Их альфа Гелиодор, его побратим Тумит и еще пять оборотней, отправились пару дней назад в город. Это была первая вылазка, за то время что оборотни тут жили. Они собирались пополнить запасы продовольствия и объявить всем купцам, что крепость теперь жилая и в ней будут рады торговцам.

Ксинит еще долго и бесцельно бродил по лесу вдоль каменных стен замка. Он все раздумывал о случившемся, пока его желудок не напомнил, что настало время обеда. Все еще ошарашенный, молодой волк зашел в зал, где уже заканчивали есть оборотни. Он насыпал себе наваристой похлебки из котла, висевшего над очагом и сел за общий стол.

— Эй, дружище, а ты что тут делаешь? — Увидев его, удивился Церус. — Ты ведь с Амичем пошел на рыбалку. Я думал раньше вечера, вы не вернетесь.

— Тут такое дело… — Ксенит ненадолго задумался, помешивая ложкой еду и не зная с чего начать свой рассказ. — Мы с Амичетом шли по лесу, к реке. — Он решил рассказать всю историю по порядку. — Тут Амичит как будто взбесился и сразу побежал… Он учуял сладкую малютку, которая паслась на полянке в лесу. И схватил ее!

Волки за столом перестали жевать и разговаривать. Они с интересом прислушались к тихому рассказу Ксена.

— Она так кричала… — Ксин горько вздохнул. — Аааааа! — Тоненько протянул он, изображая крик девушки.

Все волки подняли удивленно брови. Видя такой всеобщий интерес, Ксенит решил напустить пыли в свой короткий рассказ.

— Мне было так жаль крошку, и я сказал Амичиту: отпусти пискуна, ведь дома его, наверное, ждут мама… и папа. — Ксинит покачал головой давая понять, что его попытки остались безрезультатными.

Он опять горестно вздохнул. Потом, сделал голос грубее и, изображая теперь Амича, прокричал:

— Моя!!!

Оборотни в сильном удивлении охнули и отпрянули назад. В мгновенно воцарившейся в зале, гробовой тишине кто-то уронил ложку.

— Малыш, ты уверен, что слово было именно «моя»? — Аккуратно и вежливо, чтоб не обидеть Ксена, спросил Церус.

— Конечно уверен. Он так четко орал его мне в лицо! — Убедительно заверил слушателей Ксинит.

Оборотни переглядывались и тихо обсуждали новость.

— Не похоже на него. Амич самый спокойный из нас. — Оглядывая стаю, сказал Сфелер.

— А как она выглядела, ну … эта малютка? — Поинтересовался кто-то из толпы.

— Не знаю, я сильно ее не рассмотрел. Что-то маленькое и лохматое. — Растеряно отвечал Ксенит.

— Как Бёрк? — Предположил Церус. — Я помню Гел, когда встретил ее, тоже все повторял: «моя, моя».

— Я не знаю, как выглядела Бёрк.

— А, ну да. Ты ведь примкнул к нам уже после ее гибели. — Грустно вздохнул Цер, вспомнив орчанку.

Воспоминания о Бёрк не притупили интереса оборотней к виду пойманного Амичитом пискуна, и они начали задавать наводящие вопросы.

— У нее кожа была как у орков? — Начал спрашивать Сфел.

— Зеленая? — Уточнил Ксен.

— Да нет. Неровная, такая, в шрамах вся, в ямках, но светлая.

— Кажется, да.

— А волосы? Волосы у неё были белые? — Продолжал выяснять облик «жертвы» Сфелер.

— Нет. Точно нет. Темные как у Сфелера. — Вспомнил Ксенит.

Церус переглянулся со Сфелером и, пожав плечами, сказал.

— Ну и что? У нас всех, волосы тоже разного цвета.

— Ну и? Дальше? — Нетерпеливо подгонял рассказ Ксенита, Церус.

— Ну, маленькая как молодой гномик. И худенькая… Как детеныш… И так сладко пахнет!

Волки заволновались. Они представили пойманную особь, и она чертовски напоминала сородичей Бёрк, если бы таковые были. Тут в зал вошел Гессон. Со всеми поздоровавшись, он сел обедать. Гес ремонтировал крышу у домика, который себе выбрал и поэтому припозднился. Ему тут же пересказали историю Аксинита.

— То-то я смотрю он странный какой-то.

— Так ты его видел? — Спросил Церус.

— Да, где-то около двух часов назад. Он быстро пробежал в свою башню. Я еще удивился и спросил, почему он не на рыбалке, как планировал. Но он ничего мне не ответил.

— Он был один?

— Да, только нес что-то на плече. Мешок кажется, или тушку какого-то животного.

Оборотни заговорили разом. Каждый строил свои предположения, и предлагал разные планы действия.

— Так, — встал со скамьи Церус, пока не было Гела он был за старшего. — Вот что получается: карликовая орчанка забрела на нашу территорию. — Он ходил по залу и вслух размышлял. — За всю зиму мы ни разу их тут не встречали. Значит или ходит она сюда редко, или отлично прячется.

— Это было бы не удивительно, они такие крошки, каждый может их обидеть. — Поделился своим мнением Гессон. В ответ ему закивали.

— Значит, шанс встретит тут еще одну орчанку, ничтожно мал, или вообще, равен нулю. Кто знает, вдруг, если она не вернется в свою стаю, карликовые орки (если это они) испугаются, снимутся с места и покинут этот лес навсегда. — Подытожил Церус.

— А почему ты думаешь, что она не вернется в свою стаю? — Наивно спросил Аксинит.

— Потому что Амич, ее не отпустит. — Медленно как ребенку разъяснил ему Цер. — Поэтому предлагаю. — Он развернулся к сидящим за столом оборотням и прочистил горло, как перед важным выступлением. — Орчанку у Амичита отнять! И выпустить на том месте, где её поймали. Малютка побежит домой. — Он посмотрел на Ксинита и повторил его слова. — К маме и папе. А мы проследим, куда она нас приведет… — Широко улыбаясь, закончил Церус.

Вокруг радостно и одобрительно заговорили.

— Но как мы ее отнимем? Это Амич, он самый сильный из нас, пока мы его скрутим, разнесем пол замка. Гелиодор нам спасибо за это не скажет.

Все волки задумались. Связываться с разъяренным самцом, бьющимся за пару? Они слышали легенды о таких боях, победы были не в пользу соперников.

— А мы выследим его. — Нашелся Гессон, — Он же должен есть? А когда он спустится в погреб, запрем его там.

План был принят. Подготовка началась.

Поднявшись в башню, которую недавно начал обживать, Амичит осторожно положил на кровать свою драгоценную ношу. Оборотень торопливо стянул с себя рубашку, сапоги и взялся за ремень, им двигало непреодолимое желание всем телом прижиматься к маленькой орчанке. Из его горла непрерывно вырывались вибрирующие звуки, похожие на утробное урчания. Встретив подходящую для размножения самку, волк взял верх над человеческой половиной Амичита и сейчас весь он был движим самым древним инстинктом. Сам Амичит не осознавал до конца, происходящее, его действия были основаны не на здравом смысле, а на волчьих повадках. Он полностью разделся сам и аккуратно раздел маленькую самочку. Оглядевшись и задумавшись на минуту, он метнулся к входной двери и запер ее, никто и ничто недолжно ему помешать!