руку рядом с телефонным. Он спросил, не нужно ли мне чего-нибудь, и когда я сказал «нет», отошел в угол комнаты и включил радиатор.

– Тут бывает холодно. Скоро к вам спустятся.

Когда он начал подниматься по лестнице, я окликнул его:

– Офицер Клейборн.

Он остановился.

– В машине вы упомянули, что забрали все книги из магазина Эндрю.

– Так точно.

– И это ваш офис?

– Да. – Он указал на шкаф. – На средней полке. Хотите – читайте, но осторожнее с ними. Шеф скоро вернется.

Он продолжил путь наверх. Я прислушивался к его шагам, слышал, как открылась и закрылась дверь наверху, а затем повернулся ключ в замке.

Часы на стене шептали: тик-так, тик-так, тик-так.

В остальном вокруг меня царила полная тишина.

Я встал и подошел к книжному шкафу – на средней полке действительно оказалось около двух десятков книг, изданных Palace Press: «Романа со ста персонажами», после забытые шедевры 60-х, 70-х и 80-х годов, а за ними – красиво переплетенные и знакомые мне экземпляры «Волхва» Фаулза, «Стеклянного города» Остера, «Тени ветра» Сафона. Осмотрев полку, я засомневался, что у Блэка были права на эти книги. Но, возможно, он получил разрешение на публикацию специальных изданий. Что маловероятно. Так зачем он выпускал книги, которые не мог продавать? А взгляд скользил дальше: «Дон Кихот», «Колдун огненной горы», «Оно»… Я замер. Я знал этот набор книг. По спине пробежал холодок. Выжившие. Последняя тройка выживших книг. Блэк создал три прекрасных издания в твердом переплете – пять романов, переживших пожар в загородном доме моих родителей. Как он вообще мог знать об этих книгах? Я никогда ему не рассказывал. Даже здесь, на полке, в том же порядке, что и дома. Совпадение? Я подумал: «Всего три книги. И не такое бывает» – и тут увидел самую последнюю книгу.

«Деяния Фомы».

Я сдернул ее с полки, и как только увидел обложку, меня поразили еще две вещи. Под самым названием красовалось имя автора, отпечатанное аккуратными золотыми буквами. Урсула Блэк.

Мать Эндрю. Но на обложке было кое-что еще. Аккуратный технический план, чертеж здания, отпечатанный на кожаной обложке тем же золотом. Не было никаких обозначений: план представлял собой набор смежных квадратов со схематично обозначенными дверями, окнами и лестницами вокруг, – но я узнал дом. Я уже его видел. И план я тоже видел – он был погребен под тысячами полароидных снимков в мастерской Эндрю.

То был план крошечного, совершенно непримечательного кукольного домика. То был план дома семьи Эндрю.

Первое, что я заметил, открыв книгу, – название внутри отличалось от напечатанного на кожаной обложке. Снаружи – «Деяния Фомы», а внутри – «Утерянные книги Библии». Потом я отметил бумагу. Самодельная, предположил я, как и вся бумага Блэка. Только вот все же листы отличались от гладких, кремово-белых страниц других изданий. Бумага казалась тусклой, сине-серой, как рубашка, постиранная порошком из старых реклам. Я потер титульный лист между пальцами. Грубая, испещренная поверхность; среди волокон проглядывали черные точки и разводы. Как будто страницы делались в спешке.

Часы шептали: тик-так, тик-так, тик-так.

Я закрыл книгу, оглядел маленькие квадраты на обложке. Золотой план дома. К горлу подкатила горечь, но я все-таки отошел к креслу в углу офиса, сел и принялся за чтение.

Почти сразу стало понятно, что «Деяния Фомы» – отрывок из гораздо более крупного произведения. Книга делилась на две части: первая представляла собой введение Урсулы к своему несохранившемуся тексту «Утерянные книги Библии», а во второй обсуждалась одна из этих книг, «Деяния Фомы».

Во введении Урсула делает краткий экскурс по Евангелиям и священным текстам, которые по разным причинам не вошли в христианский канон. Оказалось, таких текстов очень много. Меня это удивило. Дело не в том, что какая-то книга не прошла отбор из-за чьих-то личных предпочтений или была безвозвратно утеряна, нет. Список был нескончаемым: Евангелие от Иуды, Евангелие от Филиппа, Евангелие от Марии, Евангелие от Иакова, Евангелие от Иосифа, Евангелие от Фомы, Евангелие от Евы, Евангелие от Матфия, Тайное Евангелие от Марка – я перевернул страницу – Евангелие от Андрея, Евангелие от Варнавы, Евангелие от Луция, Евангелие от Валентина, Евангелие египтян, Евангелие евреев, Евангелие эбионитов, Евангелие назарян, Источник «Q», Источник «М» – я пролистнул страницу, другую – Евангелие Истины, Евангелие Двенадцати, Евангелие Сатаны.

«Евангелие Сатаны? Понятно, почему его в конец поставили», – подумал я.

Урсула пишет:

«Многие отрывки из перечисленных здесь книг проглядывают в сохранившихся священных текстах легкой тенью, словно едва заметные призраки прошлого. К примеру, канонические тексты местами опровергают утверждения, которых вроде как никто и не делал; или же стараются избежать неких заявлений, которые нам кажутся теологической ерундой. Утерянные тексты тоже сохранились. Стоит внимательно изучить современную Библию, и станет ясно, что Иисус говорит о физическом воскресении и пришествии Царства Божьего. Духовное воскресение, вечная жизнь души на небесах – все это гностические верования, уходящие корнями в гностические книги, не включенные в канон. То же самое и с ужасными пытками и наказаниями в Аду, которые на протяжении веков страшили грешников и вдохновляли художников и писателей: о них ни слова не сказано в самой Библии. Они берут начало в уничтоженном Апокалипсисе Петра».

Апокалипсис. При виде слова в голове возник образ из «Демона Максвелла» – Морис Амбер, прислонившийся к темному дереву в темном-темном лесу. Нет. Я оттолкнул картину прежде, чем он успела обрести четкие очертания.

Я пролистал страницы.

Во второй части книги Урсула рассказывает о «Деяниях Фомы», а также приводится полный его текст. Текст недвусмысленно намекает, что Фома – брат-близнец Иисуса. Фома – тоже плотник, а еще искусный строитель и архитектор. Архитектор. По телу побежали мурашки, и я провел пальцем по золотым линиям чертежа на обложке книги. Тень многообразия плясала по стенкам моего разума. «Но что этот механизм делает? Для чего он?»

Я сделал глубокий вдох, медленно выдохнул. Оттеснил мешающие мысли как можно дальше и вернулся к тексту, к приключениям апостола Фомы.

* * *

Путешествуя по миру с проповедями, Фома встретил великого царя и согласился построить ему дворец. Царю понравился план Фомы – «двери у восточной стороны света, и окна к западу, к ветру, и пекарню к югу, и источники воды для обслуживания дома к северу», – поэтому он не пожалел для апостола денег и полностью вверил ему строительство. Как только царь уехал прочь, Фома раздал деньги бедным. Царь продолжил регулярно слать деньги на материалы и заработную плату, не зная, на что их тратил Фома. А тот отдавал деньги бедным. Царь слал, Фома раздавал. Так они и жили. Несколько месяцев спустя царь выслал Фоме письмо, спрашивая, как продвигается строительство. Фома ответил, что дворец почти готов, но нужно еще немного денег на