–Фрау Маркс, сидеть!– прорычал Дымов.– Неверное движение – и вы покойница!

Одновременно с Лехой Пушкарем он выкатился из машины. Действия заранее обсудили и даже отрепетировали. Раздались пистолетные выстрелы. Ошеломленная охрана не успела отреагировать. Первый фриц рухнул в пыль перед колесами, но тут же откатился в сторону, чтобы не создавать помех для движения, если автомобиль тронется. Второго отбросило к шлагбауму, он выпучил глаза, вскинул автомат – хотя имел уже в теле некоторое количество свинца. Но выстрелить не смог, навалился на шлагбаум, вся конструкция вместе с телом отползла в сторону, с хрустом надломилась. Очнулся солдат, застрявший возле будки, бросился обратно в распахнутую дверь, получил пулю в спину и рухнул ничком на пороге.

–Быстрее, товарищ майор!– закричал Пушкарь.

Но куда уж быстрее! Дымов обогнул капот, схватил за шиворот мертвого солдата у поврежденного шлагбаума, стал оттаскивать в сторону. Психующий Пушкарь кинулся на помощь, вдвоем справились. Каждая секунда стоила очень дорого… Фрау Маркс сидела в машине, белая как смерть, тяжело дышала. Она издала горловой крик, Барабанов подался вперед, обвил ей предплечьем горло. Правда, оба его поступка не имели абсолютно никакого смысла.

Пушкарь запрыгнул на водительское сиденье, взял с места в карьер. Владу пришлось запрыгивать на ходу, костеря подчиненного. Фрау Маркс, откинув голову, затравленно смотрела по сторонам. Мощенная щебнем дорожка петляла между скалами, тянулась к морю. Выстрелы на выносном посту не остались без внимания, но это не имело значения. На этом участке оперативники еще не отмечались. Возникла сетка, оплетенная колючей проволокой, дорожка с внешней стороны ограды, еще один шлагбаум, двое мечущихся военных. По дорожке в северном направлении бежало отделение солдат. Их подгонял низкорослый унтер. Группа миновала въезд на территорию, растворилась в скалах. Слева показались еще несколько человек, солдаты бежали размеренной рысью, рвалась с поводка овчарка. Устраивать новое побоище было в корне неверно. Машина затормозила у въезда на объект, Дымов вывалился из машины, побежал к солдатам. Те уставились на него, как на кальмара из далекой галактики.

–Поднимайте шлагбаум, быстро!– гневно закричал Влад.– На нас напали партизаны, мы еле отбились! Караул на выносном посту погиб полностью! Партизаны идут сюда, с ними русские диверсанты!

Гауптмана видели впервые – как, впрочем, и большинство пассажиров. Но фрау Маркс узнали, и вопросов не возникло. Шлагбаум подпрыгнул. Но пришлось задержаться – мимо поста на север бежали солдаты. Галопом, натянув поводок, неслась овчарка. Взрывы действительно привлекли внимание, охрана оголила южный сектор объекта. Но кого-то там немцы оставили, не могли не оставить… Машина задрожала, двигатель захлебнулся, но сцепление сработало, и «Опель» влетел на территорию объекта. Надвигалась очередная вереница скал – последняя гряда перед морем. Слева мелькали знакомые строения, вокруг них суетились люди. Промелькнул сквер с молодыми липами и крашеными скамейками, продолговатое складское строение. Из дверного проема испуганно таращилась женщина в пилотке. Дорогу знали, фрау Маркс не обманула.

