцать дней, иногда по целому месяцу, сходили в портах, расположенных во владениях европейских стран или Индии, торговали там несколько дней и снова пускались в плавание.

Однажды в океане поднялся попутный ветер, и капитан корабля, слепой европеец, большой знаток морского дела, сказал:

— Надо пересесть на парусный корабль, ибо ветер попутный, а пароходу дать отдохнуть, чтобы он мог служить нам и впредь в нашем плавании.

Каждый час он спрашивал о направлении корабля у своих подручных, которые находились на верхней части палубы. Через определенные промежутки времени он опускал на дно моря канат с прикрепленным на конце куском олова, которое покрывалось илом. Вытащив его, ученый пробовал ил на вкус и таким образом определял, где находится корабль. Двое суток мы плыли так по направлению к южному полюсу. На третий день корабль стало бросать из стороны в сторону, и моряки пришли в замешательство, ибо ветер дул с разных сторон и в разных направлениях, казалось, какой-то магнит притягивает к себе корабль. Мы быстро пересели на пароход. Как ни пытался капитан повернуть корабль на восток или север, он все равно двигался только в южном направлении. А капитан в это время пробовал ил с морского дна, но его канат часто не доходил до дна океана, хотя в нем было пятьсот газов длины. Тогда он стал рвать на себе волосы и бить по голове.

— Мы по своей беспечности сильно отклонились от пути! — сказал он. — Мы оказались в местах, где никогда не бывал ни один корабль. Ветер, который мы приняли за попутный, был ничем иным, как ураганом, поразившим племя Ада.[134] Он ввергнет нас в гибель.

Говоря это, он вздыхал и рвал на себе ворот. От его горестных криков тревога охватила всех на корабле, и мы все словно прилипли к месту. Мы стали умолять капитана:

— Ради бога, объясни вразумительно, куда несет наш корабль, чем это все кончится, как нам быть?

— В книгах написано, — ответил он, — что в океане, близ южного полюса, на расстоянии пятидесяти градусов от экватора, имеется пучина, которая притягивает к себе корабли с расстояния месячного пути. А вблизи нее находится гора, которая выступает из океана, словно огромный маяк. Их называют Пучиной Искандара и Маяком Искандара, так как никто, кроме него, не достигал тех мест, а если и достигал, то не возвращался. И кто бы из моряков ни оказался в той пучине, он не возвращался назад и погружался в прах водным путем, и никто более не видел его.

От этих слов нас охватил страх и ужас, мы стали громко рыдать и плакать, чуть было не умерли или же от растерянности чуть не попадали в море.

Учёный тоже рыдал и говорил:

— Стенаниями и жалобами судьбы не одолеть, нам осталось только терпеть и уповать на милость бога.

«С судьбой невозможно сражаться,

Поэтому невозможно что-либо предпринять».

— Пока ты предпримешь что-либо, дела станут еще хуже, — продолжал он, — у вас провианта больше чем на целый год. Расходуйте его с умом и предусмотрительно, не теряйте надежды. Если всевидящий творец захочет, он укажет вам путь к спасению, В противном же случае готовьтесь к смерти, ибо невозможно противостоять судьбе и предначертанного не избежать.

Выслушав эту речь, мы немного успокоились, прикинули, сколько у нас припасов и воды. Капитан был человек мудрый, призвал нас к спокойствию и терпению; он рассказывал удивительные истории о тех, кто попадал в беду и потом спасался. Утешая нас, он говорил:

— Многие мужи, сначала потеряв надежду, потом спасались из когтей диких зверей, из пучины и гибельных пропастей, от разбойников. И, быть может, милость всевышнего бога выведет нас из этой гибельной и опасной пучины к дарует нам жизнь.

Корабль наш тем временем с каждым часом плыл все быстрее, словно выпущенная из лука стрела. А мы от страха за свою жизнь прилипли к мачтам корабля, словно черви. Десять дней и ночей мы барахтались так в ожидании смерти и вдруг увидели на расстоянии одного морского фарсанга огромный, величиной с большой водоем, водоворот, который втягивал в себя все, что попадалось. Так как корабль наш был громадный и к тому же вел на буксире несколько других кораблей, водоворот не мог их втянуть в себя разом. Корабли, и мы вместе с ними, кружились вокруг водоворота, словно ни. куль, иногда от силы притяжения углубления, похожего на драконью пасть, мы вплотную подходили к водовороту, ежеминутно готовясь к смерти, страшась оказаться в пасти морских чудовищ и погрузиться водным путем в прах. По бушующим волнам океана под сильным ветром, мы, как огненный круг от вращающегося факела, кружили вокруг бездонного водоворота, спасаясь от его гибельной пасти. Этот водоворот был чудовищем, способным проглотить целый мир, а его поведение напоминало повадки дракона, который изрыгал проглоченные куски, чтобы лучше измельчить их. Так и водоворот проглотил нескольких наших кораблей и лодок, разбив их вдребезги. Остался лишь один наш корабль, который вот-вот готов был разлететься под ударами волн, Так прошло три дня — да не попадет никто в такое положение — и, наконец, поднялся сильный ветер. Хотя он и спас нас, в то время мы восприняли его как смерть и распрощались с надеждой на жизнь. Весь мир вокруг был во мраке от пенящейся воды, и корабль наш уже готов был затонуть, мы же взывали к богу. Когда от нашего корабля оторвались привязанные к нему суда, он стал легче и в какое-то мгновение был, словно плевок, выброшен к подножию горы. Мы возблагодарили бога за то, что на этот раз не утонули и спаслись от смерти. Словно обретя вновь жизнь, мы старательно приготовили пищу и наелись