Если Судьба протягивает тебе одеяло – ты уцелел, ты выжил, но мир и жизнь никогда не будут прежними.

Магия отрицает существование других миров, а шансы застать при жизни научное открытие такого масштаба – мизерны. И даже, если лет через… надцать какой-то гений и откроет возможность перемещения между мирами, есть ли смысл возвращаться в квартиру, в которой давно живут другие люди, к родственникам, оплакавшим тебя и похоронившим сначала в могиле, а потом в душе? Однажды промелькнет: «Давайте, за Дашу! Она теперь в лучшем мире!» И каждый задумается. В лучшем – вряд ли, но в экологически чистом точно!

Есть и хорошая новость, если Судьба принесла одеяло в чужих руках, значит, ты не одинок…

С потолка упал пласт плесневелой штукатурки, а за окном заорал охрипший Буревестник, настроенный, как приемник, на волну житейского негатива:

«Пока вы ночью мирно спали, враги на Кронваэль напали! Предатели, что в наших стенах, вчера прикончили Импэру! Не дрогнула у них рука! Теперь уже наверняка!»

Такое чувство, что играем в морской бой. Убил? Мимо! Какая жалость!

– Да что это творится! Почему лорды не защитили нашу Импэру? – раздался надрывный женский крик. – Да о чем они только думают!

– О себе думают! – возмутился мужской голос, получив массовое одобрение толпы. – Нашу Импэру убили! Это им с рук не сойдет! Долой такой Совет! Долой! Да здравствует покойный король! Да здравствует покойная Импэра!

И вам не хворать!

– А вдруг она еще жива? – с надеждой воскликнул кто-то тонким женским голосом. – В прошлый раз тоже…

Спасибо, за оказанное доверие!

– А ну быстро всем разойтись! Приказ Совета лордов! – закричал голос. За окном что-то загромыхало, послышались крики. – Всех смутьянов приказано казнить! Приказ главы Совета лордов!

– Не трогайте моего мужа! – визжала женщина, пока я бежала к окну, протирая его и видя, как толпа на улице бросает камнями в стражу. Камни отлетают от железных щитов. – Отпустите моего мужа!

– Чтоб армия не протянула ноги, опять взимаются налоги! – «слепой» Буревестник ловко уворачивался от камней, продолжая новостную сводку. – Отныне каждый должен знать, в казну к уплате двадцать…

Камень сбил Буревестника и с постамента, и с мысли. Прямой эфир прервался, специальный корреспондент спешно покидал место событий, щедро раздавая удары клюкой. К моему дому прорывалась мрачная делегация с крюками, застряв на подступах из-за беспорядков.

Ну что ж! У меня утро уже доброе, нужно сделать его еще добрее! Я быстро слетела вниз, задев при этом дверцу шкафчика, и прямо мне под ноги выкатились все мои запасы продуктов. Капуста, картошка… хм… эту надо выбросить… Гнилая… Так, а что у нас в корзинке? Ягоды! Красненькие… Я раздавила ягодку, и оттуда брызнул алый сок. Ну что ж… Будем нести светлый праздник хеллоуин в местные непросвещенные массы. На полу уже было пятно крови, а я старательно вымазывалась ягодами.

Сейчас-сейчас… За дверью послышались шаги.

«Мне стоит лишь чихнуть иль кашлянуть, сказать, что жар или озноб, как у дверей стоит и нарядный… гроб…» – развлекалась Интуиция, переходя на новый формат пророчеств, который пришелся мне очень по вкусу.

– Я не буду открывать… – заявил мужской голос, – Смотрите, что на дверях написано! Я не хочу умирать… У меня семья!

– Открывай, живо! Приказываю! – раздался знакомый голос предводителя дворянства.