До поворота за скалу оставалось немного, когда на юге разгорелась отчаянная стрельба. Партизаны ворвались на объект, и хотелось надеяться, что встречающих их немного. Но долго обман продлиться не может, немцы поймут, что их облапошили, примут меры…

Скалы расступились, дорожка вырвалась к морю. Захватило дух от обилия простора. Море колыхалось, волны «средней тяжести» выкатывались на берег. За петляющей дорожкой и кустами акации тянулся пологий пляж. Слева – причал, к которому были пришвартованы маломерные суда. Там же стометровый бетонный пирс. У дальней его оконечности стояло судно – та самая «Корона». Особой активности в районе судна не наблюдалось, время еще не пришло. На палубе кто-то возился, несколько человек стояли у леера и смотрели на берег – взрывы и стрельба не остались без внимания. Эти люди были в штатском – обычная команда, и вряд ли вооруженная… «Опель» притормозил на повороте. Напряглась фрау Маркс, подалась вперед, пальцы царапали ручку для открытия двери. Гаркнул Балабанов, ствол пистолета уперся в ее загривок. Женщина расслабилась, откинула голову…

Из-за скалы вынырнуло серое приземистое здание без архитектурных изысков. Со стороны оно казалось подножием скалы. Дорожка оканчивалась круговой площадкой в десяти метрах от входа. Здесь находились несколько легковых машин. Вход в здание был утоплен в глубокую нишу. Сжалось сердце – мощная дверь в глубине проема была закрыта. Но нет, вроде стала отворяться. Наружу выскользнули двое – военизированная охрана: вполувоенных кителях, вооружены пистолетами. Дымов открыл заднюю дверь, покинул машину. Сердце еще не успокоилось, бился под ребрами «пламенный мотор». Взрывы на севере давно смолкли, на юге стреляли, там шел упорный бой…

–Фрау Маркс, выходите, не заставляйте ждать. И помните, что вы все время на мушке.

Женщина вышла из машины, она сутулилась и, казалось, постарела на десять лет.

–Фрау Маркс, что происходит?– бросились к ней охранники.

Дымов выпустил в них всю обойму, перепрыгнул через агонизирующие тела. Балабанов подталкивал женщину к входу в здание. Новая обойма со щелчком закрепилась в рукоятке. Садовский и Пушкарь обогнали командира. На улицу вывалился белобрысый субъект в белом халате. Он, похоже, обронил очки, подслеповато моргал. Но немецкую форму разглядел, бросился к людям. Садовский схватил его за ворот, ударил по голове рукояткой пистолета. Кровь потекла по лицу сотрудника лаборатории, у него подкосились ноги. Он что-то пролепетал, потянул руки к бледной, как поганка, фрау Маркс. Садовский вскинул «Вальтер», но передумал стрелять, скрипнул зубами. Стрелять в гражданских его никто не приучил. Он с силой оттолкнул мужчину, тот упал, поднялся, побрел по дорожке, держась за окровавленную голову.

Внутри строения, согласно показаниям фрау Маркс, имелась своя охрана. Не исключалось наличие солдат с автоматическим оружием.

–Вперед, Хильда, ведите нас!– Дымов взял женщину за локоть, подтолкнул.

–Вы сошли с ума,– пробормотала блондинка.– Я сделала все, что вы просили, дайте мне уйти…

–Вперед! Вы все прекрасно поняли, и эту тему мы больше не обсуждаем!

И снова заминка! Выстрелы трещали в непосредственной близости от группы. Из-за скалы, похожей на какую-то неполноценную пирамиду, выбежали два немецких солдата. Их лица искажал страх. Они оборачивались, вели огонь, опять бежали. «Родная» форма снова сработала. С криками «Партизанен! Партизанен!» они бросились к ряженым оперативникам, а те уже готовились нырнуть в нишу. В итоге пришлось нырять, чтобы не попасть под огонь своих. Из-за той же скалы стали выбегать люди со знакомыми лицами, усилилась пальба. Солдаты падали, нашпигованные свинцом. Один не добежал полметра до ниши, упал, харкая кровью.

–Эй, не стреляйте!– выкрикнул Влад.– Свои! Мы в немецкой форме!

Хорошо, что предупредил,– эти люди палили во все, что могло представлять опасность.

–Понял вас!– донесся голос Валдиса.– Постараемся не стрелять!