Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пелиах хорошо знал, куда направить эту энергию. Еще долгие и тяжёлые три дня шли работы. Невзирая на усталость, почти полное отсутствие еды и нехватку воды, мы продолжали без устали врываться в песок. Надежда, что врата действительно работают и обязательно откроют путь в обитель бога, не просто жила в наших сердцах, а пылала в них с прежней силой. Этого нестерпимого жара хватило, чтобы заглушить боль, обильное тепло солнца и жажду. От дома господня нас отделяли лишь эти жалкие горы песка…
Когда работы по очистке были завершены, предстояла ещё немыслимая задача поднять колонны. У нас было достаточно верёвок, и пока ещё оставались силы. С огромным трудом, буквально сдирая руки в кровь, мы справились и с этим. Наконец, в награду за наши усилия перед взорами одиннадцати человек предстала белокаменная арка с чудесным барельефом из странных, непонятных символов. Она возвышалась над тремя большими ступеням, слишком большими для человека. Но мы точно знали, как поступить, чтобы врата открылись.
– Братья, позвольте мне ступить к всевышнему, войти в Золотой город первым, – обратился к нам Пелиах, – Когда-то давно, я посеял в сердце каждого из вас крошечное зерно веры в надежде, что когда-нибудь оно прорастет. И все эти годы вы питали эти крошечные ростки лишь своими душами. И вот, настал день, когда ростки, набрав силу, расцветут яркими цветами. Кто-то ждал этого дня пять лет, не так ли, Нахам? Он примкнул к нам уже здесь на Грунладе.
Самый смуглый из нас брат кивнул.
– Кто-то, как и я сам посвятил вере уже второе десятилетие, я прав, Абриил?
Седобородый, всегда мыслящий на пару шагов вперёд, старик медленно кивнул. Он уже больше никуда не спешил, Абриил лишь надеялся дождаться этого дня, до конца своих, и тихо радовался своему счастью.
– Совсем скоро мы встретим всевышнего. Я буду ждать вас по ту сторону врат, братья!
Резанув и так в запёкшейся крови и содранных мозолях, ладонь Пелиах приложил её к правой колонне на символ солнца. Мы все замерли, ожидая дальнейшего развития событий. Пару минут ничего не происходило, заставив всех нас снова испытать очередное разочарование, но вдруг вверх взметнулся столб воздуха, подняв с собой тучу песка и волной опрокинув дерзнувших людей. Когда песочный туман рассеялся, в арке появилось белое свечение, куда бесстрашно вошёл Пелиах и проход тут же беззвучно закрылся за ним.
Следом, один за другим мы открывали себе дорогу кровью и проходили внутрь, попадая в нестерпимо жаркий тоннель. Казалось, волосы и кожа вот-вот вспыхнут пламенем, чудовищная боль пронизывала всё тело. Нас несло всё быстрее и дальше, пока не швырнуло на такой же чёрный песок у подножья гигантской пирамиды, казавшейся нам горой, подпирающей алое небо. Это не был Золотой город, и что это было за место никто не знал и не понимал. Но, чем ещё это могло быть кроме дома господня?
Долгие три года блужданий в песках, а до этого десятки лет изысканий по всему миру, основываясь лишь на устных преданиях, да обломках глиняных табличек, завершились сегодня, здесь. И пускай наши серые хламиды изорваны, грязны, наши лица обветрены и обожжены, но мы у дома господня. Сейчас в нас не было ни капли сожалений, лишь благоговейный трепет перед встречей с всевышним…
Одиннадцать человек не спеша, направились к огромной пирамиде. Дальше они вскарабкались по огромным ступеням и вошли сквозь распахнутые настежь врата внутрь.
Полая пирамида была одним сплошным, невероятно большим залом и, видимо, кладбищем одновременно. Мы огляделись. Кругом в различных позах замерли дивные белокрылые создания, похожие на людей, правда гораздо крупнее, могучие, закованные в латы, рыцари и сотни других удивительных воплощений, казавшиеся настолько странными для восприятия человека, что вовсе не на что не походили. В самом же конце этого зала возвышался гигантский, пустующий трон, вызывающий своими габаритами невольный душевный трепет. Но всё без исключения в этом диковинном месте было заботливо укрыто покрывалом то ли из пыли, то ли из пепла и выглядело так, будто сюда не ступала нога никого живого со времён сотворения мира. Об этом же говорил и взгляд этих замерших существ, словно сотни статуй пустыми глазницами они всматривались в вечность, давая тем самым понять нам смертным, что стоят тут очень-очень давно.
Обалдевшие и ошарашенные увиденным, мы медленно двигались к трону – единственному предмету интерьера в этом необыкновенном зале, помимо предельно загадочных статуй. Шагая друг за другом, мы оставляли за собой чёткую тропу на ковре из лёгкой, невесомой пыли. Каждый звук отражался от далёких, теряющихся во тьме, стен множественным эхом. Мы были напуганы и старались лишний раз не шуметь.
Сложно сказать сколько миль мы преодолели, возможно путь длился несколько часов, а быть может и несколько дней. Было не ясно существует ли тут вообще время и расстояние, но в итоге мы, наконец, приблизились к трону. Он оказался столь огромен, что нам пришлось поучаствовать всем, встав на плечи друг другу, чтобы Пелиах смог зацепиться за край. Хотя он и был самым стройным и лёгким из нас, шаткая конструкция под его весом дрогнула и рассыпалась. Явно сказалась усталость и обезвоживание. Но безумный Пелиах всё-таки успел, в последний момент перед крушением конструкции уцепиться за край. В отчаянной попытке, он прыгнул с плеч Абриила, при этом сломав старику ключицу.
– Здесь лишь здоровенная гора пепла и всё! Больше ничего нет, – послышался обескураженный комментарий собрата, повергнувший всех нас в уныние, но в следующие мгновение сверху послышался смех Пелиаха, переходящий в радостный хохот, отчего нам стало как-то не по себе.
– Нет! Есть! Тут в пепле кольца! Гигантские кольца! Или нет…
Эта фраза немного развеяла уже было закравшиеся подозрения в его сумасшествии, и через несколько секунд Пелиах, свесившись с края каменного сидения трона, свалился вниз, взвыв от боли. У него был явный вывих, или даже перелом лодыжки, но несмотря на обстоятельства, он продолжал взахлёб делиться впечатлениями.
– Кольца, огромные! Я коснулся их, и они тут же стали крохотными колечками. Клянусь! Каждое было не меньше трёх футов в диаметре, а потом – раз, и они уже вот такие!
Пелиах разжал ладони, показав всем десять простых жёлтеньких колец, испещрённых какими-то письменами и символами. Не сговариваясь мы разобрали девять колец и сразу
