море стало бушевать еще больше, и мы привязали свой корабль к другим разбитым кораблям, чтобы он мог устоять против морских бурь.

Наконец, мы увидели приметы этого чудовища: волны стали вздыматься, словно горы, грохот моря и шум воды оглушал нас, среди брызг и наступившего мрака не было видно ни зги. Наш корабль трепетал на волнах, словно пена, то подскакивая вверх, то низвергаясь вниз, а мы прилипли к мачтам и парусным канатам. Спустя сутки море утихло, и мы увидели, что из пучины поднимается округлая гора, а чудовище спокойно дышит. С каждым вдохом чудовища уровень моря опускался на высоту целого копья, а после выдоха вновь поднимался. Тут мы поняли, что морская пучина оказалась пленницей пасти чудовища. Мы по указанию капитана взяли гвозди, сели в лодки, подплыли к нему и стали вбивать их, где только могли. Но чудовище и не почувствовало, как мы вколачивали молотами гвозди в его тело.

Спустя три дня чудовище захотело двинуться в обратный путь, и мы отцепили свой корабль от других. привязали к нему еще один и погрузили туда все, что нам было нужно. Мы заклепали и законопатили борта корабля и вручили свои жизни милости истинного творца. Чудовище потащило наш корабль — одним движением оно тянуло нас на расстояние трехдневного пути. Когда чудовище погружалось в море, наш корабль плыл спокойно, а когда оно всплывало на поверхность, нам казалось, что настал всемирный потоп, и мы прощались с жизнью. Под ударом поднятых чудовищем волн наш корабль был подобен человеку, застигнутому ливнем в степи.

Спустя три дня матросы на палубе закричали:

— Земля! Видим высокую гору, а в небе над ней — птиц!

Капитан, услышав эту весть, сказал:

— Если корабль будет приближаться к горе, то не препятствуйте. А если он будет удаляться от горы, то разорвите цепи, чтобы плыть по своему усмотрению.

Чудовище в это самое время плыло по поверхности. Казалось, что оно не может погрузиться в воду из-за малой глубины. А наш корабль бросало из стороны в сторону, он, как буй, то всплывал на гребни волн, то плыл под валами, треща от ударов. А у нас на корабле было не то пять, не то шесть одноместных лодок, запасенных по совету капитана на всякий случай.

Когда мы подплыли к горе вплотную, чудовище переменило направление. Волны были огромные, море бушевало, и мы не смогли ни сойти с корабля, ни оторвать цепи. Корабль устремился прямо на скалу и разбился вдребезги. Часть остова корабля вместе с цепями уплыла вместе с чудовищем. В страхе перед смертью я ухватился за лодку, потом с большим трудом вынырнул на поверхность, подплыл к основанию горы. Целый час я пролежал там без сознания. Из моих друзей спаслись лишь двое: один уцепился за лодку, другой — за доску. Что же стало с другими, я не знаю.

Мы укрыли свои лодки и пошли осматривать гору. Долго скитались мы по скалам и ущельям, но нигде не было ни травинки, ни живого существа, повсюду были лишь жемчуга и драгоценные камни: рубины, алмазы, хризолиты, изумруды. Склон горы из-за разноцветных каменьев казался зеленой лужайкой, поросшей цветами, — а он занимал площадь в квадратный фарсанг. Ущелья и пещеры также были наполнены каменьями и походили на арки, инкрустированные жемчугами. Вымоины были полны драгоценными каменьями. Тут были каменья величиной с кувшин, газа два в длину и ширину. Я знал цену каменьям и набрал их восемь пудов. Друзья же мои не разбирались в этом и, не желая утруждать себя, взяли немного.

Поскольку остров был пустынный, мы поспешно собрались и отправились по морю к северу. Два дня спустя мы достигли какого-то зеленого и цветущего берега. Здесь росли душистые травы со съедобными сладкими кореньями, кусты с ягодами. Мы пополнили свои запасы и поплыли дальше. Спустя пятнадцать дней, повидав на своем пути много чудес, мы прибыли к берегам материка. Отдохнув несколько дней после тяжких скитаний по морю, я продал часть привезенных камней и отправился с товарами в Калькутту. Здесь я и обосновался. А спутники мои отправились по своим домам.

За ту часть каменьев, которую я продал, я получил девяносто тысяч золотых рупий и купил на них все эти богатства и имения. Остальные каменья так и лежат у меня нетронутыми. Все мои сокровища и могущество происходят от них. Со всех кондов Индии ко мне стекаются купцы и, совершив торговые сделки, уходят...

О правилах супружеской жизни и вражде свекрови

Один из друзей, живший одиноко и избегавший брачных цепей, обратился однажды к пишущему эти строки за советом, как обращаться с женщинами, как жениться и выбирать жену. Он попросил написать кое-что о выгодах и тяготах супружества — дескать, если ты напишешь об этом несколько страниц, это станет руководством для семейных людей. Ибо в книгах шариата и в священных преданиях содержатся различные сведения в хвалу и в порицание тех. кто вступил в брак и тех, кто его отвергал.

Ведь если это дело само по себе заслуживает одобрения, то в чем причина, что никто из мудрецов не признавал за женщинами достоинств и многие книги исписаны в порицание их; то, что изредка рассказывают о женщинах хорошего, не заслуживает доверия, а судить по редким исключениям нельзя.

Мы видели немало львов с обагренными кровью копями, но и те выходили из этой переделки похожими на шелудивую лисицу. И многие краснобаи, очутившись в этой бездне, выходили из нее немыми, и глухими.

Так что же это за мираж, что за бездонная пучина, истину о которой человек не может постигнуть? И каждый, кого бы ты ни спросил из тех, кто столкнулся с этим, говорит: «Анисовую халву не узнаешь, пока не поешь».

Ей-богу, вкуса этого вина не узнаешь, пока не отведаешь.

У друзей и приятелей, которые пошли на женитьбу с охотой и желанием, около года на лицах была написана радость; всех, кто бы ни встретился им, они призывали жениться и сожалели о своих напрасно потраченных днях. А год спустя можно было видеть, что они, как старые кошки, едва ползали по улице, не имея даже сил, чтобы остановиться и поговорить.

Ты обладаешь широкой натурой и высоким разумом в познании житейских истин, поэтому, ради бога, на основании рациональных доводов и святых преданий, разреши мои сомнения в этом вопросе: своими пальцами, развязывающими трудные узлы, сними завесу с этой тайны,