Там две небольшие комнатки. В каждой по маленькому окну со слюдой. Третья – совсем крошечная под самой крышей. Если настелить потолок, выйдет нормальная спальня. А то, что потолок будет метра два всего, не так важно. Короче, нужно искать семейную пару и селить здесь. А главное новшество, которое я хочу тут ввести, – фиксированные цены. Но мне нужна молодая приятная женщина для торговли. Или симпатичный парень.

Еще успела заехать к стеклодуву и заказать три набора банок. В пароварке лента шибори стоит всего час, но ее нельзя снимать с банки до полного высыхания ткани. А плотно сбитые гармошки сохнут очень долго. Так что часть времени котел не используется. А мне нужно сделать максимально большой запас. Скоро привезут всевозможную мишуру, и работа начнется всерьез.

До лаборатории я сегодня так и не добралась. Где взять время на все?!

* * *

Скоблили кухню. Чистили и драили все, до чего дотягиваются руки. Несколько раз я лично ходила на кухню. Первый раз запретила горничным и кухонным лазать в щелок руками. Трещины и слезающая кожа – это не то, с чем можно мириться. Перчаток резиновых здесь нет. Кожаных старых смогли купить на местном рынке только две пары. Их я оставила для чистки каминов. Зола, если в ней часто копаться, руки разъедает моментально. А каминов в замке был не один десяток.

Кухонным работникам велела перед тем, как лезть в щелок, обильно смазывать руки смальцем. И смальца не жалеть! Тогда при погружении в щелок пленка жира начнет омыливаться. Кожа не пострадает. Зато полы отдраили на совесть. Оказалось, что они не земляные, а из больших каменных плит. Пропал затхлый запах прогорклого жира.

В другой раз я показала гвайре Раде, как уберечь от ржавчины вычищенные сковородки. Надраить до блеска, вытереть насухо и смазать льняным маслом. Прокалить на огне минут тридцать, дать остыть и повторить процедуру. Получится подобие тефлоновой пленки. И ржаветь больше не будет, и масла нужно минимум.

Со столов соскоблили ножами столько старых слоев жира и грязи, что я удивляюсь, как еще все обитатели замка не померли от дизентерии! Даже двери отчистили от вековых отложений.

Несколько раз я выезжала с гвайром Бладом по селам и деревням. Везде одно и то же. Решила, что от моих метаний толку не будет. Дальше пусть он сам объезжает, а мне на стол – списки. Где самые нищие семьи. Кому и сколько семян нужно. Поименно всех воевавших калек – отдельный список.

До приезда графини еще раз побывала в городе. Докупила ткани и войлока. Заказала в кузнечной мастерской особую двухъярусную стойку. Привезли только через три дня. Выбрала самую дорогую мастерскую с глиняными изделиями. Долго объясняла мастеру, что именно мне нужно. Наконец договорились и сошлись в цене. Тем более что я обещала и после заказы у него размещать. Заказала я палетки с крышками. По четыре медяка за штуку. Мне важно было, чтобы они получились одного размера.

И засела в лаборатории.

Итак, на данный момент у меня есть каолиновая глина. Все перебрала лично руками, она оказалась достаточно чистой. Все комки размяты, высушены и просеяны.

Диатомит, или кизельгур. Я была счастлива обнаружить его в грижской косметической лавке. Предлагали его как средство для отбеливания зубов. Я-то собиралась найти его сама, довольно распространенная горная порода в виде песка. Как раз в приморских районах и находят, потому что он состоит то ли из панцирей микроорганизмов, то ли из ископаемых водорослей. Ну, не суть. Главное, что его везде навалом.

Раз уж можно купить готовый, то оно и к лучшему. А летом уже у себя на землях буду искать. Его еще как скраб отлично можно использовать. Соду я купила вместе с красителями в мастерской, серу привезла с собой, выпросив у королевского алхимика. Вот оно, золото! А не этот его философский камень. А кусок кокса мне бесплатно подарил кузнец, когда я ездила обговорить стойку и заказ на дверки для плиты. Ингредиенты-то у меня есть. Все промытое, истолченное в ступках и просеянное.

А вот пропорций я не помню. В десять одинаковых глиняных горшков я высыпала тщательно просеянные ингредиенты в разных пропорциях. Очень тщательно перемешала. Так-то по правилам еще брикетировать нужно. Но как? Да и брикеты делают для фабричного использования.

Мерила все одинаковыми стаканчиками. Ну, не весы, конечно. Но и выбора у меня нет. Получилось пять разных вариантов. В каждые два горшка – одинаковые порции. Горшки все пометила цифрами. Прямо угольком написала. И замазала крышки так, чтобы прокалить без доступа воздуха. Выставила на две полки металлической стойки в камине и развела огонь.

Эх, где моя домашняя лаборатория! И мои термометры, и печи! Ладно, лишь бы сработало! Я и так целый лист бумаги забрала под записи. Писать старалась мелко, хотя гусиным пером это не слишком получалось. Нужно заказать себе, что ли, у ювелира хоть простое перо. И кисти! Мне срочно нужны кисточки разных размеров.

Вот надо озадачить гвайра Блада. Пусть найдет двух-трех калек по селам, у кого руки целы. И им заработок. А мне для модниц в наборы вкладывать нужно. Да-да! Понимаю, что планы наполеоновские! Но если выйдет с красителем, заработаю на все графство. Синька, та самая, которой бабушка белье подсинивала после стирки, она ведь хоть куда! Хоть художникам, хоть в косметику. А цвет у нее яркий и сочный. И нужно ее в голубые тени совсем каплю. Я даже сама смогу изготовливать ее в нужных количествах.

Еще из школьного курса помню: температура горения дров – от пятисот до восьмисот градусов. Ну, тут я не пожалела, дрова взяла дубовые для камина. Мне нужны эти восемьсот градусов. И я честно подкидывала дрова почти весь день, прикрывая отверстие камина тяжеленной чугунной крышкой от самого большого кухонного котла. Весь камин она, конечно, не закрывала и нагревалась зверски, но сверху я могла вкладывать очередное полено.

Остынет, чтобы можно было открыть горшок, только к утру. Так что я не стала сидеть ночь и пялиться на горшки. Закрыла лабораторию и ушла спать.

Утром, разбив один из горшочков верхнего ряда, с порядковым номером четыре, я нашла ярко-зеленый пигмент. Есть! Есть!

Это промежуточная стадия – зеленый ультрамарин. Теперь нужно прокалить еще раз, уже на воздухе. Да и температура нужна всего четыреста пятьдесят градусов. Тогда удалятся излишки серы, и пигмент станет ярко-синим.

Ну, а горшочек