– Вам надо, вы и открывайте! – огрызнулся другой мужской голос. Итак, сегодня у нас учебная тревога на случай нашествия живых мертвецов. Норматив – тридцать секунд на эвакуацию города в радиусе обнаружения! Как там, в фильмах, которые можно пересказать в двух словах? «Мама-мама! Смотри, какая больная собачка! Давай возьмем ее домой!» – «Сэр! В секторе А обнаружен страшный вирус, который съедает людей заживо! Давайте пошлем туда группу лучшего спецназа!» – «Сэр! Двое вернулись! Мы поместили их на каран… О, черт! Что это!» «Убейте меня! Вирус съест меня заживо! Бегите! Человечество обречено!» – «У этого человека – иммунитет! Мы спасены! Мы должны стать такими, как он!» Смотрите во всех кинотеатрах… Кого не съем, того понадкусываю! «Совесть»… – самый страшный фильм года!

Поэт во мне уже проснулся, сполоснул повод, выдавливая на него вдохновение: «Могильщик был не из пугливых, но даже он слегка струхнул, когда покойник в луже крови… зевнул»

Пока еще живое пособие легло в лужу засохшей крови, повернулось лицом к двери и терпеливо замерло в ожидании чуда. Чудо хлипким тельцем самолично выбивало дверь, висевшую на одной петле, но пока что безуспешно. Оно пришло хоть одним глазочком посмотреть, как мы тут! Я уже успела слегка заскучать и даже пару раз протяжно зевнуть. «Помню, бабочка билась в окно…» – Интуиция листала томик Бальмонта и поглядывала на дверь. Муха билась о стекло, рыбка – об лед, а местный Терминатор о мою дверь. О, да, сильные мужчины – это моя слабость!

– Соберите людей, чтобы они видели, что враги сделали с Импэрой. Она должна воодушевить народ на войну! – раздался усталый голос.

Я встрепенулась и ухватила старую метлу с длинной ручкой. Пусть все умиляются, какая же я хозяюшка, раз была убита на месте уборки… Дотянувшись до веревочной петли, высунув язык от напряжения, я осторожно поддела петельку и тут же бросила метлу на пол, заняв исходную позицию. В дом влетело тело, споткнулось об порог, потеряло равновесие и упало сверху на меня.

– Надо потыкать ее для начала, – услышала я совет с улицы. «Запомни! «Тыкать» девушке невежливо! – вспомнила правило этикета Интуиция. – А тыкать в девушку-покойницу – статья!» Мне в бок уперлось что-то твердое. Чужой локоть…

Чуть-чуть не по сценарию, но тоже интересно! Раз мужчина сам пришел ко мне, то почему бы и нет. Начнем с прелюдии! Я нежно обняла его «окровавленными руками», а потом с «Рррррыау!» сделала вид, что пытаюсь укусить за шею!

Раздался такой чистый, такой пронзительный звук, что я слегка удивилась, как это мальчика в свое время не отдали на пение. У него так красиво получается. Папа бы очень им гордился!

– Ааааааа! – выдал «принц» в моих объятиях.

«…ве Мари-и-и-и… и-и-и… – мысленно наслаждалась я, а потом с укором посмотрела на бледное лицо «героя», – …и?»

– Яяяяяяяяяя! – задыхался до хрипоты исполнитель этой романтической серенады, желая освободиться от моих цепких «окровавленных» лап, пока я удерживала его, пытаясь снова «вгрызться» в его шею… Возле двери раздался всхлипывающий плач: «В этот дом я больше ни ногой!»

– А-а-а-ах! – как много в этом звуке для сердца зрителей слилось. Зрители тут же слились, явно с целью опробовать новую ролевую игру дома… Удачи, ребята!

«…какая женщина, кака…» – мысленно продолжала я, хватая за штанину, уползающего «принца». «Принц» отбивался ногой, от которой я с азартом уворачивалась.

– Аааааа! – звал на помощь «принц».

«…ая женщина! Мне б такую!» – нежным мысленным шепотом закончила я, понимая, что это был первый раз, когда мне посвятили песню. Так трогательно…