– Полагаю, что нет. Я долго находился в каком-то темном ящике.

Кэти поежилась.

– Вы были в сознании в гробу?

Генри предостерегающе поднял руку.

– Пожалуйста, не произносите это слово. Я предпочитаю хранилище.

– Хорошо. – Кэти чувствовала приближение головной боли; виски пульсировали в такт мерцанию Генри. Нужно уйти и залечь в темной комнате. Всего лишь на неделю или около того. От боли она закрыла глаза.

– Вы обычно здесь? В этой комнате?

– А что? – спросил Генри. – Не хотите ли вы снова зайти ко мне?

– Если вы не против, – как можно вежливее сказала Кэти и приоткрыла глаза.

– Я бы очень хотел. – Генри начал исчезать, мерцание ослабело и поблекло.

– Подождите, – внезапно вспомнила Кэти. – Как вы думаете, почему вас наказывают?

Генри улыбнулся своей сбивающей с толку привлекательной улыбкой и сказал:

– Потому что, Кэти, я очень плохой человек. И затем он исчез.

Вернувшись домой, Кэти обнаружила несколько пропущенных звонков с номера Гвен. Помянув недобрым словом службу мобильной связи, она тут же перезвонила тете, надеясь, что та нашла что-то полезное относительно управления магической силой.

– Я звонила насчет Фреда. – Голос Гвен дрогнул. – Ему хуже. Не знаю, сколько еще…

– Буду через пять минут, – пообещала Кэти. Тратить время на переодевание не хотелось, но она все же сменила рабочую юбку на длинную хлопчатобумажную, сняла черные колготки, надела сандалии и снова окунулась в царящий на улице зной.

Гвен ждала возле коттеджа Фреда; на плече ее висела объемистая холщовая сумка. Кэти с чувством обняла тетю. Фред был своего рода достопримечательностью Пендлфорда, и представить город без него казалось невозможным.

– Зайдешь? – Гвен положила руку племяннице на плечо. – Тебе это необязательно.

– Нет. – Кэти расправила плечи. – Я хочу его увидеть. – Конечно, она предпочла бы помнить Фреда таким, каким он был до того, как заболел. Старым сварливым ворчуном, всегда готовым угостить чашкой отвратительно крепкого чая.

– Ему будет приятно, хотя, возможно, он не сможет это выразить…

Кэти не хотела больше разговаривать и чувствовала, что, если они в ближайшее время не войдут в коттедж, она совсем разволнуется и потеряет самообладание.

В доме пахло дезинфицирующими средствами и кремом для ног, который Гвен готовила для хозяина. Фред увлекся кремом настолько, что запах ассоциировался с ним, как с другими мужчинами лосьон после бритья. Или как с Максом… Кэти моргнула. Думать о Максе она не желала.

Участковая медсестра устроила постель в гостиной, так как на первом этаже находилась ванная, а Фред уже несколько недель не мог спускаться и подниматься по лестнице. Когда Кэти была здесь в прошлый раз, Фред подал им чай и заварной крем; он сидел в своем любимом кресле, и они вместе смотрели снукер. Теперь кресло было задвинуто в угол, лицом к стене, как непослушный ребенок, а Фред лежал на спине – неподвижно, вытянувшись, с нацеленным в потолок носом. Кэти сглотнула.

Гвен подошла к кровати с противоположной стороны. Она слегка прихрамывала, и Кэти знала, в чем дело. Тетя уже несколько недель откачивала боль Фреда, принимая ее на себя. Этому приему она научилась у Айрис. Гвен говорила, что ей далеко до Айрис, но кое-что у нее определенно получалось.

Гвен показала Кэти дневники Айрис. Айрис действительно умела принимать на себя боль других людей, что сочеталось с ее даром давать людям нужное. Боль должна уходить куда-то; в этом была проблема. Нельзя просто помахать руками, чтобы что-то исчезло. Айрис говорила, что теряет ногти на пальцах ног, и от мысли об этом у самой Кэти начинали пульсировать пальцы. Как же, наверное, болят ноги у Гвен. Как долго она будет страдать за Фреда. Обычно рядом с тетей Кэти чувствовала себя полной неумехой. Как далеко ей самой до самоотверженной, храброй и сильной Гвен.

– Хочешь, чтобы я попыталась помочь ему?

Гвен покачала головой.

– Я не потому просила тебя приехать. Я просто хотела, чтобы ты его увидела.

Сохраняя нейтральное выражение лица, Кэти заставила себя подойти к кровати. Не только ради Фреда, глаза которого были закрыты, но могли открыться в любой момент, но и ради Гвен. Она знала, что тетя наблюдает за ней. Хочет посмотреть, как справится племянница. И, как обычно, беспокоится за нее. Кэти хотела доказать, что она сильная.

Гвен взяла Фреда за руку, и Кэти видела, как она готовится к волне боли. Через мгновение ее плечи опустились, и она посмотрела на Кэти со слезами на глазах.

– Ему уже недолго, – тихо сказала она. – Хочешь попрощаться?

Кэти подошла к кровати и взяла Фреда за другую руку. Рука Фреда была прохладной и сухой. Ногти – пожелтевшими и ребристыми. Кэти быстро отвела глаза и попыталась посмотреть на лицо, но оно – расслабленное во сне, нездорового цвета – уже мало напоминало лицо Фреда. Кожа походила на воск. Казалось, перед ней плохая копия человеческого существа. Кэти не хотела об этом думать, но он уже выглядел мертвым.

Гвен провела рукой по его лбу, наклонилась и заговорила, прижавшись губами к щеке. Заговорила так тихо, что Кэти ничего не услышала. Когда тетя отстранилась, Кэти тоже наклонилась, готовясь попрощаться. Но как только она сделала это, пальцы Фреда сами по себе сжали ее пальцы. Она наклонилась ближе, думая, что, возможно, он откроет глаза, а может быть, и сам попрощается с ней. Глаза защипало от слез, к горлу подкатился ком. Фред был тем, кого она могла бы назвать дедушкой, и вот теперь он уходил. Кэти ощутила странное покалывание в пальцах и ладони и зуд в плече, распространившийся вниз по руке и вызвавший напряжение мышц.

Цвет лица Фреда изменился. Бледные щеки порозовели и, казалось, налились. Покалывание в руке уже доставляло дискомфорт, перешедший в болезненные уколы. Кэти пыталась вырвать руку из пальцев Фреда, ей хотелось пошевелить ею, втереть в нее жизнь, но его хватка окрепла.

– Моя рука, – сказала Кэти, и ее охватил страх. – Моя рука.

Голос Гвен доносился до нее словно издалека, в ушах нарастал гул. В глазах потемнело. Она почувствовала, как Фред шевелится и садится, все еще сжимая ее руку, а потом вообще перестала что-либо чувствовать.

Гвен перевела взгляд с поникшей фигуры Кэти на Фреда, который изо всех сил пытался сесть. В течение единственной парализованной секунды ее мозг пытался понять, что видели глаза, а затем она метнулась к другой стороне кровати.

– Ляг, – сказала она Фреду, не думая о том, что получилось резко, и желая лишь на мгновение упростить ситуацию. Фред с такой силой сжимал Кэти руку, что побелели суставы пальцев, и Гвен попыталась их разжать. – Отпусти ее, – сказала она. – Фред. Отпусти. – Фред опустил глаза и как будто удивился, увидев, что делает. Пальцы разжались.