– А, точно! – спохватился майор и выскочил из кабинета.

Только что объявили, что развода не будет и все должны работать по своим планам.

Брейна это не касалось – городские шерифы были на особом положении, но ему хотелось встретиться с Григором и Боршингом, чтобы узнать какие-то новости или дополнительную информацию по Заводской пустоши.

Теперь он кое-что знал и понимал, какие нужно задавать вопросы.

Между тем среди построившихся во дворе отделения полицейских Брейн не заметил своих знакомых и уже хотел спросить кого-нибудь, куда они подевались, как вдруг появился Григор.

Было видно, что он спешил, то и дело поглядывая на часы. Но, не обнаружив построения личного состава отделения, стал озадаченно оглядываться, и тут к нему подошел Брейн.

– А, привет, Томас! А я проспал, представляешь? Думал, меня теперь майор Понги сожрет, но почему-то никого нет.

И тут его лицо исказила гримаса испуга:

– Неужели я еще больше опоздал?!

– Нет, развод отменили.

– Отменили? А почему?

– Неизвестно.

В этот момент к воротам отделения подкатил серебристый микроавтобус с высокой надстройкой охлаждающих радиаторов, что говорило о перегруженности фургона сложной аппаратурой.

– Это еще что? – удивился Григор.

– Не ваши?

– И близко не наши. Я ни разу такого фургона даже в городе не видел.

Между тем выскочивший на крыльцо майор Понги крикнул дежурному, чтобы тот немедленно пропустил машину.

Ворота открылись, фургон заехал во двор, и почти тотчас распахнулись его раздвижные двери, и оттуда вышли двое рослых мужчин с лицами, которые Брейн определил как «мутные».

И женщина лет тридцати, ростом почти с Брейна. На ее фигуре спецкомбинезон смотрелся особенно хорошо, и хотя черты ее лица показались Брейну непривычными, она производила ошеломительное впечатление.

Всякое движение во дворе и в коридоре, по которым она шла, прекращалось – все смотрели только на нее, не замечая двух здоровяков, кативших пустую каталку.

– Вот это экземпляр! – с расстановкой произнес Григор. – Ты видел?

– Да, – ответил Брейн, слегка озадаченный таким явлением.

– Я бы такую даже в «Кинг-Линард» пригласил.

– Что такое?

– Самый дорогой ресторан в городе.

– И полицейскому это по карману? – усмехнулся Брейн, который знал ответ на вопрос. – Куда они покатили тележку, как думаешь?

– Не знаю. Может, арестанту в клетке стало плохо? – предположил Григор.

– Так клетка вроде с внутреннего двора загружается.

– Это так, но можно и отсюда попасть.

Не прошло и двух минут, как внезапные гости снова появились на крыльце. На этот раз на каталке лежал пациент, и следом за ней семенил майор Понги.

В паре шагов за ним следовал заместитель начальника подполковник Кугге, и Брейн подумал, что под полупрозрачным колпаком находится сам начальник отделения.

– Заболел, видимо, – предположил он.

Лейтенант не ответил. Он во все глаза смотрел на женщину в комбинезоне. А когда вся процессия проходила мимо, Брейн тоже взглянул на незнакомку, и их глаза встретились.

Все произошло в одно мгновение: женщина пошла дальше, а Брейн отошел в сторону, стараясь наладить дыхание.

«Ух ты», – подумал он.

«Не, ну это ваще…» – подумал он спустя еще пару минут.

Между тем эта странная продвинутая неотложка развернулась и выехала со двора отделения, и кадровик едва ли не помахал вслед платочком.

Подполковник Кугге комкал в руках кепи своего начальника – он забыл отдать его санитарам, хотя в этом не было необходимости.

– Не, ну ты видел, какая она, а? – произнес Григор, продолжая смотреть в ту сторону, где давно скрылся фургон.

– Пойду я, – сказал Брейн. – Мне сейчас лучше к Жидловскому зайти.

– Не, ну это же просто… Королева, не?

Лейтенант повернулся к Брейну.

– А напарник твой где? – спросил тот, чтобы сменить тему.

– Заболел слегка. Диарея, блин.

– Сожрал чего?

– Нет, воды выпил. Он же из Метрополии, а у них там воду не пьют – отравиться боятся. Дикари, блин.

– А он при чем?

– У него иногда бывает возвращение к, скажем так, ценностям Метрополии. И тогда понос, тошнота и все прочее.

– Отчего так?

– А это именно то, братан, что нас отличает от Метрополии. Между нами – пропасть.

Решив, что сегодня ждать от лейтенанта вразумительных советов не стоит, Брейн решил пока заняться машиной и, выйдя с территории главного двора отделения, перегнал свою карету к гаражу – во внутреннем дворе.

– Ну и чего? – сразу спросил его Жидловский, выскочив, будто его вызвали заранее.

– Да вот, две дырки… – сказал Брейн, как бы между прочим указывая на пробоины в водительской двери.

Сказал и прошел дальше – внутрь бокса, как будто его больше интересовало, как живут ремонтники. А между тем сварщик все так же латал в яме каркас теперь уже другой машины. Заметив Брейна, он скинул маску и отсалютовал инструментом для автоматической сварки. Брейн махнул в ответ.

– Так ты чего хочешь, чтобы я дырки заделал? – уточнил забежавший следом Жидловский.

– Скотчем заклеишь?

– Не, ну почему скотчем? Есть хорошая грунтовка…

– Ладно, хватит гнать, мне нужно, чтобы «голыши» не проходили насквозь, как у себя дома, понимаешь? Девятимиллиметровые «голыши».

– Но это, парень… Это стоит чаков.

– Сколько?

– Шесть тысяч.

– Жирновато будет.

– Не, ну я же все сам, у нас таких стандартов для твоей кареты даже нигде не прописано. Ты пойми, в те времена думали, что ни одна сволочь даже косо посмотреть в сторону транспорта инспектора не посмеет, а сегодня – поди ж ты, валят их из армейских пулеметов.

Брейн остановился и посмотрел на Жидловского. Тот поднял руки, показывая, что сдается.

– Хорошо, оформлю для тебя за четыре тысячи.

– За три, старшина, и в рассрочку. Я сейчас не при деньгах.

Жидловский вздохнул и, почесав в затылке, кивнул:

– Хорошо. Задел на одну тачку у меня имеется. Но смотри, пронесешь с деньгами, я тебе даже газовый подшипник не поменяю.

– Договорились.

Строение стояло на краю Заводского пустыря – на южном краю, где почти всегда было солнце. Согласно строительному городскому плану, здесь не могли размещаться постройки выше второго этажа, однако Оберсту нравились трехэтажные здания. А городской архитектор… Оберст даже не знал о том, что бывают какие-то там архитекторы. Про пушеров знал, и копы, бывало, мешались под ногами. Вот как этот Томас Брейн. А архитекторы…