Еще во время своего назначения командиром островной базы, Федор получил инструктаж от Якова Соловьева, что при возможной обороне Таракана следует учитывать опыт боев, которые происходили на этом острове в годы Второй мировой войны. В январе 1942-го года японцы напали на Таракан ради завладения нефтью, высадив десант на восточном берегу. Тогда на острове оборонялись голландские солдаты. Но, имея вполне приличный гарнизон в 1300 стрелков с приданными им двумя 120-мм пушками, восьмью 75-мм, да еще и с не меньшим числом зенитных орудий и пулеметов, они оказали довольно слабое сопротивление.

Правда, японцы бросили на штурм острова более шести тысяч десантников. И все же, голландцы не то стреляли слишком плохо, не то удача отвернулась от них, но их стрелки из всей этой массы вражеских солдат смогли застрелить лишь тридцать семь человек, да и то половина из них погибла уже при бомбежке, когда на помощь голландцам с большим опозданием прилетели бомбардировщики. Комендант острова оказался паникером, он приказал поджечь нефтепромыслы и сдаться. Лишь артиллеристы, стреляющие с того самого южного мыса, проявили себя неплохо, потопив два японских тральщика и отправив на дно больше двух сотен вражеских моряков и десантников. Но, всех этих артиллеристов японцы все равно довольно легко перебили, подобравшись к ним с тыла, со стороны столицы острова, и закидав гранатами.

Командир японцев распорядился пленных не брать. И всех голландцев, в том числе и добровольно сдавшихся, которых было большинство, японцы безжалостно прикончили, заколов их штыками и утопив в море. Вся эта страшная история неудачной островной обороны хорошо запомнилась Яровому. И повторять ее он не собирался, несмотря на то, что в его распоряжении имелось значительно меньше сил, чем тогда у командира голландцев. Впрочем, нынешние противники тоже отнюдь не были самураями двадцатого века.

Глава 26

Корабли быстро сближались. Гребцов уже никто не жалел. Усиленно работая веслами, флагман флотилии Сулу до самого последнего момента пытался уклониться от столкновения. Но, адмирал Сабах Саравак не мог учесть, что ветер неожиданно переменится в самый неподходящий момент, придав джонкам противника скорость. Благодаря этому обстоятельству, враги и смогли стремительно контратаковать. Носовые корабельные пушки дали залпы почти одновременно на встречных курсах. А сразу после этого флагманская джонка сходу врезалась в «Свирепого слона», ломая ему весла по правому борту. Многие моряки и солдаты на палубах попадали от сильного удара.

Сблизившись борт к борту, «Свирепый слон» и «Звезда Востока» одновременно произвели залпы из бортовых пушек-лантак и из фитильных ружей друг в друга. Ядра кое-где разбили борта, пули выбили щепу, но критических повреждений корабли от огня лантак и ружей все-таки не получили. Пушек у них имелось по бортам всего по две, да и ружьями адмиралы вооружили далеко не всех бойцов. Но все равно, потери были с обеих сторон. Некоторые сразу умерли, но раненых оказалось гораздо больше. Те же, кто не пострадал от удара кораблей и первых залпов, бросали абордажные крючья, цепляя ими борта противника и готовясь ринуться в рукопашную, потому что времени на перезарядку огнестрельного оружия не оставалось.

Абсолютно уверенный в собственном превосходстве, адмирал Саравак никак не ожидал столь дерзкого маневра от эскадры защитников острова. И удар флагманской джонки даже застал его немного врасплох. Воздух наполнился пороховой гарью, отовсюду слышался треск разламывающегося дерева и крики людей. Но, адмирал сулунгов, выхватив кривую саблю, прокричал очень громко, стараясь своим густым голосом перекрыть шум боя:

— На абордаж!

Сабах Саравак прекрасно знал, что, каким бы наглым не был противник, а численное превосходство все равно на стороне его команды. Двухмачтовая джонка просто не могла вместить столько людей, сколько их находилось на борту «Свирепого слона». И потому его воины, вооруженные пиками, яванскими мечами-керисами с волнистыми лезвиями и длинными ножами баронгами с широкими клинками, уверенно и проворно, словно обезьяны, перебегали на борт джонки по обломкам весел, словно по мостикам. Но, там их уже встречали малазийские пираты с оружием, привыкшие к подобным дракам на воде никак не меньше самих сулунгов. Более того, дальше по борту эти пираты сами ловко запрыгивали на «Свирепого слона». Внезапно положение сильно осложнилось, когда еще одна джонка ударила с разгона в противоположный борт, и флагман адмирала Саравака лишился остальных своих весел. Вражеские корабли взяли «Свирепого слона» в клещи.

* * *

Федор Яровой внимательно следил за ходом морского сражения с верхней площадки храма через оптику большого морского бинокля. Он видел, как две джонки врезались одна за другой в переднюю и самую большую вражескую галеру. Это вызвало некоторую сумятицу в строю неприятельской эскадры. Но, вражеские капитаны сориентировались быстро, перестраиваясь широким серпом, в середину которого намеревались захватить все корабли Ахбада Дастарана. А те не собирались сдаваться, храбро контратакуя наиболее крупные неприятельские галеры встречными ударами, потому что ветер дул от острова и благоприятствовал джонкам, позволяя им набирать скорость и легко маневрировать.

Вот только джонок имелось всего восемь против двенадцати больших галер и восемнадцати средних. Потому флотилия Сулу просто давила эскадру Дастарана массой. Попытка небольших тараканских катамаранов с косыми парусами, которые поддерживали джонки во время контратаки, прикрывая им фланги, отбиться от галер огненными стрелами, особого успеха не имела, хотя отдельные очаги пламени на галерах возникли. Но, стреляя из пушек и ружей по экипажам открытых катамаранов, корабли сулунгов все-таки продавливали фронт, продолжая движение вперед и охват по флангам. Хотя в самом центре сражения враждующие корабли сцепились в жестоких абордажных схватках, исход которых пока был неясен.

В то время, как основная часть флота Сулу вела бой с эскадрой адмирала Дастарана, мелкие суда супостатов направились к восточному берегу, вскоре начав высаживать десант на длинный песчаный пляж. И для отпора неприятелю Яровой приказал немедленно передислоцировать резервную установку РСЗО, которую тащил слон, используемый в качестве тягача, отправив ее в сторону восточного берега для усиления роты испанской милиции. А второй катер с «Богини», патрулирующий до этого возле северной оконечности Таракана, тоже вооруженный «Дашкой», крупнокалиберным пулеметом ДШК, спешил на помощь к месту морской битвы.

* * *

Настал момент, когда пехотинцы султана Буддимана, находящиеся на кораблях эскадры Сулу в качестве пассажиров, могли отличиться, проявить на что способны, либо погибнуть. Повинуясь приказам командиров, они ринулись вперед, развернув свои отряды для отражения абордажной атаки сразу с двух бортов. Но, Сабах Саравак все-таки занервничал. Положение «Свирепого слона» нельзя было назвать хорошим. Дав указания своему сыну Сурдену поднять соответствующие боевые