равно обнаружить шпионский аппарат можно только приблизившись к нему почти вплотную, а для этого нужно достаточно точно знать его координаты. В общем, это не вариант.

— Их много?

— Девять. Для контроля всей поверхности Земли этого мало. Да даже для детального сканирования территории СССР их недостаточно, но советско-германский фронт они отслеживать способны, так что проблем мы с ними хлебнем в полный рост.

— Я, конечно, не так много смыслю в этих ваших маскировочных полях и сканерах, — задумчиво произнесла Лена, — но что-то мне подсказывает, что сложность обнаружения дрона должна зависеть от его собственного поведения. Вот возьмем, к примеру, дуэль снайперов. Пока оба противника тихо и неподвижно лежат на своих заранее подготовленных и тщательно замаскированных позициях, обнаружить друг друга они не могут, но стоит кому-то из них начать действовать, и у второго появляется шанс. Не обязательно противник должен стрелять, хотя, конечно, это идеальный вариант, но враг может выдать себя и неосторожным движением, бликом оптики, попыткой сменить позицию. Спровоцировать противника на действие, которое нарушит его маскировку — целое искусство. Я понимаю, что оружия у этих шпионов нет, но ведь средства активной разведки у них должны быть. Тот же радиолокатор, насколько мне известно, во время работы излучает интенсивный радиосигнал, и по этому сигналу его можно обнаружить. Я, конечно, понимаю, что сравнивать нашу примитивную технику с вашими сканерами нельзя…

— Кое в чем их как раз сравнивать можно и нужно. На самом деле, ты права. Эффективность маскировки объекта при работе сканеров в активном режиме несколько снижается. Дело другое, что излучение сканера является узконаправленным, и его еще нужно суметь перехватить, а для этого, опять же, надо знать, где искать.

— А если ты будешь знать примерное местонахождение шпионского дрона и точные координаты объекта, который он хочет рассмотреть, это поможет?

— А вот это уже любопытно, — я с интересом посмотрел на Лену. — Летра, подключайся к обсуждению.

— Вероятность обнаружения дрона на низкой орбите повысится в несколько раз, — немедленно ответил искусственный интеллект, — но тут многое будет зависеть от расстояния, на котором противник окажется от ближайших сателлитов и десантного бота. Это очень важный параметр. Не зная его, я не смогу провести оценку шансов засечь врага.

— Так, давай тогда попробуем зайти несколько с иной стороны, — Лена явно увлеклась решением головоломной задачки. — в ближайшие дни начнется масштабное сражение за Днепр. Логично предположить, что большинство дронов противник подвесит над советско-германским фронтом, поскольку именно там будет решаться судьба войны.

— Вполне возможно, — согласилась Летра, — но протяженность фронта — тысячи километров. Это слишком большой разброс, хотя, конечно, зона поиска действительно сильно сузится.

— А весь фронт нам и не нужен. Северная часть, скорее всего, останется относительно спокойной. Основные бои развернутся на Украине и, возможно, в Белоруссии.

— Скорее всего, мятежники распределят дроны над фронтом относительно равномерно, и этого им будет достаточно для контроля над ситуацией, — предположил я.

— Не факт, — коротко возразила «девушка с Луны», как я иногда стал называть про себя Летру после памятного разговора с Леной.

— Вот-вот, — Лена тут же поддержала Летру и хитро улыбнулась. — Возможно, в обычной ситуации они бы так и сделали, но мы ведь можем начать им мешать.

— Каким образом? Опять использовать маскировочные поля наземных дронов-разведчиков?

— Именно. Если это получилось один раз, почему не получится снова?

— Они могут прикрыть только небольшой участок поверхности…

— Стоп! — Летра неожиданно прервала наш спор. — Твоя женщина, лейтенант, спокойно могла бы работать аналитиком на Лунной базе. Ну, если подучить ее немного, конечно. Для того, чтобы стянуть орбитальных дронов противника к какому-то важному объекту, совершенно не обязательно полностью скрывать его маскировочным полем. Мало того, это даже вредно. Нам ведь нужно, чтобы противник попытался рассмотреть, что же там все-таки происходит. Если собрать сотню моих дронов-разведчиков, например, к аэродрому, с которого будут летать турбореактивные «Илы», то они совместно смогут накрыть довольно большое пространство слабеньким маскировочным полем, которое сканеры дронов противника довольно легко пробьют, вот только для этого им придется подтянуться ближе к целям и использовать активный режим сканирования. Это именно то, о чем Лена говорила в самом начале. Мы спровоцируем противника на активные действия, точно зная, на какой объект будет направлено сканирующее излучение.

— А над объектом-приманкой, немного ниже границы атмосферы, их будет с нетерпением ждать десантный бот в режиме максимальной маскировки, — продолжил я мысль Летры, — и в нужный момент включит на полную мощность свои сканеры, причем сделает он это одновременно с ближайшими сателлитами. Спутники и бот, работая в единой сети, повысят шансы обнаружения дронов противника.

— Повысят. Не скажу, что очень существенно, но процентов на десять вероятность успеха возрастет.

— Мы сможем стянуть в район операции всю твою орбитальную группировку?

— Это не так просто сделать… Впрочем, время у нас есть. В отличие от дронов мятежников, сателлиты на низких орбитах не могут висеть над одной точной поверхности планеты. Их двигатели на такое не рассчитаны, но я могу ненадолго свести их вместе над нужным нам районом. Правда, потом, когда спутники уйдут дальше по своим орбитам, мы на некоторое время потеряем контроль над тем, что происходит на земле.

— Ну, используй не всю, а три четверти группировки. Насколько при таком раскладе повысятся наши шансы?

— Сильно повысятся. Точно сказать не берусь, но большую часть дронов противника засечь удастся, а может, и все. При условии, естественно, что они клюнут на приманку и действительно туда подтянутся.

— Значит, приманка должна быть такой, чтобы мятежники не могли себе позволить ее проигнорировать, — задумчиво кивнула Лена.

— Пожалуй, я знаю, что может вызвать у них неподдельный интерес, — на моем лице сама собой появилась кривоватая усмешка. — Вот только посуетиться нам, я чувствую, придется очень серьезно, чтобы успеть весь этот спектакль подготовить.

* * *

В небольшом кинозале, оборудованном в правом крыле Белого Дома, зажегся свет. Президент Рузвельт еще какое-то время задумчиво смотрел на опустевший экран, а потом повернулся к своему советнику.

— Что скажете, Гарри?

— Я не ожидал, что все настолько серьезно, — неопределенно повел плечами Гопкинс, — Думаю, у Чан Кайши теперь еще долго не будет особых проблем. Может быть, даже какое-нибудь наступление придумает, хотя вряд ли. В этой войне его армия играет исключительно в обороне.

— Чан Кайши меня в данном случае интересует в последнюю очередь, — поморщился Рузвельт. — Вы хорошо рассмотрели ракеты, которыми люди генерала Нагулина накрыли позиции японской одиннадцатой армии?

— Не слишком. Тут нужно экспертам работать, но я уверен, что и они никаких по-настоящему важных деталей не углядят. Съемка специально велась с таких точек, чтобы